Келли Дориен - Женские тайны
Однако желание обзавестись собственной женой при этом не возникало. Он слишком любил женщин. Правда, с момента назначения на должность начальника, частная жизнь Кэла стала объектом пристального внимания. Другой кандидат на эту должность, старый козел и ханжа по имени Ричард Макни, начал распускать упорные слухи о его якобы «распутном образе жизни».
Распутном! Это же надо! Да он никогда не встречался больше чем с одной женщиной одновременно и никогда не врал им. А Макни, как подозревал Кэл, вообще никого не любил, кроме себя.
Кланы Макни и Бруэров не были друзьями. Когда Макни служил шерифом графства, а отец Кэла — начальником полиции, до Бруэра дошли слухи о коррупции, и он собирался позвонить в управление штата с просьбой провести расследование. Телефонный звонок, однако, не понадобился. Макни неожиданно ушел в отставку и открыл частную охранную фирму. Теперь его сын, Ричард-младший, руководит семейным бизнесом, а старик, похоже, нацелился на Кэла.
Подоспевшая барменша поставила перед ним запотевший бокал. Холодный, пенистый напиток дарил наслаждение. Пиво снимало часть напряжения, которое стало в последнее время постоянным спутником Кэла.
Рыжеволосая поставила перед ним второй бокал.
— Принести чего-нибудь еще?
Вопрос был самым что ни на есть обычным, но блеск в глазах придавал ему некий скрытый смысл. Кэлу это польстило, но не заинтересовало.
— Пока ничего, спасибо.
Единственным пунктом, оставшимся в списке его желаний, был долгий, беспробудный сон.
Сегодня он из кожи вон лез, чтобы словосочетание «исполняющий обязанности» исчезло как можно скорее, поэтому теперь у него сводило скулы от приклеенной на протяжении всей пирушки улыбки. Старики имели обширные связи в полицейских кругах, а Кэл жаждал этой работы. Как у любого Бруэра, это у него в крови, и он пожертвует чем угодно, чтобы стать начальником полиции.
Бокал пива номер три появился, стоило Кэлу лишь слегка вскинуть бровь. В голове пронеслась мысль о еде. Он сегодня не завтракал, съел пару бутербродов с гусиной печенкой на вечеринке, а теперь — горсть соленых орешков. Надо бы подкрепиться, но это потребует слишком больших усилий.
Кэл впал в состояние полной расслабленности. Он помнил это ощущение, скучал по нему и собирался воспользоваться им на полную катушку.
Наконец вокалист джаз-банда объявил короткий перерыв, и гул голосов усилился. Затем сквозь монотонное жужжание прорезался какой-то новый звук — женский смех, столь приятный и сексуальный, что все мужчины, у которых еще бился пульс, выпрямились и повернули головы. Включая, безусловно, и Кэла.
Улыбка предвкушения и еще чего-то, не столь приятного, пробежала по его лицу — он понял, почему сестрица настойчиво уговаривала его поселиться в «Альмоне». Этот атласно-бархатистый смех принадлежал одной хорошенькой штучке по имени Дана Дивайн.
Глава вторая
Кэл отодвинул в сторону пиво и снова развернулся лицом к залу. Двадцать баксов за то, что Дана здесь с Хэлли. И еще двадцать, что они поджидают его. Он окинул взглядом столики, беспокойно оглядел пары, покидающие танцплощадку, развернулся в противоположном направлении и проверил выход. Никого. Когда Кэл уже готов был решить, что смех Даны ему померещился, он увидел ее.
Зеленое платье было потрясающим — невероятно сексуальное и в то же время не слишком открытое. И потом эта ее манера двигаться — словно она хозяйка и приглашает всех присоединиться к ее празднику. Кэл был почти благодарен Хэлли. Он никогда не встречался с Даной, но всегда замечал ее. В Сэнди-Бенде полно привлекательных женщин, но ни одной столь экзотичной и неотразимой, как мисс Дивайн.
Он поднялся, не зная, как поступить. Пока он обдумывал свой следующий шаг, седовласый мужчина встал рядом с Даной, и она улыбнулась ему.
Кажется, он поторопился с выводами, решив, что это дело рук Хэлли. Или просто выдает желаемое за действительное? Кэл нахмурился, сообразив, в чем именно состоит это самое «желаемое» и как долго он его игнорировал.
Чувствуя себя ребенком, у которого отняли рождественский подарок, он наблюдал, как Дана уходит с танцевального круга. Ее спутник годился ей в отцы, а то и в деды, однако его рука лежала на талии женщины.
Определенно не дедушка. Может, это как-то связано с ее парикмахерским бизнесом? Кэл прищурился, глядя, как кавалер выдвигает для Даны стул за круглым столом, где уже сидели четверо мужчин явно пенсионного возраста. Выглядели они вполне прилично и были просто на седьмом небе от счастья, что Дана присоединилась к ним.
Заинтригованный, Кэл наклонился в их сторону, пытаясь разобрать, о чем они говорят, что было крайне глупо, поскольку столик находился футах в двадцати пяти от него.
Кэл повернулся к бару и допил пиво. Самым мудрым сейчас было бы расплатиться за выпивку и отправиться спать. Еще мудрее — вообще не обращать на Дану внимания, но у него никогда это не получалось. По крайней мере, с тех пор, как она вернулась в Сэнди-Бенд женой Майка Хендерсона, отъявленного жулика и пройдохи. А уж когда она снова стала свободной…
Дана на восемь лет моложе его, ровесница Хэлли, но в отличие от его сестры она никогда не была ребенком, у нее душа старушки, прожившей долгую жизнь. Еще она сообразительна, остроумна и обладает даром попадать в переделки.
Кэл снова развернулся, чтобы понаблюдать за ней. Дана Дивайн была в центре внимания, и наслаждалась этим. Она улыбалась, а глаза искрились неподдельным озорством. Поклонники смеялись над ее шутками.
Кэл попытался определить источник горячего, нетерпеливого желания, поднимавшегося в нем. Неужели он поддался порыву? Невозможно! Хорошие копы не подвержены импульсам, хорошие копы уравновешенны, здравомыслящи и рассудительны. Но сейчас ему не нужно быть копом, напомнил он себе. Вдали от любопытных глаз Сэнди-Бенда он может позволить себе стать просто человеком.
Смех Даны прозвучал словно пение сирены. Танец и небольшой разговор — вот все, что ему нужно, чтобы избавиться от наваждения. Завтра он скажет себе, что виной всему пиво и усталость и что было ужасной ошибкой даже прикоснуться к ней. Кэл смотрел, как мужчины подняли бокалы за Дану и она благосклонно приняла это. Его уязвляло, что она совершенно его не замечает.
Кэл рассчитался с барменшей, которая усиленно выясняла, будет ли он здесь завтра вечером. Ну, хоть кто-то его оценил. Необъяснимое чувство несправедливости по отношению к нему гнало его к Дане.
Оркестр как раз вернулся с перерыва, когда Кэл подошел к ее столику.
— Отдаешься соблазнам большого города?
