Больно только в первый раз (СИ) - Летова Мария

Я царапаю ногтями его плечи.

С тихим шипением он разрывает наш поцелуй и, вскинув голову, давит ладонями на мои бедра. Заставляет развернуться на месте, моя голова так вращается, что я даже не сразу это понимаю. Но слегка трезвею, когда бедрами он прижимается к моей заднице сзади, вынуждая упереться руками в комод.

Он задирает мою юбку. Вклинивает между моих ног колено…

— Нет… — сопротивляюсь я. — Не так… я… не хочу так…

Рывком он разворачивает меня обратно, и через секунду я обхватываю ногами его талию, подброшенная вверх.

Близость наших лиц сама наталкивает на новый поцелуй. Пока он несет меня к кровати, мы целуемся. И когда падаем на нее — тоже.

Она скрипит.

Я успеваю побыть сверху, но вмиг оказываюсь прижата к кровати тяжелым каменным телом. Поцелуй касается моих губ, а потом груди.

— О… да… — выгибаюсь, подставляя соски горячему жадному рту.

Я бы оставила его без волос, не будь он пострижен как солдат.

Его руки гуляют по моему телу. Под юбкой нащупывают кружевную резинку чулок, но мне уже и самой на них плевать.

Распластанная на кровати, я сквозь пелену в глазах наблюдаю за тем, как дагестанец садится между моих ног на колени и, подтянув мои бедра, проводит по ним руками. Опустив лицо, смотрит на мои кружевные трусы и пояс от чулок.

Я сгребаю ладонями гостиничное одеяло.

Мужские пальцы резкими движениями расстегивают пуговицу джинсов, ширинку.

Я пялюсь на напряженный член, зажатый в кулаке, не в состоянии отвести глаза, поэтому я их закрываю.

Боже, это больше, чем я представляла…

Хрустит пакетик от презерватива. Уверенные руки стягивают с меня трусы. Через секунду живота касаются кубики литого пресса, а груди — мягкие волоски. Между ног я тоже чувствую касание. Теплые пальцы…

Своими я впиваюсь в каменную задницу дагестанца, лежащую между моих ног.

Я подворачиваю на ногах пальцы и зажмуриваю глаза. Тело снова деревянное. Мою щеку обжигает громкое дыхание, пальцы проскальзывают внутрь.

Я смотрю в потолок, весь туман из головы выдуло…

Давление члена вытягивает меня в струну. Резкий бросок бедер заканчивается моим воплем и стоном дагестанца: — Какого хера?!

Я тоже стону. От боли! Я не думала, что это настолько больно! Как будто меня разрывает напополам, неудивительно!

Он встает на локтях. Вскидывает голову. Смотрит на меня ошалело и рычит: — Ты совсем дура?!

Я просто молчу, глядя на него парализовано.

Он стонет, качнувшись.

Я шиплю.

Его бедра снова двигаются, голова падает на матрас рядом с моим виском. Просунув под мою голову ладонь, он сгребает в кулак мои волосы и двигается. Резкими длинными толчками. А я царапаю его спину и выкрикиваю: — Больно!

Слава богу, их было всего восемь. Восемь чертовых толчков. А потом он с хрипом сотрясается, и мне кажется, что я могу остаться без волос…

Между нами тонкая прослойка пота. Сердце напротив стремится пробить мою грудную клетку. Освободить меня мой первый мужчина не спешит, шумно дышит, вдавливая собой в матрас.

— Идиотка… — хрипит он, наконец-то скатившись с меня в сторону.

Игнорируя кровь на своих бедрах, я неловко сползаю с кровати. Глазами цепляюсь за окровавленный презерватив, который дагестанец срывает с члена.

Я подхватываю с пола свои трусы.

Он проносится мимо меня в ванную.

За то время, пока там шумит вода, я успеваю натянуть на себя лифчик дрожащими руками и начинаю застегивать пуговицы на блузке.

Я двигаюсь по комнате, как шаровая молния.

Он выскакивает из ванной голый, когда я уже натягиваю на себя куртку, стоя в коридоре. Натягиваю прямо поверх застегнутой на одну пуговицу блузки…

— Куда ты?! — он ловит меня за локоть.

— Я… ухожу… — выдыхаю хрипло. — Всего… всего хорошего…

— Пиздец…

Я дергаю за дверную ручку, высвободив локоть.

Замираю на пороге, глядя в лицо, на котором настоящий шторм.

Шагнув ко мне, он вскидывает руку и тянет ее к моему лицу, будто хочет коснуться щеки. И тут же руку роняет…

Шагнув назад, я выскакиваю в коридор и скрываюсь за дверью пожарной лестницы, чтобы не ждать лифт…

Ой, девочки, читаю ваши комы и угораю. Шерлоки вы мои Ватсоновичи. Все может быть! Огромное-огромное спасибо всем за награды, звездочки. Ну что, заварушку объявляю открытой))))) ЛИСТАЕМ

МОЯ КНИГА ЗАВЕРШЕНА

Дорогие читатели, моя соавторская небольшая новогодняя история Загадаю тебя завершена и доступна к покупке. Если хотите развеяться и поржать, вам сюда)

https:// /shrt/rrqw

ТАКЖЕ СЕГОДНЯ ДЕЙСТВУЕТ СКИДКА НА МОЮ КНИГУ ВОЖАК

https:// /shrt/rulB

Но осторожно, история не для нежных сердец)

ДАЛЬШЕ ВИЗУАЛИЗАЦИЯ, ЛИСТАЕМ

Визуализация

Наш джигит)))))

Наша беглянка)))

Глава 4

Расул

— Проходи, садись, — родственница указывает мне рукой на большой обеденный стол.

На кухне пахнет едой. В последнюю неделю это единственное, что в моей жизни стабильно, — завтрак, обед и ужин. Кормят меня здесь как по часам, хорошо хоть, поссать под запись не выпускают.

— Спасибо, — бормочу я.

Выдвигаю стул и сажусь.

На столе передо мной появляются тарелки.

— Спасибо… — повторяю я.

Набрасываюсь на еду. Голодный.

За окном во дворе дома истошно лает собака. Это ретривер Тайсон. Кобель моего двоюродного дядьки. Сейчас пес в вольере, я пять минут назад закрыл его там, а до этого час гонял по двору, но он все никак не угомонится.

— Кофе тебе сварить?

— Да. Если можно.

В этом доме я живу уже неделю, до этого еще пару дней провел у других родственников и пару дней пожил у Дениса — хозяина Тайсона, а это дом его родителей.

Людмила Сергеевна — его мать. Я до приезда в город виделся с ней лет десять назад, еще пацаном был. Она меня, собственно, и не узнала. В пятнадцать я глистом был, могло и ветром сдуть.

Меня передают с рук на руки как обязанность, а я, заткнувшись, это принимаю.

— Вещи твои я постирала, — машет родственница головой себе за плечо.

— Я мог бы и сам. Спасибо.

Я на спортивных сборах столько лет провел, что трусы сам в состоянии постирать. Да и вообще, привык сам подтираться.

— Как видишь, я внуками не обременена, — сухо замечает хозяйка дома. — Может, и дождусь когда-нибудь.

Отвечать за Дениса я как-то не вправе, поэтому молчу.

На подоконнике стопкой сложена моя одежда: спортивный костюм, трусы и носки. Вещей с собой у меня — как у беженца. Помимо тех, что на подоконнике, в сумке наверху еще пара футболок, джинсы и так, по мелочи: трусы, носки и щетка зубная.

Неделю назад в Дагестане состоялась свадьба девушки, за которой я четыре года ухаживал. Я ухаживал, потому что влюбился. Сильно так, по-настоящему.

Это ее выбор. Так она сказала. Она мне много чего сказала. В том числе просила принять ее выбор и хуйни не творить, но плохо просила. Я так напылил, что меня взашей выперли сначала в аул к родне, подальше от свадебных мероприятий, а потом и из Дагестана, чтобы уж наверняка.

Я не собирался на эту свадьбу. Ни в качестве гостя, ни в качестве разрушителя. Мне хватило того, что я невесту выкрал аж на целых два часа…

Он на пятнадцать лет старше Динары. Седина и пузо. Бизнесмен, просто, блядь, курица золотоносная. Уважаемый человек, все ему кланяются, все хотят за его золотые яйца подержаться. Все хотят видеть его зятем. Ее родители тоже хотели.

Злостью своей я уже отожрался. Осталась только дыра в груди. Болючая, сука.

Собачий лай на улице превращается в вой.

— Да что ты будешь делать! — возмущается родственница.