Ли Райкер - Полюбить ковбоя
– Здесь мне немного не по себе, но Эрин сказала, что ты обидишься, если я не загляну. – Он чуть отодвинул ее, чтобы оценить, как сказались на ней те несколько лет, которые они не виделись. – Дейзи Четворт, ты все такая же. Продолжаешь бить рекорды?
Он слишком поздно вспомнил о несчастном случае несколько лет назад, в котором она сильно пострадала, и почувствовал, как она замерла в его объятиях.
– Я больше не езжу верхом.
Денни очень огорчился, потому что Дейзи была отличной наездницей, а ее кобыла-паломино была самой прелестной из всех лошадей, которых знал Денни, не считая Кемосабе. Дейзи сама тренировала ее, и вскоре она стала одной из лучших в профессиональных скачках с препятствиями. Будучи еще учащейся средней школы, Дейзи выигрывала голубые ленточки с таким регулярным постоянством, которому завидовал даже Денни. А ведь три года подряд его признавали лучшим наездником на быках среди подростков штата. Денни знал, что несколько сезонов назад Дейзи неудачно упала во время тренировки, но он даже представить себе не мог, что она полностью откажется от скачек.
– Давай уйдем от моего библиотечного пажа и читательского клуба.
Дейзи потянула его в сторону, так как рядом щебетала детвора, требуя внимания от ее помощника-подростка. Она увела его в дальний тихий уголок читального зала, они сели рядом на диван с мягкими подушками, обтянутыми искусственной кожей. Денни ждал ее ответа.
– Я оставляю тебе всю славу. Как видишь, – она махнула рукой в сторону картотеки, – я получила выгодную работу, и, должна сказать, она обеспечивает регулярный заработок.
– А что с твоей лошадью?
– Она на пастбище, – ответила Дейзи, глядя на их руки, соединившиеся на подушке дивана, а Денни почувствовал, что ее ладонь стала холодной и немного липкой. – Она такая наглая и толстая, ее и в три дня не обойдешь. – Дейзи избегала его взгляда. – Я не хотела бы принуждать ее к тяжелой работе.
Денни ни на секунду не мог поверить в это именно потому, что сам отказывался признать Кемосабе негодным для состязаний.
– На самом деле она не просто толстая, она недавно забеременела. Как-то, посмотрев на нее, я решила, что она не может оставаться девственницей вроде меня и свела ее с другим паломино – большим красавцем жеребцом из Хелина, – Дейзи улыбнулась, – я подумала, пусть получит удовольствие, пока может. – Она перевела взгляд на книжные полки на противоположной стене. – Может быть, я продам и ее, и жеребенка… пока не знаю.
– Мама упоминала вскользь о несчастье, которое с тобой приключилось, но, черт побери, я думал…
Но Дейзи не дала ему договорить и, вынув свою руку из его ладони, объяснила:
– Я довольно сильно ударилась спиной, и это до сих пор дает о себе знать при неловком движении. – Она слабо улыбнулась. – Должно быть, Господь Бог велел мне притормозить и попробовать жить иначе.
– Ты не скучаешь по состязаниям? – спросил Денни, а про себя подумал, что она сломалась.
– Денни, ты же знаешь, что на самом деле мы все соревнуемся сами с собой. У меня было несколько хороших выступлений на арене, несколько рекордов, как ты говоришь, замечательная лошадь, благодаря которой я выгляжу лучше, чем есть на самом деле. Чего же мне желать?
– Только национального приза.
Дейзи качнула головой, и ее слипшиеся светлые волосы скользнули по плечам.
– Ты видел этих молодых девиц с их лошадьми по пятьдесят тысяч долларов? У Наггит сердце чемпиона, и я не смогу спокойно наблюдать, как она разбивает его, пытаясь не отстать от них. Нет, – подвела она итог, – нам обеим лучше оставить все так, как есть сейчас.
Тогда почему она прячет от него глаза?
Денни снова взял ее руку и погладил большим пальцем гладкий рубец около локтя, а внутри у него все сжалось, как будто ему достался хороший бык, а он не готов к выступлению. Он подумал о том, что, наверное, умер бы, если бы не смог больше ездить верхом.
– Наггит еще может задать им жару. – Он поднял голову и наконец-то поймал ее взгляд. – И ты тоже, Дейзи Четворт.
– Мои дни состязаний уже позади. – Неожиданно для Денни она улыбнулась и сменила тему. – А что у вас, мистер Синклер? Подумываете остепениться, не дожидаясь, пока какой-нибудь разъяренный бык раздавит грудную клетку, или все еще добиваетесь этого латунного колечка?
– Этой золотой пряжки, – поправил Денни, нахмурившись и вертя в руках свою бейсбольную кепку.
Люк звонил еще раз, и Денни понимал, что пребывание в Суитуотере или Парадиз-Вэлли в самый разгар сезона не принесет ему ничего хорошего, каждый день он терял деньги. Если в Дуранго ему достанутся роскошные быки – ну, приличные быки – он уедет. Если он останется еще…
– Как у вас с Эрин?
– Как у двух медведей с больными лапами.
Денни отвернулся от испытующего взгляда Дейзи. Черт возьми, он сам не понимал, что делает здесь теперь, ведь рука Тима пошла на поправку. Он чувствовал умиротворение от того, что мать безоговорочно приняла его, и в то же время ему действовало на нервы, что Эрин нет до него дела, а еще Кен следил за ним, как хищник.
И словно по мановению жезла или волшебной шляпы, дверь библиотеки отворилась, и вместе с потоком горячего воздуха появился его брат. Денни удивился вдвойне, когда увидел, что за ним следовал Тим в соломенной шляпе, которую Денни купил ему в прошлом месяце. В его руках была стопка тоненьких детских книг. Увидя их, Дейзи высвободила руку и встала.
– Папочка, привет! – Тимми побежал к отцу, и две книжки поползли у него из-под мышки. – Что ты здесь делаешь?
– Зашел поговорить с Дейзи. – Он помог сыну удержать книги.
– Я подготовил свой отчет. – Тим взглянул на нее. – Вы послушаете его?
– Ну что ж, маленький храбрец, – Дейзи обняла его узенькие плечи, – давай послушаем, что ты расскажешь об этой истории про родео.
– И еще мама сказала, что вы тоже хотите расписаться на моем гипсе.
У Денни засосало внутри, как будто он чересчур сильно затянул ремень. Почему никто на ранчо не сказал ему, что сегодня нужно отвезти Тимми в библиотеку? Эрин же знала, что он собирается туда. Почему Кен всюду возит его сына с благословения Эрин?
Дейзи молча держала Тимми за руку, но Денни заметил, как краска залила ее лицо, у него возникло такое чувство, что она тоже предала его.
– Кен, рада тебе, мы давно не виделись. – Она коснулась локтя Денни. – Заходи еще повидаться до своего отъезда, и в следующий раз приходи домой посмотреть Наггит.
Кен ничего не сказал, а только проводил ее взглядом, когда она шла через библиотечный зал, беззвучно ступая тапочками по блестящему черному кафелю. Он был рад, что она ушла, потому что никогда не одобрял ее участия в родео: женщине не место на арене, всегда говорил он.
