Развод. Не жди прощения (СИ) - Роса Алиса

Подъезжая к Москве, пишу Герману сообщение: «Поездка прошла средне, но контейнер мебели я набрала. У меня коммерческое предложение. Когда можно встретиться обсудить?» От Германа почти сразу приходит ответ: «Встретиться не выйдет. Перешли его мне», и адрес электронной почты, который кажется мне смутно знакомым.

Одергиваю себя. Не время сейчас ловить дежа вю. Пересылаю письмо.

Новое сообщение от Германа приходит минут через десять, подозрительно быстро. «Все устраивает. Запроси реквизиты для оплаты. Саша снимет склад. Пусть твой человек доставит мебель до конца недели, и займешься реставрацией».

То, насколько быстро Герман принимает решения, восхищает меня. Нет сомнений, он умный и прозорливый стратег, знает, что делает. Тимур трясся за каждый евро, и французы уже наперед знали, что я буду душно торговаться по каждой позиции. С Германом совсем другая картина. Она мне нравится.

Не успеваю доехать до дома, от Германа приходит еще сообщение: «Контейнера мебели хватит, чтобы заполнить весь салон?» Сжимаюсь, но отвечаю честно: «Нет. В идеале набрать еще один». Жду ответного сообщения и не получаю. И что мне делать? Искать еще мебель? Но других вариантов у меня пока нет. Паша был последней надеждой.

В тот вечер Герман снова уезжает по делам.

Паша подтверждает оплату в четверг. В пятницу начинает готовить отгрузку и обещает, что тентованная фура приедет к нам в воскресенье вечером. Саня объявдяет, что снял небольшой склад в пределах МКАД. Мне это мало что говорит, но, наверное, это хорошо.

Вроде все идет по плану, но меня не оставляет тревожное предчувствие, что Паша заложил меня Тимуру. Страшно, вдруг он что-нибудь выкинет?

Да ну что он может выкинуть? Разве что надавить на Пашу, чтобы тот не отгружал мне мебель? Не станет же он следить, куда поедет машина, чтобы потом устроить поджог? Пытаюсь убедить себя в этом, но уже ни в чем не уверена.

Утром субботы просыпаюсь от громкого стука в дверь моей спальни. Смотрю на часы — двадцать минут восьмого?! Герман, как я уже успела убедиться, стучать бы не стал.

— Виктория! Виктория, просыпайтесь, — из-за двери раздается голос Марты. — Вас ждут внизу.

Не слышу беспокойства в голосе, это немного успокаивает, но она не называет имени собеседника. Почему? Хочу спросить, кто меня ждет, но Марта уходит. Раздаются ее шаги вниз по лестнице.

В душе мгновенно вскипает липкая тревога. О том, что я тут, знают только приближенные Германа! Тимур не мог… ну просто не мог прознать этот адрес.

Поспешно умываюсь и привожу себя в порядок, пытаясь гнать от себя паранойю. А если все же прознал? Проследил? Нанял сыщика? Марта же не знает Тимура в лицо. Вдруг он прикинулся покупателем или консультантом по антиквариату. Если Паша ему сказал о том, что я ищу мебель, он ведь запросто может ввести Марту в заблуждение. Что делать, если сюда заявится Тимур? Вызывать полицию? И почему-то первое, что всплывает в голове при мысли об этом — Герман, наверное, рассердится. Или расстроится. Ему определенно будет неприятно.

Перебарывая мандраж спускаюсь на первый этаж. Боже, лишь бы это был не Тимур!

38.

Спускаюсь минут через пятнадцать, захожу в столовую и встречаю там Виолу. Марта уже сделала ей кофе и варит вторую чашку мне. Я настолько удивлена, что даже забываю сказать «Привет». Ей-то что здесь делать? Да еще и в такое время.

— Доброе утро Виктория, — Виола здоровается первой. — Герман попросил помочь тебе с поисками мебели. Готова заняться?

Либо фокус, либо чудо! У меня отвисает челюсть. Похоже, Виола и правда специалист на все руки. Она наверняка самого черта из-под земли достанет. Но она ничего не смыслит в антиквариате. Выбрать должна я.

И Герман ее направил мне на помощь. На душе становится спокойнее и теплее. Вот уж не думала, что он станет мне помогать. Сколько слов было сказано о том, что я должна справиться с задачей во что бы то ни стало, ведь я профессионал. Таки он понимает, что есть вещи, которые от меня и моей компетентности не зависят. А еще Герман слишком практичен, чтобы просто так тратить деньги на Виолу, а значит, открыть салон вовремя для него действительно очень важно.

Весь субботний день она мне показывает зарубежные мебельные аукционы. Где-то вещи дорогие и неподходящие, где-то начальные цены низкие, копеечные, но тот же модерн, что и у Паши. На тех аукционах, где есть стоимость мгновенного выкупа, Виола сразу оплачивает позиции, которые я считаю подходящими.

К пяти вечера мы с горем пополам набираем половину контейнера, и я начинаю терять надежду. Но потом Виола открывает немецкий аукцион. Здесь есть шикарные реплики на Бретонский стиль, немного готики, выставлен один секретер Чиппендейла и, что меня радует особенно, я вижу французскую мебель. И все это по сравнительно низким ценам. Не оптовым, но раза в четыре дешевле розницы.

Наконец можно расслабляться. Если все, что я навыбирала, приедет достаточно быстро, реставраторы даже успеют подрихтовать мелкие недочеты. И к моему огромному счастью, общение с площадкой Виола берет на себя. А значит, и транспортировка товара тоже ляжет на ее плечи.

Мы с Виолой нежно прощаемся вечером, и она обещает держать меня в курсе, когда ожидается доставка. Кажется, я начинаю понимать, за что ее ценит Герман. Более открытого и приятного в общении человека я еще не встречала.

Мебель от Паши приезжает в воскресенье, в восемь вечера. Я контролирую разгрузку вместе с Саней. Этот склад — странноватое приземистое сооружение в промзоне. Вокруг только предприятия за высокими заборами.

Нанятые Саней грузчики заносят мебель и расставляют рядами в основной части склада. В дальнем конце оборудовано что-то вроде офисного помещения, которое отапливается. Это хорошо, там будут сидеть реставраторы.

На наше счастье, мебель не пострадала при транспортировке. Паша упаковал на совесть. Но реставраторов все равно нужно нанимать.

Разгрузка заканчивается глубокой ночью, и я не решаюсь беспокоить Германа вопросами о том, как лучше искать работников.

А в понедельник проблема решается сама собой. Со мной связывается начальница отдела персонала из холдинга Германа и запрашивает, какими качествами должен обладать идеальный реставратор для работы с нашей мебелью. Снова приятно удивляюсь, что Герман сам подумал об этом и избавил меня от головной боли.

Мозг пухнет от количества задач и от скорости, с которой приходится их решать. Собеседования начинаются во вторник. Я встречаюсь с соискателями в салоне и объясняю им суть работы, спрашиваю про навыки. Прозябающих художников, желающих реставрировать антиквариат за сто пятьдесят тысяч в месяц, набирается человек двадцать. И еще несколько плотников.

К четвергу я отбираю четверых художников и двоих плотников, которые мне кажутся честными и достаточно компетентными для нашей работы, а еще готовы по шесть дней в неделю нон-стопом реставрировать мебель.

Саша — лучший помощник на свете. К этому моменту он уже организовал развозку от конечного метро и выделил нашим работникам в «надсмотрщики» некого Виктора Петровича. Уж не знаю, кем он работает в холдинге Германа, но этот суровый человек точно не даст реставраторам сачковать.

Герман звонит мне хотя бы раз в день, справляется о том, как идут дела. Чаще вежливый, хотя пару раз рычал в трубку, но я понимала, что не я — причина его гнева. В такие моменты я ему сочувствую. Он очень занятой человек, это понятно, и когда его кто-то настолько выводит из себя, это значит, что-то идет не так. А я и сама сильно нервничаю, когда планы расстраиваются.

В пятницу реставраторы начинают работу. Приходится поехать на склад и поставить им задачу по каждой из необъятного количества позиций. Я наняла толковых ребят, они задают верные вопросы, вносят дельные предложения. Но пока я прохожу весь контейнер мебели и надиктовываю им, что делать с тем или иным предметом, проходит весь день.