Даниэла Стил - Лучший день в жизни
Солнце поднялось высоко в небо. Коко направилась в дом за следующей чашкой чаю и на пороге встретилась с сонно бредущей собакой Йена, австралийской овчаркой Салли, только что спрыгнувшей с хозяйской кровати. Поприветствовав Коко слабым взмахом хвоста, собака отправилась на неизменную одинокую прогулку по пляжу. Салли тщательно оберегала свою независимость и помогала Коко в работе. Йен рассказывал, что австралийские овчарки – прекрасные спасатели и прирожденные пастухи. В любой ситуации Салли поступала, как ей заблагорассудится, несмотря на свою привязанность к Коко. Хозяин безукоризненно выдрессировал ее и научил понимать голосовые команды.
Собака удалилась, а Коко налила себе еще чаю и взглянула на часы. Восьмой час, пора принять душ и отправляться на работу. Хорошо бы очутиться у моста «Золотые Ворота» к восьми, а к месту первой остановки прибыть в половине девятого. Коко никогда не опаздывала, клиенты могли твердо рассчитывать на ее пунктуальность. Представления о том, что успех неразрывно связан с упорным трудом, ей пригодились. Ее мелкий бизнес кому-то мог показаться смешным, но, как ни странно, приносил неплохой доход. Услуги Коко стали пользоваться большим спросом уже в первые три года, с тех пор как Йен помог ей начать работать на себя. За два года, прошедших после смерти Йена, бизнес невероятно разросся, несмотря на все старания Коко ограничивать число клиентов и не брать больше работы, чем она в состоянии выполнить. Ей нравилось ежедневно возвращаться домой к четырем часам дня и до наступления сумерек еще успевать прогуляться с Салли по берегу.
Ближайшими соседями Коко были ароматерапевт и специалист по акупунктуре, работавшие в городе. Мастер акупунктуры был женат на учительнице местной школы, ароматерапевт жил с пожарным, служившим в пожарной части Стинсон-Бич. Все они были приличными, приветливыми, трудолюбивыми людьми, никогда не отказывающими друг другу в помощи. После смерти Йена соседи окружили Коко заботой и сочувствием. С одним из знакомых учительницы она даже встречалась пару раз, но их отношения так и остались чисто дружескими. Соседей часто навещали друзья, чему Коко была только рада. Как и следовало ожидать, для ее родных все они были никчемными хиппи. Мать Коко называла их тунеядцами, хотя никто из них не сидел без дела. Но и одиночество ничуть не тяготило Коко: большую часть времени она проводила одна.
В половине восьмого, после горячего душа, Коко направилась к своему старенькому фургону. Йен разыскал его на стоянке в Инвернессе, каждый день фургон исправно возил хозяйку в город. Побитый, невзрачный, он полностью устраивал Коко, несмотря на сотню тысяч миль пробега: работал словно часы, хоть и казался страшным, как смертный грех. Почти вся краска давно облупилась, а в остальном машина была еще хоть куда. На мотоцикле Йена они по выходным ездили кататься на холмы, если не выходили в море на его катере. Йен обучил Коко премудростям дайвинга. К мотоциклу она не прикасалась с тех пор, как не стало Йена: мощная машина так и стояла без дела в гараже за домом. Заставить себя расстаться с ней Коко не могла, хотя катер продала, а школу дайвинга закрыла, все равно в ней было некому преподавать. Самой Коко для этого не хватало опыта, к тому же собственный бизнес требовал сил и времени.
Коко открыла заднюю дверцу фургона, и Салли с радостным лаем запрыгнула внутрь. Пробежка по берегу взбодрила собаку, она была готова к работе, как и ее хозяйка. Коко улыбнулась большущей и добродушной черно-белой овчарке. Тем, кто не подозревал о существовании такой породы, Салли казалась обычной дворняжкой, но чистоту ее кровей подтверждали серьезные голубые глаза. Коко захлопнула дверцу, села за руль и помахала на прощание соседу-пожарному, который как раз возвращался с дежурства. Здесь, в тихом и сонном поселке, никто не удосуживался запирать двери даже на ночь.
Коко вела машину по извилистому шоссе, вдоль утесов на берегу океана, направляясь в город, раскинувшийся впереди и озаренный утренним солнцем. День обещал быть чудесным, тем лучше для нее, проще будет работать. Как и планировала Коко, к мосту она подкатила в восемь. Получается, и к первому клиенту она не опоздает, хотя особого значения это не имеет. Опоздание ей наверняка простили бы, однако она никогда и никого не заставляла ждать. Родные не правы: она вовсе не чудачка и не сумасбродка, просто не такая, как они.
Свернув к району Пасифик-Хайтс, Коко направилась на юг по круто поднимающейся вверх улице Дивисадеро. Уже наверху, у пересечения с Бродвеем, ее мобильник ожил. Звонила Джейн.
– Ты где? – выпалила она. По телефону Джейн всегда говорила таким тоном, словно речь шла о чрезвычайном положении национального масштаба, а ее дом только что подвергся атаке террористов. Она жила в вечном состоянии стресса, неизбежном для ее профессии и полностью соответствующем свойствам ее натуры. Ее партнерша Элизабет была гораздо уравновешеннее, рядом с ней и Джейн слегка успокаивалась. Коко очень любила Лиз. Сорокатрехлетняя Лиз, яркая личность, столь же одаренная, как Джейн, казалась более сдержанной. Она с отличием окончила Гарвард и получила диплом магистра английской литературы, а прежде чем стать голливудской сценаристкой, написала прошедший незамеченным, но любопытный роман. С тех пор она успела многое написать и удостоилась двух «Оскаров». С Джейн она познакомилась десять лет назад, во время работы над одним из фильмов, и с тех пор они не расставались. Их связывали прочные отношения, этот союз оказался полезным обеим. Лиз и Джейн рассчитывали быть вместе до конца своих дней.
– Я на Дивисадеро, а что? – устало отозвалась Коко.
Тон, которым Джейн задала вопрос, был ненавистен Коко с детства: еще ребенком ее сестра считалась только со своими желаниями. В таком ключе и развивались отношения между сестрами. Коко всю жизнь была для Джейн девочкой на побегушках, а повзрослев, потратила уйму времени, обсуждая страницы своей биографии с психологом; эти беседы возобновлялись до сих пор. Преодолеть последствия детских травм оказалось непросто, несмотря на все попытки. Салли, устроившаяся на соседнем пассажирском сиденье, с любопытством вглядывалась в лицо Коко, словно почувствовала ее состояние, и гадала о причинах.
– Отлично. Ты нужна мне прямо сейчас, – заявила Джейн с облегчением, в котором сквозило беспокойство. Коко знала, что ее сестра вскоре собирается в Нью-Йорк на натурные съемки фильма, который они продюсировали вместе с Лиз.
– Нужна? Зачем?
Уловив настороженность в голосе Коко, собака склонила голову набок.
– Меня кинули. Женщина, которую я наняла приглядывать за домом, только что расторгла договор. А мне через час выезжать! – в отчаянии воскликнула Джейн.
