Следы на битом стекле (СИ) - Нарская Рина
**
С велосипедом мы не рискнули. Несмотря на то, что наш общий с Лялей вес не сильно превышает сотку, удержать руль в таком положении (когда мадам взгромоздилась на раму) оказалось не так уж просто. К тому же, шоссейник не предназначен для поездок по грунтовой дороге, а выезжать на трассу в тандеме опасно.
Зато процесс «примерки» получился угарным. Мы наржались до колик над Лялькиными попытками взобраться на «железного коня». Я прекрасно понимал, что она хорохорится, что ей больно и неудобно, но язык мой — враг мой.
За что люблю свою родственницу намбер ту — она никогда не обижается.
В итоге мы в парке. Велик на приколе. Кругом солнечные блики, запах озона и сосен, длинные тени и засранцы-голуби.
Свищу и разгоняю их, обнаглевших, прикормленных здесь толпами отдыхающих, Ляля приманивает семечками.
— Слушай, сколько у тебя их там?! Явно ж не последние!
Пытаюсь сунуться в карман её шорт, она хохочет и извивается:
— Ща, ща, кончатся. Уже кончаются, видишь?
И демонстрирует мне потную ладошку с горсткой сора.
А сама опять за своё.
— Лааадно.
Натягиваю на глаза козырёк, щурюсь в безмятежность бархатного неба.
— Если они навалят на нас сверху, меня хоть кепарь прикроет. А вот кое-кому повезёт меньше, — киваю на её небрежный пучок.
Лялька пожимает плечами.
— Ммм… Алекс, а почему ты меня не предупредил, что собираешься в субботу стримить? Мне девчонки из гимназии сказали. Кстати, они все поголовно на тебя подписаны, ты в курсе вообще? А половина ещё и влюблены, между прочим!
Морщу нос, кошусь на неё.
— Не понял, а где вторая половина?
Она смеётся.
— А если серьёзно, вам не рановато, а, малышарики? Учиться надо, дети!
— Ага, я смотрю, ты много учишься! Сколько у тебя уже роликов? Ты в Инсте тоже есть? А в Тик-токе? Кинь плиз ссылочку!
— Обойдёшься.
— Ну, Алекс! — она отряхивает ручонки.
Отработанная схема. Вытреплет душу. Я сдаюсь.
— Ладно, ладно! Кину… Если пятёрок полный портфель принесёшь…
— Ну Аааалекс!.. Ну, и фиг с тобой. Сама найду. Катьку Славину попрошу — она скинет. А насчёт девчонок я серьёзно… — она мгновенно меняет голос на более противный и писклявый. — Ой, какой он растакой! А он правда твой брат? А познакомишь? А у него есть девушка? Рррр… Достали!..
Подавляю усмешку, ободрительно пожимаю её костлявое плечико.
— Тяжёл крест твой, сестра… Скажи им, моё сердце занято.
— Правда?! — Ляля бьёт по тормозам и по-прокурорски на меня смотрит. — Кем?
— Тобой! — ржу я, немного прифигев от такого напора.
Лялька отстаёт. Нагоняет чуть позже.
— А кстати!.. — У неё в руках каким-то чудом опять возникают семечки. — Говорят, тебя какая-то курица тупоголовая отшила?
— Что?!. Кто?!
Всё никак не привыкну, что моя младшая сестрёнка, походу, резко повзрослела.
— Ну, ты вроде как сам признался. Это рили?
— Ну отшила, и чего. Мне вообще пофик.
— Да лаадно! Она совсем дура? Слепая или тупая?
— Да не слепая, не тупая, просто не захотела общаться.
— Я ж говорю, дура! Братишка, да ты забей, — она вдруг оббегает меня и, резко прибив к себе, принимается бурно, явно переигрывая, успокаивать. — Приезжай к нам в гимназию, за мной зайди, там на части тебя разорвут, вот увидишь!
— Вот уж спасибо! — почти рыдаю я.
Глава 4
*Он*
Воскресенье. Вечер. Холод по спине от остывшего пота. Запах жжёной травы. Сумерки.
Я шагаю по родному Н-ску, уже без велика, уставший с дороги, но окрылённый. У дома напарываюсь на Натали, что ещё издали газует с предъявой:
— Ага, Свирид! Иди-ка сюда, родной.
— Да иду уже, я ж здесь живу кагбэ.
Подхожу ближе, различаю выражение Натахиного лица. Не предвещает ничего хорошего.
— Привет, Алекс, как раз хотела тебя выловить…
— Да ну, Петровна, давай не сейчас. Автографы, фото — всё позже. Мне нужен душ.
Обычно Натали, как только напарывается на мою звёздность, сразу переходит на ультразвук, но тут, походу, серьёзно злая…
— Ещё раз впутаешь Севастьянова в свои патаскунские дела — я не знаю, что я с тобой сделаю...
— Вырубишь с удара? Хук с левой — год в коме?!
Я ожидал чего-то подобного. Натали всегда бесится, когда Сева уделяет больше времени мне, чем ей. И да, по-моему, она им вертит, я б на его месте давно послал… Но я не Сева, и это их дела, я стараюсь не вмешиваться.
— Тебе, блин, смешно?! Мы, так-то, чуть не расстались из-за тебя! Я полдня ревела! Тебе совсем всё равно?!
— Да хорош тебе, Натах! — Я не планировал доводить её до истерик. — Успокойся!
— Хорош?! Успокойся?! Мы едва не разбежались, ты слышишь?! Я же просила тебя, никаких баб! Чтоб даже близко их не было! Если тебе они нужны — иди ищи сам, а его в это дело не втягивай!..
Натали ещё минут семь…сот орёт на меня — я молча обтекаю. Не потому, что считаю себя виноватым — в конце концов, мы с Севой с пятого класса вместе, и я уверен, что это константа, — а потому что в душе я добрый самаритянин и просто решил дать ей выговориться.
Ничего нового о себе я не узнаю. Зато окончательно убеждаюсь, что Сева перед ней прогибается. Оказывается, в пятницу он отпросился у неё якобы с бабулей на даче клубнеплоды корчевать… Пропал, короче, пацан.
Заваливаюсь домой без сил, физических и моральных. Первые оставил на трассе, вторые, вместе с мозгом, высосала Натали. Здороваюсь с батей и ррродственницей. Получаю втык за то, что никого не о чём не предупредил. Плетусь в свою комнату, падаю на диван и…
Хотел бы вырубиться, но одна предательски вторгшаяся в сознание мысль тащит меня к монитору. Плюхаюсь в кресло, врубаю комп.
Преамбула. У меня есть друг, о котором я по сути ничерта не знаю. Он как-то написал мне в ВК, на мою фейковую страничку с аватаркой в виде прицела. Этот профиль я состряпал в пятнадцать лет, когда сильно увлёкся музыкой и спешил опробовать на абсолютно ничего плохого мне не сделавших личностях всю грандиозную мощь своего таланта. На страничку я скидывал сляпанные на коленке аранжировки к собственным будущим супер-мега-хитам, а также всякий хлам, вроде ударивших мне в голову, рифмованных, или не сильно, мыслей.
Один из таких "шыдевров" его и зацепил.
Он — это Он, поскольку вещает о себе исключительно в мужском роде. То есть, не "я пошла", а "я пошёл", а так, в принципе, я ни в чём не уверен. Да и это не важно, ведь исторически так сложилось, что мы списываемся лишь когда у обоих паршивое настроение.
Вот, к примеру, одна из старых переписок:
СF1322: (его ник — Crazy Frog, на авке знаменитая лягушка)
«Привет, АС, как ты там? Давно не выходишь на связь, я даже волнуюсь».
Он называет меня АС, поскольку ник у меня "ВАСдушка". Логика сочинительства была такова: Я — Алекс Свиридов — А.С. Пишу стихи — А.С. Пушкин. Пушкин занято. Окей. — Душкин — А.С. Душкин. Тупо — ВАСдушкин. — Васдушка. Тупо? Ну, попробуйте придумать что-нибудь покруче в пятнадцать лет.
Кароч… Я пытался объяснить происхождение этого ника своему новому собеседнику. Он ничего не усвоил, кроме того, что я АС. Теперь так ко мне и обращается.
Я: «Здарова лягух»
«Был занят»
«Сражался со вселенской несправедливостью»
«Как обычно проиграл».
СF: «Что случилось? Опять родственница?»
Не знаю, как так вышло, но я без задней мысли сливал все свои психотраблы абсолютно не знакомой мне в реале человекоособи. Почему-то это оказалось даже легче, чем поделиться с лучшим другом, особенно когда у того появилась девушка. Рассказал и про ррродственницу, мою типа мачеху, с которой мы до сих пор не нашли общий язык. Всё, кароч, без имён и деталей, но всё же…
Я: «Она»
«Утомила»
«Вчера выгреб по-полной за то что не вписываюсь в её идеалистическую картину мира»
