Пробуждение Оливии - О’Роарк Элизабет

– Пойдем спать, – предлагает Джессика.

Отчасти я ищу какое-нибудь оправдание, чтобы убраться отсюда, но почему? Потому что испытываю влечение к студентке, которой всего двадцать один, и при этом она – вечная заноза в заднице с целым ворохом проблем, от понимания которых я еще очень далек?.. Уйти сейчас – все равно что сдаться, а этого я делать не намерен.

Я позволяю Джесс затащить меня в спальню и наблюдаю, как она снимает с себя одежду, а затем начинает снимать мою. «Сосредоточься», – говорю я себе. Но на деле это оказывается не так просто.

Она лежит подо мной, однако, закрывая глаза, я вижу лишь Оливию – поэтому я стараюсь держать их открытыми. И все равно представляю ее. Как она спала в моей постели, уткнувшись лицом в подушку; как ее волосы разметались во сне и одна длинная нога высвободилась из-под простыни, обернутой вокруг талии, а спина оказалась обнажена. Как потом она села в постели и эта простыня соскользнула вниз…

Последний образ приходит непрошеным – и я достигаю пика, издав хриплый удивленный возглас и стыдясь самого себя в этот момент.

Джессика прижимается ко мне, и я крепко зажмуриваю глаза, желая хотеть быть здесь, но вместо этого представляя, как обнимал Оливию прошлой ночью, пока она плакала.

Потому что с ней я хотел остаться.

А прямо сейчас, с Джессикой, я отсчитываю секунды до того момента, когда смогу уйти. Как делаю всегда.

В понедельник после тренировки мне приходит сообщение от Джеффа Джордана, одного из помощников тренера по футболу. Он пишет, что ему нужно со мной «поболтать». Вот дерьмо… Разговоры с футбольными тренерами никогда не заканчиваются чем-то хорошим. Они никогда не предлагают отдать вам что-то свое и зачастую стремятся у вас что-то отнять. И грустная правда заключается в том, что в этом колледже – как и почти в любом другом – нужды футбола стоят на первом месте.

– У нас была драка на этих выходных, – говорит он, – у двух игроков. Наш защитник выбыл до конца сезона со сломанной рукой.

– Правда? – Я все еще не понимаю, какое отношение это может иметь ко мне и от какой части наших скудных ресурсов мне придется отказаться, чтобы это исправить.

– Выяснилось, что они подрались из-за одной из твоих девчонок.

Мой пульс начинает учащаться. Джефф еще не успел ничего добавить, а я уже знаю, о какой девушке идет речь.

Он пересказывает мне то, что услышал от своих игроков: как Оливия бегала от одного парня к другому, развлекалась грязными танцами не с тем из них, с которым пришла, и смеялась, когда те подрались. А в конце ушла с вечеринки вообще с третьим. По какой-то причине именно последний факт выбешивает меня больше всего.

– Просто держи ее подальше от моей команды, хорошо? – просит Джефф. – Понятия не имею, кто эта девушка и что в ней такого волшебного, но я не хочу, чтобы кто-то еще из моих парней оказался на скамейке запасных в этом сезоне.

Если бы речь шла о любой девушке из моей команды, я бы тут же ответил Джеффу, что ему следует винить в случившемся тех пьяных придурков, которые устроили драку. Но вместо этого я сам чертовски зол на Оливию – и почти наверняка не по тем причинам, по которым стоило бы.

Глава 28

Оливия

В понедельник днем меня вызывают в кабинет Уилла, что, скорее всего, плохой признак.

– Я кое-что слышал, – начинает он, откидываясь на спинку стула. – Кое-кто серьезно подрался в эти выходные. Из-за девушки.

– Я не дралась из-за девушки, если ты хочешь меня в этом обвинить. – Я закатываю глаза. – Я из другой оперы.

– Рад, что ты находишь это забавным, Оливия, – говорит Уилл, гневно сверкая глазами. – Потому что история, которую я слышал, заключается в том, что эта девушка видит назревающий конфликт и не делает ничего, чтобы его предотвратить, а затем уходит с кем-то другим. И вот я слышу эту историю, и первое, о чем я думаю – моя самая первая мысль! – «Только бы это была не Оливия».

– Довольно несправедливо, что ты сразу предполагаешь, будто этой девушкой была я.

– Этой девушкой и была ты, Оливия.

Мое тело безвольно обмякает на стуле.

– Я не просила их драться, – бормочу я. – И если тебе интересно мое мнение, это довольно мизогинная позиция. Двое взрослых мужчин решают набить морду друг другу из-за девушки, которая не интересуется ни одним из них, – и ты винишь ее?

– Я не говорю, что виновата ты, но ведь ты нисколько не пыталась как-то исправить эту ситуацию, не так ли? И кстати, возможно, это не самая лучшая идея – напиваться в компании парней в два раза крупнее тебя.

Может быть, он и прав, однако тем вечером мне тоже было несладко, так что я не хочу все это выслушивать.

– Я могу сама о себе позаботиться.

– Правда? И чем это обернулось для тебя в прошлом вузе?

Все мое тело напрягается, будто сейчас взорвется, если я не возьму себя в руки. Я ненавижу некоторые из своих решений за их глупость и неоправданность, и еще больше я ненавижу его – за то, что тыкает меня в это носом.

– Ты высказал свою точку зрения. Мы закончили?

– Оливия, ты вольна поступать, как посчитаешь нужным. Но лучше бы мне до конца твоей учебы здесь не слышать очередной истории о том, как ты надралась в стельку.

Я встаю и выхожу из его кабинета, не сказав больше ни слова, потому что, как и в случае с кошмарами, я никак не могу этого обещать.

Всю оставшуюся неделю Уилл неоправданно груб со мной. Он ходит злой, все время меня критикует и ни разу за это время мне не улыбнулся. Наверное, он бы предпочел, чтобы я просто исчезла.

Что касается меня – я бы хотела оставить в прошлом все произошедшее на вечеринке, однако в пятницу утром на мой столик опускается чужой поднос, и, подняв взгляд, я обнаруживаю Эвана. Конечно, в тот вечер он повел себя очень мило, во всех отношениях, но мне неловко об этом вспоминать. Как минимум мне стыдно за то, что я струсила.

– Я искал тебя.

У меня были подозрения, что воспоминания о его внешности подправлены пивом, но, оказывается, нет. Он все такой же симпатичный, каким показался мне тогда: черные волосы, постриженные очень коротко, почти как в армии, красивые губы и озорные глаза.

Я продолжаю есть.

– Зачем? – спрашиваю я без всякого интереса.

– Ты гораздо приятнее, когда в тебе много алкоголя. – Эван улыбается, ничуть не обескураженный моим холодным приемом.

– Все гораздо приятнее, когда в них много алкоголя, – парирую я, возвращаясь к своей газете. – Чего ты хочешь?

– Хочу пригласить тебя куда-нибудь, – отвечает он. Я вздыхаю, потирая переносицу.

– Похоже, ты довольно милый парень, но ведь на самом деле ты здесь только потому, что надеешься, что если угостишь меня ужином, то я с тобой пересплю, а этого не произойдет, так что давай просто не будем терять время.

– Ошибаешься, – возражает Эван, и должна признать, он выглядит слегка оскорбленным. – Как насчет такого: ты сходишь со мной на настоящее свидание, а я даже не буду пытаться тебя поцеловать в конце?

– И что тебе это даст? – Я смотрю на него, приподняв бровь.

– Ты сексуальна, и с тобой очень даже весело, когда ты не пытаешься меня отпугнуть: вот что мне это даст.

– Вообще-то я не хожу на свидания.

– Ты не любишь есть? – спрашивает он. – Не любишь кино? Не любишь концерты музыкальных групп?

– Что ж, да, мне все это нравится, – пожимаю я плечами.

– А завтра вечером, к примеру, тебе было бы веселее готовить рамен у себя дома и смотреть «Проект Подиум» или сходить со мной в ресторан?