Стелла Камерон - На вершине блаженства
– Да, это мне знакомо. Я тебя понимаю. Пожалуй, у нас с тобой кое-что общее. Мы не оправдали ожиданий наших родственников.
Она чуть было не заявила, что у нее нет с ним, с Себастьяном Плато, ничего общего. Уже даже рот раскрыла. Но он прав. Они похожи. Оба отличаются от своих сверстников, от ребят, с которыми вместе учатся. И они совсем не такие, какими хотят видеть их родители.
– Я не такой, как про меня говорят. – Себастьян крепко сжал зубы, на его впалых щеках заиграли желваки.
– Зачем ты мне все это говоришь?
– Потому что хочу, чтобы ты знала правду.
– Почему?
– Я же объяснил, – сказал Себастьян, – ты мне нравишься.
Блисс почувствовала, что по спине ее пробежали мурашки.
– Ты меня совсем не знаешь, – в который уже раз сказала она.
– Но хочу узнать. Может, тебе не очень-то интересно познакомиться со мной, потому что мы принадлежим к разным… Ну ты понимаешь, о чем я говорю. Но мне не хочется думать, что так и есть на самом деле. Мне пришлось собраться с духом… В общем, я не сразу решился подойти к тебе. Подойти и заговорить.
– Наверняка кто-нибудь подзадорил тебя.
– Как это? – нахмурился он.
Блисс невольно сжала кулаки.
– Ты поспорил с приятелями, что сможешь запросто подойти ко мне и поговорить.
– Черт возьми!..
Она отвернулась и стала смотреть куда-то в сторону.
– Ты никогда не подошел бы ко мне по собственному желанию. Хотя мне все равно. Можешь пойти и сообщить им, что выиграл. Или они где-нибудь здесь, поблизости? Может, сами все видели?
– Ты такая же, как я.
Блисс показалось, что она ослышалась.
– Что ты сказал? – Она посмотрела на Себастьяна, и ей вдруг подумалось – сумасшедшая мысль! – что он читает ее мысли.
Он положил руку на стол ладонью вверх и сказал:
– Черт побери! Ты точно такая, как я.
– Не люблю, когда люди сквернословят.
– Хорошо. Не буду. Дай мне свою руку.
Блисс рассматривала его широкую ладонь, его чуть подрагивающие пальцы.
– Ну, не бойся. Никто за нами не подглядывает. И не было никакого пари. С какой стати мне спорить с кем-то? У меня в школе нет друзей. Я не слишком удобный человек, не умею подлаживаться. Так же, как и ты.
– Кристал Мур очень хочет дружить с тобой, – заметила Блисс.
– Кристал Мур будет дружить с любым, если сможет его хоть как-нибудь использовать. Только не спрашивай, почему она считает, что сможет использовать меня. Просто дай мне свою руку.
Блисс пожала плечами и, приготовившись услышать взрыв хохота за спиной, вложила свою руку в его ладонь. Он легонько пожал ее пальцы. Никто не засмеялся.
Блисс вся дрожала.
– Тебе ведь семнадцать? – спросил он.
Она кивнула. Похоже, он знает про нее все.
– У тебя личная машина. Новенький кремовый «БМВ».
– А ты ездишь на черном «форде»-пикапе. – Она опять покраснела.
– О… надо же, оказывается, тебе известно о моем существовании. – Себастьян расплылся в улыбке. – Интересуешься?
– Тебя трудно не заметить. Ты гоняешь как сумасшедший.
– Почти никто не обращает на это внимания.
– Но ты… заметный, тебя все видят, – сказала Блисс. Ей было приятно ощущать тепло его руки. – Я слышала, как другие ребята говорили о тебе.
Ни один парень до этого дня не держал ее за руку. Ребята даже не заговаривали с ней. Про нее шептались, бывало, но никогда не подходили.
– Знаю, что они любят перемывать мне косточки, – проговорил Себастьян, снова угадав ее мысли. – И знаю, что именно они обо мне говорят.
Блисс немного успокоилась, расслабилась и уже не казалась такой настороженной.
– Послушай, мне и в самом деле нужно идти.
– Останься, прошу тебя. Хоть ненадолго.
– Неужели все, что болтают про тебя, – правда? Только не смейся на этот раз. Ответь.
– Ты не поверишь, но нет, неправда.
Блисс опустила голову:
– Все говорят, что я заносчивая и высокомерная. Они смеются, потому что я… ну, потому…
– Потому что ты ни на кого не похожа. Не соответствуешь здешним стандартам. И я тоже не на своем месте. Вот мы с тобой и оказались в стороне, правда, по разным причинам. Значит, ты и я – мы одинаковые, разве не так?
Она не удержалась от улыбки:
– Пожалуй. А почему ты на год бросил школу?
Он крепче сжал ее руку.
– Так, по семейным обстоятельствам. Считал, что смогу что-то доказать. Сглупил, конечно.
– Но ты же вернулся, – сказала Блисс. Заметив, как он нахмурился, как крепко сжал зубы, она добавила: – Не думай об этом. Что было, то прошло.
Себастьян пристально посмотрел ей в глаза:
– Со мной такого раньше не случалось.
Она не поняла, о чем он говорит.
– То есть… Ни одну из девчонок мне не хотелось узнать так, как хочется знать тебя.
Блисс едва удержалась от соблазна оглянуться и еще раз убедиться, что поблизости нет соглядатаев.
– Скажи что-нибудь. – Он положил другую руку ей на плечо. – Ты же не боишься меня. Значит, доверяешь.
– Да, наверное… Ты мне нравишься. – Блисс не верилось, что она сумела произнести эти слова.
Себастьян, расплывшись в улыбке, сверкнул белыми, крепкими зубами; его глаза вспыхнули зеленым пламенем.
– Смело! А ты молодец! Даже не верится… Слушай, давай сходим в кино?
Блисс растерялась. В голове стало совершенно пусто.
– Только не знаю, что сейчас идет. Не слишком часто бываю в кинотеатре.
– Не могу, – сказала Блисс, хотя ей ужасно хотелось пойти с Себастьяном. Она прикусила нижнюю губу. – Родители…
– Ясно. – Он насупился и отпустил ее руку. – Предложение не слишком удачное.
– Родители не позволяют мне ходить куда-либо, если только не они сами организовали мероприятие, – с горечью проговорила Блисс. – Мне очень хочется пойти с тобой в кино. И я пойду. Только…
– Правда?
Она с готовностью кивнула.
Он снова сверкнул улыбкой. И снова его глаза вспыхнули ярким пламенем. Блисс почувствовала, что не может сохранить на лице серьезное выражение. Ее охватило радостное волнение, и она просияла.
– Так, у тебя ведь перерыв в это время каждый день?
Блисс судорожно сглотнула.
– Да, – кивнула она.
– Мы можем проводить эти часы вместе… Обед и пятый урок. Если захочешь.
Она не решалась ответить.
– Можно ходить куда-нибудь вместе. Например, в библиотеку. В публичную библиотеку Сиэтла. Будем вместе заниматься.
Блисс засмеялась.
Себастьян криво усмехнулся:
– Странно слышать такое от меня. Правда? Вообще-то я учусь не так уж плохо. Но мог бы учиться еще лучше, если бы немного постарался.
– У тебя лицо становится совсем другим, когда ты улыбаешься. Ты мгновенно меняешься. Мне раньше казалось, что ты вообще не умеешь радоваться.
