Джудит Майкл - Золотой мираж
— А что в этом плохого? — спросила Ханна осторожно.
— Я уже говорила тебе. Все в моей жизни изменилось и я должна уделять внимание всему новому, что со мной происходит, всему тому, что я могу сделать.
— Ну, не знаю. Раньше я думала о мужчинах все время; мне казалось, что они и интересней, и забавней, и важней, чем работа в школе и все другие мои занятия и мои подруги, все вместе.
Заинтригованная, Клер спросила:
— Когда это ты думала о мужчинах все время?
— Когда была молодой и несмышленой. Потому что я ошибалась, конечно, что и выяснилось довольно скоро; говоря по совести, женщины гораздо интереснее и важнее для нашей жизни, чем мужчины, и гораздо надежней. Но это не значит, что нам не стоит думать о мужчинах, даже когда мы странствуем по новым местам. Просто надо все держать в равновесии, и тогда тебе будет хорошо.
— Сложно удержать все в равновесии. — Клер остановилась и недовольно взмахнула рукой. — Вот это и есть то, о чем я говорила, что я казалась себе молодой. Я волнуюсь, сможет ли сохранить равновесие Эмма, а сама веду себя, как ее ровесница.
— Ну, может быть, тебе и следует чувствовать себя моложе. Может быть, ты не добрала этого чувства, когда ушел твой муж, и тебе пришлось стать для Эммы и матерью и отцом, и кормильцем, и всем прочим, в семнадцать-то лет. А сейчас ты должна как раз и прислушаться к тому, какой ты себя ощущаешь и что ты собираешься с собой сделать при всех этих переменах в жизни. Тебе очень сильно повезло, откуда ты знаешь, станет ли тебе лучше или хуже от этих денег? Может быть, случится очень много чего хорошего, но может быть, и плохого тоже. Дай себе немного времени, Клер: ты разберешься во всем, когда это произойдет.
— Что-то дурное? — повторила Клер.
— Ну, и так может быть.
— Никогда об этом не думала. Все было так замечательно. Ничто со мной не происходило. И что теперь делать с Квентином?
— Вероятно, ничего. Как я могу знать. Ну, а теперь, расскажи мне о людях на улице.
Клер сначала засомневалась, но потом решилась. Она оглянулась, чтобы убедиться, что Эмма все еще на виду, а затем они снова побрели. Она поглядела на женские имена спереди каждого дома — маленькие таблички, которые удостоверяли и рекламировали каждый из них. Прямо перед ними был «Дом Долли», вероятно, самой знаменитой из всех здешних дам. Клер слегка улыбнулась.
— Они как раз говорили о какой-то Долли вчера. Они ее не любят, но ходят на все ее вечеринки, и она, я думаю, ходит к ним. Ну, мне понравились Лоррэн и Оззи; они, наверное, с любым сойдутся. Он адвокат, а она говорит, что знаток дружбы и путешествий. Думаю, ей хотелось бы делать что-нибудь в жизни, но она только не знает, что. Они не несчастны, и поэтому не пытаются сделать других несчастными, распространяя вокруг себя уныние; и, кажется, они не так уж жадны или нуждаются, поэтому не накидываются на всякого, у кого больше, чем у них. Ина и Зек много ссорятся и я не знаю, значит ли это, что они друг друга терпеть не могут или они просто настолько встревожены какими-то другими вещами, что не могут быть довольны друг другом.
— Встревожены чем? — спросила Ханна.
— Думаю, тем, как бы удержаться на своем месте в обществе. Они все, кажется, очень об этом беспокоятся, поэтому не пропускают вечеринок и тому подобное. Да, и я думаю, что Ина хочет переспать с Квентином.
— И ей это удастся?
— Сомневаюсь.
— Почему? Она ему так не нравится?
— Я не думаю, что он вообще как-то ею интересуется.
— Но он пригласил ее на ужин.
— Может быть, из-за Зека. У него инвестиционная компания, и он может заняться деньгами Квентина. Это, может быть, еще одно, о чем он так волновался — сохранить Квентина как клиента. Он попытался и в мои дела влезть, что было весьма странно, посреди ужина. — Что ж, люди пытаются получить твои деньги с тех пор, как ты выиграла лотерею.
— Но он выбрал неудачное время. На самом деле, весь ужин был странный: никто из них по-настоящему не любит других, но все четверо хотят быть поближе к Квентину. Как щенки, которые давятся за место у брюха собаки. — Она помолчала и прибавила тихо: — Я не хочу быть одним из щенков.
— Не замечаю, чтобы ты становилась, — сказала Ханна проворно. — Ты слишком умна. И, кроме того, женщина, которая занялась переделыванием своей жизни, никогда не вытягивает шею, ища кого-нибудь, кто наденет на нее поводок.
— Хорошо сказано, — улыбнулась Клер.
— Значит, ты не в восторге от его друзей.
— Никого из них себе в друзья я бы не выбрала, если ты об этом спрашиваешь. Ну, может быть, Лоррэн. Но я не могу себе представить, как можно с ними проводить много времени вместе.
— А Квентин? Ты с ним еще увидишься?
— Этого сложно избежать: корабль ведь маленький, ты понимаешь, не то что те, на которых умещается тысяча людей.
. — Я не это имела в виду.
— Понимаю. Да, думаю, увижусь. Кажется, мне этого хочется. Мне нравится быть с ним и я снова хотела бы это испытать, я думаю так. Если он захочет, конечно. А может и не захочет. — Она улыбнулась Ханне.
С тобой хорошо болтать. Я сказала им вчера, что ты моя добрая фея.
— Боже правый, как же я дожила до такого? Что же я сделала?
— Только то, что ты и делаешь — мне очень нравится, когда ты рядом.
— Ну, мне тоже нравится быть с тобой, спасибо. Ну, а почему ты не идешь на свою гору? Я прогуляюсь с Эммой.
— Правда? — Клер повернулась, чтобы отыскать дочь. — Черт, — вздохнула она. — Вот сейчас, что мне делать?
Ханна тоже повернулась. Брикс и Эмма стояли посреди узкого тротуара, поглощенные беседой, забывшие об окружавшей их толпе.
— А они красивая пара, — сказала Ханна. — Оба такие высокие, и оба так прекрасны. Да, у них впереди вся молодость и радость! Вот как я всегда хотела выглядеть, но мне никогда не удавалось.
— Да, но что мне с ними делать? — проворчала Клер.
— Прямо сейчас — ничего, разве не так? Я даже представить себе не могу, как бы мы стали тащить Эмму за руку по Кетчикану, или даже принялись ее распекать в центре города. Да и зачем это тебе? Что такого плохого в нем?
— Не знаю, — сказала Клер медленно. — Я просто ему не доверяю.
— Оттого, что не можешь понять его отца? Клер смущенно усмехнулась:
— Это звучит нелепо. Я не знаю. Хотела бы, но не знаю.
— Будет тяжеловато держать их порознь, ты знаешь, насколько я могу видеть, они единственные молодые люди на корабле, и это их толкает друг к другу.
Клер кивнула:
— И к тому же, все это лишь на неделю.
Ханна прищурилась от солнца, наблюдая, как Брикс обнял Эмму рукой.
— И мы ведь доверяем Эмме.
— Это просто потому, что она не встречала раньше никого, похожего на него, — сказала Клер, а затем подумала, что и она никогда раньше не встречала никого, похожего на Квентина. Может быть, поэтому она ощущает себя такой неопытной. Я совсем не такая простушка, как подумали все эти за ужином; думаю, что на самом деле я поумнее их, я просто не болтлива, а это совсем другое.
