Патрисия Форсайт - Как целуются принцессы
— Так вот, не смей больше никогда являться во дворец без предварительной договоренности. Разве что об этом попросит Джин Луис. Но даже в этом случае вас не оставят с ним наедине. Ты, Фредерик, не учел самого главного. Я уже не та глупышка-подросток, на которой ты женился. Я взрослая женщина и прекрасно знаю, что мне нужно в этой жизни. Тебя в этом списке определенно нет.
— Ты совершаешь ошибку, — произнес Фредерик, плохо скрывая свою злость. — Ты пожалеешь об этом. Я расскажу эту историю прессе. Все узнают, что ты вышвырнула меня, отца твоего сына.
— Вот и прекрасно, — вызывающе произнесла она. — Тогда люди, которым ты должен, будут знать, где тебя найти, чтобы получить назад свои денежки.
— Нет! — крикнул Фредерик, когда Рив передал его Брэду и двум другим людям из своей команды, которые поспешили увести его на допрос.
Рив повернулся и посмотрел на Анну. Гневное выражение еще не покинуло ее лица, щеки горели, а руки были сжаты в кулаки. Она глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя, и посмотрела на Рива. В его взгляде она увидела участие, граничащее с нежностью.
— Вы уже во второй раз за последние два дня абсолютно правильно вели себя в трудной ситуации, — похвалил он ее.
Она опустила глаза.
Рив подошел к ней поближе и обнял ее. Анна прижалась к нему, зарылась в ворот его рубашки и, почувствовав, как сила и уверенность стали возвращаться к ней, поняла, как сильно его любит. Рив сказал, что слышал каждое слово. Значит, и ее признание в любви к нему?
Анна переступила порог старинной церкви, где на следующий день должно было состояться венчание ее сестры. Она всегда любила эту церковь, здесь венчались все члены семью Кастэн. Здесь она стала женой Фредерика, хотя их венчание не было ни особо радостным, ни торжественным. Самое сильное чувство, которое она испытывала на сегодняшней репетиции венчания, — страшная усталость от последних сумасшедших дней.
Туфли на высоких каблуках причиняли боль при каждом движении, спина ежесекундно напоминала ей о недавней поездке верхом. Благо, она хорошо умела все это скрывать. Анна попыталась отвлечься от физической боли, подумав о чем-нибудь другом, но единственное, что пришло ей на ум, — горячая ванна с большим количеством пены, где она бы провалялась не меньше часа.
Подскочивший к ней сын заставил ее забыть о ванне.
— Мам, можно я пойду к Кло? — спросил он. Кло была его троюродной сестрой, на свадьбе ей поручили посыпать пол цветами. — Я хочу рассказать ей о поездке верхом и о ранчо Рива в Южной Дакоте.
Они условились, что о попытке похитить его Джин Луис не должен говорить никому, кроме членов семьи, до тех пор, пока не найдут преступников. Анна уже знала, что в этом замешан его отец, но ни за что на свете не стала бы говорить об этом сыну.
— Хорошо, беги, — разрешила она. — Только не задерживайся. И не испачкай костюм.
В присутствии сына Анна никогда не выказывала своих истинных чувств к Фредерику, не желая, чтобы ребенок был свидетелем их частых размолвок. А может, стоило все же дать понять ребенку, что мама его сильная и у нее собственный взгляд на происходящее? Нет, это могло бы травмировать его детскую психику…
Анна посмотрела на Рива, который все время находился неподалеку от нее, отдавая приказания своим людям осмотреть церковь снаружи и изнутри и занять указанные им позиции. Анну радовала возможность незаметно понаблюдать за ним.
На Риве был один из дорогих костюмов, которые они заказали в Париже. Этот черный костюм смотрелся очень элегантно, подчеркивая мужественную красоту Рива.
Забавно, что когда-то любовь Фредерика к риску и приключениям она сочла за мужественность.
Рив и в самом деле был мужественным, решительным, целеустремленным, любую работу он стремился довести до конца. Они с сыном тоже были его работой. Как только он убедится, что их безопасности ничто не угрожает, он уедет, и они, наверное, больше не увидятся. Она все это сознавала, но это не мешало ей любить его всем сердцем.
Анна любила слушать его рассказы о ранчо в Южной Дакоте, о его семье. Она представляла, как просыпается утром в их доме, с удовольствием сознавая, что дела и обязанности предстоящего дня ограничены для нее пределами ранчо, а не целой страны.
Чем больше она его слушала, тем больше ей хотелось посетить этот экзотический для нее, городской жительницы, уголок. Ей часто приходилось бывать в Америке, но только в больших городах, в Нью-Йорке, в Лос-Анджелесе. Она никогда не бывала в сельских районах и, честно говоря, не очень-то понимала, как Алексис сможет жить в горной деревушке в Аризоне. Хотя, с другой стороны, с милым рай и в шалаше, подумала она.
Рив неслышно подошел к ней сзади и дотронулся до ее плеча.
— Мы выяснили, как Пиннел проник во дворец. Один из охранников оказался фанатом его гоночной команды. За разрешение войти Пиннел расплатился пачкой билетов на следующие гонки. Очевидно, они и раньше заключали сделки подобного рода.
— Сделки? — спросила Анна обеспокоенно.
— Похоже, этот охранник держал Пиннела в курсе событий, происходящих во дворце. Мои люди сейчас допрашивают его, и… боюсь, это он посылал вам письма с угрозами.
— О нет! — воскликнула она. — Зачем?
— Вероятно, хотел предупредить вас об опасности и в то же время остаться в тени.
— О боже! — простонала она и невольно стала оглядываться в поисках Джина Луиса. Он разговаривал неподалеку со своей троюродной сестрой. Эстер и Питер были рядом.
— Давайте я вас заберу отсюда, — предложил вдруг Рив. — Мы проведем весь вечер в комнате Джина Луиса, играя в шашки или еще во что-нибудь. Или давайте прыгнем в самолет и уже через двенадцать часов окажемся на моем ранчо в Южной Дакоте. Вы могли бы там продолжить учиться верховой езде, а Джин Луис смог бы потренироваться бросать лассо.
Предложение было поистине заманчиво. Но еще до того, как он кончил говорить, она покачала головой.
— Нет. Не могу. Я наследница престола. Присутствовать на свадебной церемонии моей сестры мой долг.
— Знаю, — вздохнул Рив. — Это-то мне и не нравится.
— А где сейчас Фредерик? — спросила она.
— Его допрашивает Брэд Стивенсон.
— Мне нужно поговорить с ним.
— Хорошо. А я должен сообщить то, что мы узнали, королю Майклу. Кстати, вас ждут.
Она уставилась на него, не сразу сообразив, о чем он говорит.
— О, конечно!
Глубоко вздохнув, Анна изобразила на лице улыбку, что стоило ей немалых усилий, и направилась к группе ожидавших ее родственников, готовая принять участие в репетиции церемонии венчания.
Перед возвышением в передней части храма Пол Бевинс, дворцовый управляющий, отдавал последние распоряжения музыкантам.
