Анастасия Эльберг - Правда или долг
— Ты можешь объяснить, что произошло? Я не узнаю тебя, ты никогда себя так не вела.
— Так обычно ведут себя женщины, которым надоело их одиночество. И им вдвойне тяжелее от того, что нужный им человек рядом, но никогда не будет им принадлежать.
Константин молчал, продолжая изучать языки пламени за каминной решеткой. Нурит переводила взгляд с дымившейся в его пальцах сигареты на его профиль и обратно и тоже не торопилась нарушать тишину.
— Что я могу сделать для того, чтобы ты осталась? — спросил он.
— Я не знаю. Просто я хочу получить кусочек счастья. Небольшой. Я просыпаюсь с утра и думаю о том, что у меня ничего нет. Вокруг полно людей, которые ценят меня как специалиста, но рядом со мной нет человека, которому я была бы нужна как женщина. Может быть, ты был прав, когда говорил, что я сама отпугиваю мужчин…
— Еще никогда я не слышал от тебя столько фальшивых слов.
Нурит устало помассировала виски.
— Я вряд ли смогу объяснить тебе это другими словами.
— Тогда попробуй объяснить это без слов. После стольких лет общения мы можем обойтись без них.
…Большой серый кот взобрался на кровать, деловито прошествовал к подушке и улегся рядом с Константином, прижавшись теплым пушистым боком к его плечу. Животное недвусмысленно намекало на то, что в постели ему чужаки не нужны, но чужак сделал коварный ход, почесав кота за ухом. Кот довольно заурчал.
— Похоже, ты ему понравился, — улыбнулась Нурит, глядя на то, как блаженно жмурится кот.
— У нас замечательные отношения, особенно когда он не выпрашивает у меня еду. Правда, друг мой?
Кот никак не отреагировал на эти слова — он лежал неподвижно, прикрыв глаза, и, видимо, намеревался уснуть.
— Я думала, что все будет иначе, — снова заговорила Нурит. — И я была уверена, что давно излечилась.
— От чего? — не понял Константин.
— От тебя.
Она села на кровати спиной к нему.
— Это особое выражение для фразы «мне понравилось», которую тебе так сложно сказать?
— Это особое выражение для более точного описания моих мыслей и ощущений.
— Я не буду оригинален и скажу, что мне понравилось. Иногда полезно вернуться к тому, что мы чувстовали раньше. Это как архив, из которого нужно доставать старые документы. На первый взгляд они нам не интересны, но если подумать об этом в другом ключе…
— Знаешь, что мне всегда мешало в нашем общении? Тебя не интересует, что подумают о высказанных тобой мыслях другие люди. Ты уверен в том, что тебя правильно поймут, а также в том, что другие примут то, что ты говоришь. И сейчас я думаю — неужели тебе на самом деле не интересно, что я чувствую?
Константин взял кота на руки и потрепал шерсть на его животе.
— Полагаю, ты не хочешь поднимать эту тему, и поэтому не заговариваешь об этом сама. Если бы я спросил у тебя об этом прямо, ты бы сказала то же самое — меня не волнует, что подумают о сказанном мной другие люди. И только последний сукин сын может спокойно спрашивать у женщины, с которой он только что переспал, что она чувствует. Особенно если он хорошо знаком с этой женщиной. И особенно если он женат. Может быть, меня на самом деле это не интересует? Мы хорошо провели время, так зачем задавать вопросы?
— Габриэль слышала от тебя то же самое?
Он отпустил кота, и тот, вяло мяукнув, спрыгнул на пол.
— Если я отвечу утвердительно, тебе станет легче?
Нурит посмотрела на него.
— Тебе на самом деле все равно?
— Если бы мне было все равно, меня бы здесь не было.
— Значит, мне просто показалось, что ты оказал мне услугу.
Константин потушил сигарету, которую не докурил даже до половины, в пепельнице, и поставил ее на пол.
— Это было гадко с моей стороны, правда? — заговорил он. — Боаз прав. Когда я счастлив, я начинаю портить жизнь другим. Поэтому раньше я так часто говорил тебе, что для меня — и для всех, кто меня окружает — лучше быть несчастным.
— Ты каждый раз вежливо подчеркиваешь дистанцию между нами, но меняешься в лице, когда я остаюсь наедине с кем-то из руководства. К примеру, с Боазом. А теперь — с Надавом. Может быть, ты чувствуешь себя комфортно, но женщины устроены иначе. Женщина хочет знать, что происходит. Я наблюдаю за тобой, делаю выводы, но завтра эти выводы уже ничего не стоят. Ты можешь сказать мне, как ты ко мне относишься?
— Нет. Но мне необходимо, чтобы ты была рядом.
Нурит снова села на кровати и, вздохнув, закрыла лицо руками.
— Мне на самом деле важно это услышать.
— Понимаю. Но на этот вопрос у меня тоже нет ответа. Может, я просто не хочу его искать, но так ли это важно? Каким бы он ни был, кто-то из нас будет чувствовать себя неуютно. А сейчас мы оба чувствуем одно и то же. Не ты ли когда-то говорила мне подобное?
— Тогда я верила в то, что у меня есть хотя бы один шанс из миллиона.
— Почему мы начинаем выяснять отношения каждый раз, когда остаемся наедине? Мы постоянно обсуждаем одно и то же. — Константин обнял ее за плечи. — Сколько бы вопросов ты ни задавала, и сколько ответов «не знаю» я бы ни давал, мне хорошо с тобой. Не только в постели.
Нурит молчала, рассеянно накручивая на палец прядь волос.
— Ты поедешь домой? — спросила она.
— Я останусь до утра. Марика приедет завтра вечером.
— Сделай одолжение, приляг и укройся одеялом, ты замерзнешь. — Она погладила его по спине. — Мне нужно, чтобы ты оказал мне услугу.
Константин наклонил голову, расслабляя шею.
— Какую?
— Это связано с работой.
— Надав?
Доктор Мейер посмотрела на него и рассмеялась.
— Если это что-то, о чем не знаю я, это меня тоже интересует. Но не думаю, что ты располагаешь такой информацией, а поэтому мы отложим этот разговор на потом.
— Ты могла бы попросить Гилада.
— Мне нужна твоя помощь.
— Неужели это что-то настолько особенное, что тебе не может помочь главный аналитик?
— Это оперативные разработки и сопровождающие материалы.
Константин лег на подушку и прикрыл глаза.
— Если эти документы находятся в архивах оперативного отдела, не могу пообещать, что достану их быстро. Гиладу на самом деле не стоит этим заниматься — он не найдет их и за две недели. Я найду их за два-три дня.
— Это меня устраивает.
— Прекрасно. Деловая беседа закончена, и я могу засыпать?
Нурит положила голову ему на плечо.
— Знаешь, — заговорила она, — так непривычно осознавать, что я в этой постели не одна. Я уже не помню, когда тут кто-то был в последний раз…
Глава 15
— Я все равно считаю, что лучше было разделить мой кабинет на две комнаты.
