Мамочка для принцессы (СИ) - Редж Моргана

— Я предлагаю контракт. Официальное трудоустройство с достойной зарплатой. Ты переезжаешь с Артемом в мой дом. Твои обязанности — забота об Арише, ее развитие, просто… быть для нее взрослой, на которую можно положиться. Ты будешь иметь полную свободу в вопросах, касающихся ее воспитания. Я много работаю, часто в разъездах. Няни, которых я нанимал, видели в ней только источник дохода. А ты… ты смотрела на нее так, как смотрят на своих детей.

У меня перехватывает дыхание. Это… безумно. Цинично? Или гениально? Он покупает для своей дочери маму. А что покупаю я?

— А что я получу, кроме зарплаты? — спрашиваю я, и мой голос звучит хрипло. — Крышу над головой для меня и моего сына? У меня так-то есть где жить.

— И стабильность, — добавляет он. — Ты сможешь спокойно писать свои сценарии, не думая о счетах. Артем получит все, что пожелает. Лучшие школы, кружки, перспективы. Вы оба получите безопасную и комфортную жизнь.

Он говорит как бизнесмен на переговорах. И в этом есть свой страшный смысл. Я смотрю на свое разлитое капучино, на свои руки, на которых уже проступают первые признаки возраста. Вспоминаю ипотеку, дедлайны, страх перед тем, что я не смогу дать Артему хорошее образование.

А потом вспоминаю, как Ариша прижалась ко мне во сне. Ее цепкие пальчики, доверчиво вцепившиеся в мой халат. Ее смех, когда она смотрела мультики с Артемом.

— А какие… условия контракта? — медленно выговариваю я. — Я буду… твоей женой? Девушкой? Или просто наемным работником, живущим в доме хозяина?

Он откидывается на спинку стула, его взгляд становится не таким пронзительным.

— Ты будешь моей компаньонкой. В обществе — женщина, которая со мной. В частной жизни… посмотрим. Никаких обязательств с твоей стороны, кроме тех, что касаются Ариши. Твоя личная жизнь — это твое дело. Пока она не вредит репутации семьи и не мешает твоим обязанностям.

«Репутации семьи». Звучит так пафосно и чужеродно для меня, Аси, которая привыкла сама чинить сантехнику и выбирать диваны по принципу «лишь бы не развалился».

— А твои… подружки? Вроде вчерашней блонды? — не удерживаюсь я от колкости.

Его губы растягиваются в легкой, почти невидимой улыбке.

— Катя — ошибка. Таких ошибок больше не повторится. Я ищу для дочери постоянство. А для себя… — он делает паузу, глядя на меня так, что у меня снова бегут мурашки, на этот раз не от страха. — Я устал от пустых отношений. Возможно, постоянство — это то, что нужно и мне.

В его словах столько искренности, что моя защитная стена дает трещину. Это безумие. Абсурд. Но… а что, если попробовать? Что, если это шанс не только для меня и Артема, но и для этой маленькой девочки, которая так отчаянно нуждается в любви? Разум кричит: «Дура сердобольная!» А сердце возражает: «Это шанс! Забираем себе этого мужика! Посмотри, какой он несчастный!»

— Мне нужно подумать, — говорю я, отводя взгляд. — И посоветоваться с сыном.

— Конечно, — Паша кивает, достает из кармана шорт визитку и кладет ее на стол рядом с моей чашкой. — Вот мой номер. Ты знаешь, где мы остановились. У тебя есть время до конца нашего отпуска. Но, Ася… — он встает, его тень накрывает меня. — Не затягивай с решением. Ариша уже спрашивала, когда «тетя Ася» снова придет ее укладывать.

Он уходит, оставив меня наедине с моим холодным капучино, разлитой лужей на столе и визиткой, которая кажется таким же горячим угольком, как и взгляд этого мужчины.

Я поднимаю визитку. «Павел Волков». Никаких титулов, просто имя. Я переворачиваю карточку. На обороте от руки написано: «Спасибо за вчерашний вечер. И за то, что не прошла мимо».

И тут я понимаю, что мое решение уже практически принято. Потому что против таких аргументов — и деловых, и таких вот, дурацких, человеческих — у меня нет никакой защиты.

Глава 4

Ася

Я сижу за столиком еще добрых пятнадцать минут, бессмысленно вглядываясь в горизонт, где море сливается с небом. Мозг отказывается переваривать услышанное. «Контракт». «Компаньонка». «Переезд». И тот факт, что Павел оказывается изучил меня за ночь. Рука сама тянется к телефону.

Набираю сообщение Артему.

«Срочно подъем. Завтрак. Обсуждение судьбоносного масштаба».

Ответ приходит почти мгновенно.

«Ты выходишь замуж за того папу-мачо?»

Я чуть не роняю телефон. Чертова интуиция подростков! Или я настолько предсказуема?

«Не совсем. Спускайся, я у бассейна».

Пока ждала сына, заказала ему горячий шоколад и блинчики. Сама чувствовала, что не смогу впихнуть в себя ни крошки. Внутри все сжалось в тугой, тревожный комок.

Артем появляется через десять минут, взъерошенный, в растянутой футболке с каким-то немыслимым принтом, но глаза уже ясные, внимательные.

— Ну? — садится напротив, сразу набрасываясь на шоколад. — Говори. Только без соплей.

Я глубоко вздыхаю и выкладываю ему все. Почти дословно. Про предложение Павла, про контракт, про переезд в особняк, про мои обязанности «компаньонки» и «стабильность» для нас обоих.

Артем слушает, не перебивая. Жует блинчик с таким видом, будто разгадывает сложнейшую математическую задачу. Когда я заканчиваю, он отпивает шоколад и ставит кружку с глухим стуком.

— Короче, ты становишься платной мамой для той девочки, а мы за это получаем халявную жизнь в шикарном особняке? — резюмирует он с присущей ему прямотой.

— Артем! — пытаюсь возмутиться, но он лишь машет рукой.

— Ма, не усложняй. По-твоему, это как-то по-другому называется? — он смотрит на меня прямо. — Ладно. Вопросы. Первое: а этот Пашка не маньяк? Не садист? Не сдает комнаты в своем особняке под оргии?

— Артем! — на этот раз мое возмущение искреннее.

— Мам, это важные вопросы! — парирует он. — Второе: а что с моей школой? Там, в его особняке, она есть поблизости? Или мне придется ездить за тридевять земель? Третье: а что с твоей работой? Ты же сценарии пишешь. Не заставят тебя бросить? И четвертое, самое главное… — он делает драматическую паузу. — А что с его «девицами», как ты их назвала? Они будут тусоваться в том же особняке, и смотреть на тебя, как на прислугу?

Я смотрю на сына с открытым ртом. В свои пятнадцать он провел анализ рисков лучше иного бизнес-консультанта. И последний вопрос был, черт возьми, самым пронзительным.

— По порядку, — начинаю я, чувствуя, как возвращается способность мыслить здраво. — Насчет маньяка… Не знаю. Риск есть. Но интуиция мне подсказывает, что нет. Он просто отчаявшийся отец с деньгами и нестандартным подходом к решению проблем. Школу… я не спросила. Надо будет уточнить. Мою работу он, наоборот, обещал не трогать, даже создать условия. А насчет «девиц»… — я замолкаю.

— Он сказал, что это больше не повторится, — неуверенно повторяю я его слова.

— А ты веришь? — безжалостно спрашивает Артем.

— Не знаю, — честно признаюсь. — Но, кажется, у меня будет полное право выгнать любую из них метлой, если контракт даст мне необходимые полномочия.

Лицо Артема озаряет хитрая ухмылка.

— Вот это уже интересно. Представляю, ты им там устроишь… — он замирает, глядя куда-то за мою спину, и ухмылка мгновенно сходит с его лица, сменившись настороженным интересом. — Опа. Говорим о дьяволе, а он, значит, тут как тут.

Оборачиваюсь. По дорожке к бассейну идет Павел. На его руках, свесив ножки и радостно болтая ими, сияет Ариша. На ней ярко-розовая панамка-клубничка и такой же яркий надувной круг. Она что-то оживленно рассказывает папе, тыча пальчиком в сторону моря.

Они как идеальная картинка. Богатый, красивый папа и счастливый ребенок. И в этой картинке не было места для меня. Сердце сжалось.

Павел замечает нас. Он что-то говорит дочке, и та, слегка наклонившись, машет нам рукой. Артем, к моему удивлению, машет в ответ. Павел кивает мне сдержанно, но значительно, словно говоря: «Я жду». И проходит мимо, к выходу на пляж.

Мы молча смотрим им вслед.

— Ну что? — спрашивает Артем, ловя последнюю каплю шоколада со дна кружки. — Решай, мам. Но если честно… — он смотрит на меня, и в его глазах я вижу не детскую решимость. — Мне эта девочка понравилась. И… мне надоело смотреть, как ты пашешь, как лошадь. Если этот тип не псих, то почему бы и нет? Новые впечатления. А если его девицы начнут задирать нос… — он зловеще хрустит костяшками пальцев. — Мы с тобой с ними разберемся.