Ксения Ласкиз - Я люблю свою работу?
Я даже не реагирую: пусть злится, ей полезно. К тому же, мысли заняты совсем другим: прошла неделя с момента аудиенции у Петровича, а меня так и не повысили в должности. Впрочем, и не уволили, что не может не радовать. Рябинов предельно расслаблен: на вчерашнем совещании у генерального его похвалили за хороший технический результат, и даже Орел был с ним весьма обходителен. Возможно, этого все лишь паранойя – ничего страшного, никакой интриги нет, и Петрович просто пошутил. Тогда почему сомнение продолжает обустраиваться в глубинах моей души?
День проходит незаметно: на часах уже 18-00, и сотрудники собираются домой. Первая убегает Лидочка. Она так спешит, что даже забывает чмокнуть в щеку Олю. Ее забывчивость началась с понедельника: именно тогда Ландышева в первый раз за полчаса до окончания рабочего дня принялась обновлять макияж. Наверняка не обошлось без очередного кавалера! Похоже, на этот раз все серьезно, потому что раньше она никогда так не спешила, чтобы пренебречь ритуалом прощания с Олей. Кто знает, а вдруг это тот самый единственный принц, которого Лидочка ждала тридцать пять лет?
В семь вечера Ухова продолжает сидеть за своим столом, уставившись в монитор. Я в недоумении посматриваю на нее через плечо: почему бы ей не отправиться домой, к своему муженьку, ведь никакой работы сейчас нет?
Через полчаса Аня выключает системный блок и прощается с нами, но Ухова даже не реагирует. Да что у нее случилось? Последний раз она пребывала в подобном состоянии два года назад, когда Максим на очередной тренировке заработал перелом плеча со смещением. Неужели он снова что-то сломал? Тогда почему Оля все еще здесь, а не в травмпункте?
– Почему ты не идешь домой? – как бы невзначай интересуюсь я.
– Я… попозже пойду. У меня все разъехались. Не хочу сидеть в пустой квартире.
Какая нелепое вранье! Все предыдущие разы Ухова радовалась каждой редкой возможности отдохнуть от семейных хлопот и даже устраивала себе поход в спа, или в кино, или по магазинам. Что изменилось?
– Давай сходим в кино? Или в ресторан. Я тоже не хочу домой.
Моя ложь во спасение звучит крайне убедительно, но Оля никак не реагирует. Может, она тронулась умом?
– Какие люди! Чего это вы тут высиживаете?
Поворачиваюсь в сторону говорящего и вижу перед собой Шарова. Он загадочно улыбается, а в его хитрых глазах играют тысячи чертей.
– Могу задать тебе аналогичный вопрос, – стараюсь скрыть раздражение: только Гоши не хватало!
Он морщится (очевидно, по причине моего недружелюбного тона), но уже через несколько секунд на его лице снова появляется улыбка, еще более загадочная.
– Ну, со мной-то все понятно: жду, пока все свалят, чтобы натырить канцтоваров, потому что я пропил всю зарплату и не на что похмелиться, – Гоша кладет руки в карманы брюк, оттопырив большие пальцы. – Но раз уж вы нарушили мои планы, то с вас выпивка.
– С радостью! – Оля вскакивает с места, прежде чем я успеваю открыть рот, чтобы возразить.
Вообще-то в мои планы не входило распитие спиртных напитков в компании Шарова – мне вполне хватает обедов в его обществе. Но Оля, выключив системный блок, уже повязывает на шею красный платок, поэтому мне не остается ничего другого, кроме как последовать ее примеру. И кто тянул меня за язык?
Пока мы ждем лифт, Гоша рассказывает о чудесном баре, в котором нас «напоят по-королевски». Его хитрые глаза блестят, а с губ не сходит фирменная улыбка. Что он задумал?
– Какой адрес? – спрашиваю я, когда мы выходим из здания.
– Ты на машине собралась ехать? – он смеется. – Мы же собираемся напиться!
«Только не это! Не смей пить с ним!», – здравому рассудку не до смеха.
– Маш, давай возьмем такси. Заберешь машину завтра, ничего с ней не случится, – Оля смотрит на меня с мольбой.
«С нами, с нами может что-то случиться!», – не унимается здравый рассудок, еще раз напоминая, что Шаров – не лучшая компания на вечер. «Конечно-конечно, давай мы пошлем Ухову к черту. Что нам до ее проблем?», – скалится проснувшееся чувство вины и добавляет, что мы уже не раз так делали, посему место в аду нам давно обеспечено – хуже не будет.
– Мэри напряглась? Да ладно? – его, похоже, забавляет происходящее.
– Вовсе нет. Давайте поймаем машину, – отвечаю я со всей решимостью. – Только быстрее, потому что мне холодно в пальто.
В слабоосвещенном помещении шумно и накурено, и я проклинаю Шарова (за то, что он нас привел сюда), а, заодно, и себя (за то, что согласилась за ним последовать). Мы проходим первый зал, второй, третий, пока, наконец, не оказываемся возле железной двери. Гоша прикладывает пластиковую карточку, открывает дверь и пропускает нас вперед. В конце длинного узкого коридора, освещенного напольными торшерами с красными абажурами – массивная деревянная дверь. «Добро пожаловать в логово сектантов…», – саркастически произносит здравый рассудок, и мурашки бегут вверх по спине, но я продолжаю плестись за Шаровым и Олей, постепенно замедляя шаг. Мы даже не успеваем подойди к двери, как она открывается, и нашему взору предстает высокий худощавый юноша с вьющимися волосами до плеч.
– Привет, чувак, – произносит он и обменивается рукопожатиями с Гошей. – Вау, ты девочек привел! Проходите, дамы.
Хочу послать его куда подальше, развернуться на 180 градусов и покинуть это злачное место, но Шаров, словно предугадав мои дальнейшие действия, отрицательно качает головой. Радостная Оля протискивается между юношей и дверным косяком, а я продолжаю стоять на месте.
– Да ладно? Крошка Мэри испугалась? – Гоша чуть заметно улыбается.
– Нет, – и смерив его уничижительным взглядом, я следую за Олей.
За барной стойкой с черной деревянной столешницей, делящей надвое пространство небольшого (метров тридцать или около того) прямоугольного помещения, стоит коренастый блондин и что-то смешивает в шейкере. Осматриваюсь: высокие потолки с деревянными панелями; покрытые терракотовой штукатуркой стены, на которых развешены фотографии городского пейзажа под старину, уставленные красивыми бутылками деревянные полки и старая потертая афиша, анонсирующая выступление какой-то группы со странным названием «PickllBerry 5 N.M.»; барные стулья с высокими спинками причудливых узоров – все радует глаз. Здесь приятно пахнет корицей, и ванилью, и свежими яблоками, но запахи не смешиваются – каждый из них индивидуален. Краем глаза замечаю, что Гоша внимательно наблюдает за мной, и сразу демонстрирую безразличие, как будто обстановка не производит никакого впечатления.
– Здесь круто, – Оля не без труда взбирается на барный стул. – Маш, садись.
