Наталья Труш - Опоздавшие на поезд в Антарктиду
Компания «женихов» еще потусовалась во дворе, потом красивые парни погрузились в свой нарядный «мерседес» и уехали.
К концу лета до Ани докатились слухи о том, что Илья находится в бегах и что его подозревают в убийстве двух компаньонов-иностранцев. А в самом конце августа приехала Анина тетя – Валентина Ивановна, перепуганная насмерть. Она воровато огляделась и даже прошлась по комнатам – хотела убедиться в том, что, кроме Ани, никого в доме нет.
– Тетя, что случилось-то? – удивилась Аня ее визиту – тетушка приезжала к ним крайне редко.
– А вот что! – Тетя достала из-за пазухи толстый конверт, намертво заклеенный. – Письмо тебе!
– От кого? – удивилась Анна.
– От Ильи! – шепотом сказала тетка. – Представляешь, вчера звонок, по телефону. Кто-то незнакомый. Расспросил про вас, сказал, что просто старый знакомый, что хочет встретиться, но нет времени к вам ехать, и просит подойти в «Детский мир» на углу. Ну, я согласилась. Пришла в магазин, стою, озираюсь. Никого! Ну, думаю, черти какие-то разыграли! И вдруг сзади подходит, за руку меня – цоп! Я вздрогнула, поворачиваюсь – Илья! Я его не сразу узнала. Одежда такая на нем, костюм спортивный, бейсболка, очки. Не темные, но затемненные. Он что, Анют, видит плохо?
– Теть, да откуда я знаю, как он видит? Я его сто лет не видела и не спрашивала про зрение. Ну и что Илья? – поторопила тетку Аня.
– Ну, я и рассказываю! Не торопи! Я говорю: ой, Илюша, я тебя и не узнала бы! А он так улыбнулся, как он всегда улыбается, и говорит: мол, это и хорошо, что не узнали бы! Ну, спросил, как вы, а что я скажу? Я же сто лет вам не звонила даже! Ну, он конверт достал, сказал, что это вам письмо и внутри – деньги. И мне денег дал. Вот. Доллары. Что с ними делать-то, а?
Тетка показала Ане стодолларовую бумажку.
– Теть, убери на черный день!
– Ты письмо-то читай да посмотри, что там еще! – Хитрая тетка хотела знать все!
– Теть, можно я сама, ладно? – Аня твердо это сказала, и тетя Валя сразу поняла, что больше никакой информации не получит.
– Ну, должна тебе сказать, что говорили мы с твоим бывшим две минуты, не более. Он сказал, что очень спешит, попрощался и – шмыг на улицу, и я его тут же потеряла из виду. Вот и все! Да, просил, в случае чего, никому не говорить, что он появлялся. Только тебе! Но я – могила, ты меня знаешь.
– Знаю! Давай, тетя-могила, поезжай домой!
– Анечка, ты не бойся, я, когда к вам ехала, всю дорогу себя проверяла – хвоста не было! – Тетя Валя дрожала от возбуждения, так ей нравилась эта шпионская игра.
– Тетя, ты сбрендила? Какой хвост?! Давай, рули домой! И никому ничего не рассказывай, хорошо?
– Аня, я все понимаю! Но ты мне потом позвони, расскажи, что пишет, ладно? – шепотом попросила тетка.
– Непременно! – нетерпеливо сказала Аня, выпирая надоедливую тетушку.
* * *Илья писал ей, что его ищет милиция, и не только она. Он коротко рассказал ей о том, что произошло в Архангельске и что в ближайшее время он вынужден скрываться, но сделает все для того, чтобы отвести от себя все подозрения, хоть сделать это очень не просто. А еще Илья просил Аню беречь сына и по возможности отправить его на какое-то время из города.
От этой фразы у Ани просто остановилось дыхание. Она и не думала о том, что все может быть так серьезно и что кому-то может прийти в голову ловить Илью на ребенка, как на живца. Но он писал именно об этом, серьезно и страшно: «Аня, не верь никому! Игоря могут украсть, чтобы на него выманивать меня! Это могут быть как бандиты, так и менты. Не верь никому! Спрячь Игоря у кого-нибудь из родственников. А еще лучше, если все вы, Игорь, ты и твой Илья, уедете на время из Питера, пока я не разберусь во всем сам и не докажу, что я не виновен! Я посылаю тебе деньги – их должно хватить на то, чтобы какое-то время пожить вдали от дома…»
– Ты пойми, Илья просто так не стал бы предупреждать меня! – Аня нервно крутила кольцо на пальце. – Да и логично все! Ведь Игорь – это действительно тот крючок, на который без всякой наживки можно ловить Илью. Ну и что из того, что мы давно не живем вместе?! Дети – это серьезная привязка. И те, кто охотится за Покровским, хорошо понимают, в чем он уязвим. Игорь – это его ахиллесова пята.
– Анют, ты уверена, что не сгущаешь краски? – с большим сомнением спросил Илья.
– На все сто уверена! Он все просчитал! На сто ходов вперед! Илья всегда отличался этим. И если он пишет, что нам всем надо скрыться, то все гораздо страшнее, чем я думаю.
– Ань, ну как ты себе это понимаешь, а? – Илья был озадачен. – Как я оставлю газету? Это мое детище! На кого я брошу ее? Давай оставим Игоря у твоих родителей, в деревне. Там тоже люди живут. Школа есть, в десяти километрах, автобус ходит. Пусть этот год он там учится. Но сами давай останемся дома! Ну, будем осторожнее!
Аня не знала, как поступить. Ну, с Игорем все ясно. Завтра же надо ехать туда, везти ребенку вещи, документы, срочно устраивать его в школу. Родителям еще что-то надо наплести.
А вот что делать самим? Илья прав: работа, которую просто так не бросишь. Была бы она одна, ни минуты бы не думала. И не к родителям в деревню поехала бы, а куда подальше. Денег и в самом деле хватило бы на это.
Но что делать с Ильей? Стриж – далеко не птичка, он и так-то как ежик: чуть что – иголки показывает. А уж если речь идет о какой-то несправедливости, то тут он ни за что не уступит. А может, и в самом деле обойдется все? Хотя она прекрасно понимала, что все они связаны друг с другом незримыми нитями: потяни за одну – вытащишь другую.
Так и не определившись, что делать им самим, Аня с Ильей на следующий же день отправились в деревню к родителям. Удивительно, но Игорь совсем не расстроился из-за того, что ему придется поменять школу. За лето он завел себе друзей из местных мальчишек и очень переживал, что скоро расставаться. А тут такой подарок: его оставляют у бабушки и дедушки.
Родителям они поднаврали, конечно. Сказали, что подвернулась хорошая денежная работа и они будут ездить в командировки.
– Ну а если вдруг все сорвется, то тогда и я к вам приеду! – на всякий случай подготовила почву Аня.
Ей показалось, что родители заподозрили что-то, но она постаралась быть убедительной – как могла, усыпляла бдительность. Батя, правда, еще тот разведчик: отловил Аню в огороде и, пока мать не слышала, устроил короткий допрос с пристрастием. Но она, глядя на него честными глазами, сказала, что все так и есть.
– Пап, ну ты что? Что может быть-то?
– Да кто вас знает?! Приехали вместе, а может, не все ладно у вас с Ильей-то? Может, он жениться передумал?
– Пап, не передумал! Вот сейчас приедем и пойдем заявление подавать!
Они так и сделали: вернулись домой, поехали в ЗАГС и подали заявление, а через месяц их зарегистрировали, и Аня Покровская стала Анной Стриж. С этой фамилией жить ей стало как-то спокойнее, будто охранную грамоту получила. Пару раз ее беспокоили то ли менты, то ли бандиты – разобраться в них было не так просто. Интерес весь был направлен на Илью Покровского. Анна только руками разводила: не видела, не слышала, не знаю и фамилию другую ношу.
