Лиза Клейпас - Кареглазая моя
– Нет, нет, – прервала София, – не бутылка… песочный замок. Мы наймем несколько
профессиональных скульпторов по песку…
– По рисунку, который предложит Райан, – продолжила я. – Он архитектор, сможет
придумать особый песочный замок для Бетани.
– Идеально, – воскликнула София, и мы изобразили «дай пять».
Райан переводил взгляд с меня на Софию и обратно, словно зритель на теннисном матче.
– Потом вы встанете на одно колено и сделаете предложение, – продолжила я, – и…
– Я что, обязательно должен вставать перед ней на колено?
– Нет, но такова традиция.
Райан потер подбородок; было ясно, что идея ему не нравится.
– Мужчины обычно преклоняли колени, когда их посвящали в рыцари, – резонно заметила
София.
– Или когда им рубили голову, – мрачно добавил Райан.
– Когда стоят на коленях, это так хорошо смотрится на фотографиях, – заметила я.
– Фотографиях? – взлетели брови Райана. – Вы хотите, чтобы я делал Бетани предложение
в присутствии парней с камерой?
– Только один фотограф, – поспешно поправила я. – Вы его даже не заметите. Мы его
замаскируем.
– Спрячем за песчаной дюной, – добавила София.
Нахмурившись, Райан провел пятерней по коротко остриженным каштановым волосам,
которым солнечный свет придавал оттенок красного дерева.
Я посмотрела на Софию и сдалась:
– Неважно. Фотографировать, когда делают предложение, – по мне это похоже на «полную
лопату дряни».
Райан опустил голову, но я успела заметить невольную улыбку и услышала, как он
пробормотал:
– Черт побери.
– Что?
– Оказывается, пригласить вас в качестве организатора свадьбы – первое доброе дело, которое Холлис для меня сделала. Похоже, придется ее поблагодарить.
– Ты ответила, – с легким удивлением сказал позже тем же вечером Джо.
Я, улыбаясь, откинулась на подушку.
– Ты тоже говоришь.
– Где ты сейчас?
– В постели.
– Мне позвонить в другое время?
– Нет, я не сплю. Просто устроилась на постели и читаю, как обычно.
– Что ты любишь читать?
Я посмотрела на кипу книжек в ярких обложках на прикроватной тумбочке со смущенным
весельем.
– Любовные романы. Те, что со счастливым концом.
– Тебе никогда не надоедает, что конец заранее известен?
– Нет, это же самая лучшая часть. «Жили долго и счастливо» редко встречается в жизни, даже в свадебном бизнесе. Но хоть в книге я могу рассчитывать на такой конец.
– В жизни я видел великолепные браки.
– Однако всю жизнь они такими не остаются. Каждая женитьба начинается как
счастливый конец, а потом превращается в обычный брак.
– Как можно работать организатором свадеб и не верить в «жили долго и счастливо»?
Я рассказала ему о своей первой работе после окончания школы дизайна одежды, как
стажировалась у нью-йоркского дизайнера известной свадебной марки, устраивая
выставочные продажи, учась анализировать отчеты продаж и развивать отношения с
покупателями. Я работала над несколькими своими творениями и даже завоевала награду
как начинающий дизайнер. Однако когда я попыталась создать свою марку, дело не пошлò.
Никто не выказал энтузиазма поддержать меня.
– Честно, я была потрясена, – рассказывала я Джо. – Коллекция, которую я придумала, была прекрасной. У меня была хорошая репутация, я наладила изумительные контакты. И
не могла понять, что не так. Тогда позвонила Жасмин и сказала…
– Кто такая Жасмин?
– О, я забыла тебе о ней рассказать. Жасмин – моя лучшая подруга, живет в Нью-Йорке.
Моя наставница. Она главный редактор моды в журнале «Блеск». О стиле знает все и
всегда может сказать, какие продажи будут успешными, а какие нет… – Я запнулась и
спросила: – Тебе скучно?
– Вовсе нет. Что она сказала?
– Жасмин сказала, что с коллекцией все в порядке. Оформлена со знанием дела. С
идеальным вкусом.
– Тогда в чем была проблема?
– В этом и была проблема. Я не хотела рисковать. Не проталкивала в достаточной мере
свои идеи. Чего-то сверх, какой-то искры оригинальности… этого не было. Однако
подруга заявила, что я фантастический предприниматель. Что у меня отлично получается
налаживать деловые контакты и продвигать, что я чувствую деловую изнанку моды, как
никто другой. Услышанное мне не понравилось, я хотела быть творческим гением.
Впрочем, должна признать, что от бизнеса я получала больше удовольствия, чем от работы
дизайнером.
– В этом нет ничего плохого.
– Это теперь я понимаю. А тогда трудно было отказаться от того, ради чего так тяжко
трудилась. Вскорости после этого моего отца хватил удар. Тогда я поехала навестить его в
больнице, там встретила Софию, и моя жизнь полностью изменилась.
– А разорванная помолвка? – к моему удивлению спросил Джо. – Когда это случилось?
Мне стало не по себе от его вопроса.
– Не люблю говорить об этом.
– Тогда не будем. – Его мягкий голос развязал тугой узел у меня в груди. Я глубже
зарылась в подушку. Джо спросил: – Ты скучаешь по Нью-Йорку?
– Временами. – Я помолчала и уныло призналась: – Сильно. Но в иные дни почти о нем не
вспоминаю.
– О чем скучаешь больше всего?
– Больше всего по друзьям. И… как бы это сказать… Нью-Йорк – единственное место, где
я могла быть тем, кем хотела. Он заставлял меня ускоряться и думать о большем. Боже, что
за город. Я все еще мечтаю когда-нибудь туда вернуться.
– Почему же ты уехала оттуда?
– Я была в некотором роде… не в себе… после неудачной помолвки, после смерти отца.
Мне нужны были перемены. И особенно ощущалась потребность быть с Софией. Мы
только что обрели друг друга. Приехать сюда было правильным решением. Когда София
будет готова взять дела на себя, я вернусь в Нью-Йорк и сделаю еще одну попытку
завоевать город.
– По-моему, ты прекрасно со всем справишься, где бы ни жила. Пока же – ты ведь можешь
съездить туда в гости?
– Да, но последние три года я была сильно занята. Надеюсь, скоро. Хочу встретиться с
друзьями. Сходить на пару пьес, посетить любимые рестораны, поискать уличные
рыночки, где продают пятидолларовые шали-пашмины, поесть настоящей пиццы, и там
еще есть бар на крыше на Пятой, где открывается самый лучший вид на Эмпайр-стейт-
билдинг…
– Я знаю этот бар.
