Людмила Бержанская - Я люблю тебя, алло...
— Нет
— Тогда, я не понимаю
— Давай договоримся: я ничего не буду объяснять. Мне и так очень тяжело. Когда ты повзрослеешь, сам все поймешь.
Наступило молчание.
— Счастливого пути.
В тоне Кирилла прозвучали жесткие нотки прощания.
27
Злость и обида в душе Кирилла смешались с отчаянием. Болело все: голова, глаза, спина, руки, и ноги. Но главное, болела душа.
— Господи, когда же пройдет эта боль? — думал он.
Ему вспомнилась старушка, поведавшая в подробностях рассказ «Нежность» и предсказавшая эту любовь.
— Может, она еще что-то знала, да не сказала?
Сначала он обвинял Наташу в жестокости, потом в слабости, потом в неискренности. Но от этого не становилось легче. Боль все больше и больше заполняла его.
28
Пирамиды под самолетом уже не вызывали такой восторг. Температура плюс 40. В Красном море плавалось очень легко. Народ развлекался на всю катушку. В основном, наши бывшие соотечественники.
— Сегодня отдохну, а завтра начну беседовать с директорами гостиниц, — решила Наташа, — пройдусь-ка, посмотрю и выберу что-нибудь Вите на подарок.
Пройдя ряд магазинов, остановилась у витрины с ювелирными украшениями. Ничего интересного. Очень грубая работа.
— Кто их покупает?
Она стояла спиной к проезжей части и не видела, как в окно одного из проезжающих «Рафиков» высунулась рука с автоматом. Она ничего этого не видела и не слышала автоматной очереди, выпущенной по витрине магазина. Наташа почувствовала только секундную обжигающую боль.
2006 год.
