Карен Роудз - Сверкающий прибой
Потом они лежали, обнявшись, и смотрели на луну сквозь шелестящие пальмовые листья. Оба не могли произнести ни слова. Элис положила голову на плечо Рэнда. Она чувствовала себя совершенно другим человеком, словно ее смыло с берега цунами, и это навсегда изменило саму суть ее жизни.
Цунами по имени Рэнд Тернбулл.
— По-моему, она ухмыляется, — наконец тихо произнес Рэнд.
— Кто?
— Луна. Посмотри, ее так и перекосило на одну сторону. Честное слово, ухмыляется.
— Ты просто дурачишься!
— Поглупел от любви.
Элис положила руку на грудь Рэнда, чувствуя под пальцами ровное биение его сердца. Грудь Рэнда вздымалась медленно и равномерно, напоминая Элис большой корабль, плывущий по штормовому морю, — решительный и непотопляемый. Она чувствовала себя в безопасности. Но тут Элис пришло в голову, что с Робом она тоже чувствовала себя вначале именно так. На ее лбу залегла крошечная морщинка. Что ж, всегда надо учитывать возможность, что все может повториться снова.
Элис попыталась убедить себя, что Рэнд совершенно другой человек. Только по-настоящему хороший человек мог быть таким щедрым, ласковым и заботливым даже в порыве страсти. Занимаясь любовью, они были равноправными партнерами.
И все-таки невидимые шрамы на душе Элис продолжали напоминать о себе даже сейчас. Она была счастлива в объятиях Рэнда, но тревога не оставляла ее.
— О! Черт побери! — Рэнд откатился в шуршащий под его тяжестью песок, затем переложил бусинки на ожерелье Элис, так чтобы они не впивались ему в плечо.
— Чтобы доказать тебе, насколько я поглупел, я готов немедленно выложить тысячу долларов за эту штуку, которая мешает нам нормально заниматься любовью.
Элис быстро села.
— Тысячу долларов?
Она тут же почувствовала где-то под сердцем тупую ноющую боль. Элис от всей души надеялась, что предложение Рэнда было шуткой. Но ведь он уже столько раз пытался уговорить ее избавиться от этого ожерелья.
Рэнд приподнялся на локте и зажал в руке глиняную подвеску. Больше всего на свете Элис боялась сейчас, что он почувствует пальцами отколотый край украшения, под которым скрывалось японское сокровище.
— У тебя что, действительно есть с собой такие деньги? — Голос Элис звучал напряженно.
— Вот такой бумажник, видишь? — Рэнд, смеясь, широко раскинул руки. — Так как? Договорились? Если ты согласишься отдать мне это убожество прямо сейчас, я напишу тебе расписку.
— Нет.
Несколько секунд, показавшихся Элис вечностью, Рэнд пристально смотрел на нее. Затем он протянул руку и, поворачиваясь на спину, потянул за собой Элис.
— Я ценю верность, Элис, — сказал он. — Даже когда это относится не ко мне. — Он положил ее голову себе на плечо. — Я восхищаюсь твоим отношением к Томми.
Элис лежала рядом с Рэндом, глядя на ночное небо. Ее одолевали новые сомнения. Правду ли сказал Рэнд? Или просто вовремя сообразил, что ей хотелось бы сейчас услышать, и решил прикрыть таким образом еще одну неудавшуюся попытку вернуть ожерелье?
Элис ничего не знала наверняка, не могла быть уверенной ни в чем.
Разве можно было так безоглядно влюбиться в человека, которого знаешь несколько дней? Как мужчина, утверждавший, что любит ее, Рэнд воплотил в себе все ее мечты. Но всем ведь давно известно, что женское сердце — плохой судья. Разве она не убедилась в этом один раз, с Робом?
Элис подумала о том, что надо как-то проверить Рэнда. Она судорожно пыталась придумать, как выяснить, что представляет из себя Рэнд — неважно, обернется это счастьем или горем. Господи, ну пусть все закончится хорошо! Но если все закончится плохо, так уж пусть лучше сейчас, прежде чем она позволит ему разбить себе сердце.
И тут она поняла, что надо сделать. Как она могла забыть про хайку?
Элис лежала, тесно прижавшись к его мускулистой груди и вытянувшись вдоль его тела. Она не сомневалась, что сумеет почувствовать истинную реакцию Рэнда на свои слова.
Элис пыталась припомнить слова как можно точнее, именно так, как перевела их Кику.
«Куда сегодня
Завела погоня
Охотника за стрекозой?»
Несколько секунд Рэнд лежал абсолютно неподвижно. Элис подумала даже, что он заснул. Но он вдруг встрепенулся и, приподнявшись на локтях, с удивлением взглянул на нее.
— Ты не только красива, — торжественно сказал он, — но и весьма поэтична. Ты сама сочинила эти стихи?
Рэнд сменил позу и нагнулся, чтобы поцеловать ее плечо. Элис прикусила губу и поборола в себе новый прилив страсти от нежного прикосновения к коже его губ.
— Это древнее японское стихотворение — хайку, — пояснила она. Прежде чем продолжить, Элис пришлось откашляться. — Я думала, ты уже слышал его раньше.
Он покачал головой. Губы Рэнда медленно двинулись вдоль ее ключиц, затем опустились ниже. Элис боролась изо всех сил, чтобы сохранить способность соображать, но это было невозможно.
Она подумала, что Рэнд вполне мог прикинуться равнодушным, услышав хайку. Элис цеплялась за эти подозрения, чтобы хоть как-то сопротивляться вновь просыпавшемуся в ней желанию. Ведь он не мог признаться, что знает хайку, не признавшись тем самым, что ему известно об амулете со стрекозой. А о том, что украденная драгоценность находится внутри глиняного кулона на ожерелье, знали только члены воровской организации.
Элис вздрогнула, и Рэнд истолковал это как признак нарастающей страсти. Он был прав, но только наполовину. Над небольшим углублением, сделанным в песке их телами, где-то там, куда не достигали ни страсть, ни доводы рассудка, затуманенного любовью, — висела ледяная петля сомнения. Она медленно опускалась на шею Элис, острые кристаллы льда впивались ей в плечи. Глиняная подвеска холодила грудь, холод проникал до самого сердца.
Элис резко поднялась. Рэнд забеспокоился. Несколько секунд он наблюдал за Элис, затем приподнялся и тоже сел, прислонившись к стволу пальмы.
— Я делаю что-нибудь не так?
Слава Богу, он не попытался снова коснуться ее. Вместо этого Рэнд подвинулся, освобождая место рядом. Элис сидела, обвив руками колени, и смотрела вдаль, на океан.
— Нет, — честно ответила она на вопрос Рэнда, прекрасно понимая: он имел в виду то, что произошло за последние несколько минут.
Чуть погодя Рэнд спросил:
— Не хочешь пойти поплавать?
Элис чуть было не сказала «да». Но она не могла рисковать потерять в воде ожерелье, которое ни за что не согласилась бы снять и оставить на берегу.
— Уже поздно, — сказала Элис. — Давай лучше вернемся в дом.
Она протянула Рэнду его шорты. Он надел их, пока Элис шарила по песку в поисках бикини, потом помог ей завязать тоненькие ленточки на бедрах и на спине, отряхнул песок с пижамной куртки и накинул на ее голые плечи. Взявшись за ворот куртки, он помешал Элис сразу же повернуться и уйти.
