Научи меня танцевать (СИ) - Семакова Татьяна

Полностью открыв люк и свесившись, как с крыши, я начала спускаться вниз, потому что увиденным осталась довольна: лестница вела в небольшой пустынный коридор, с двумя дверьми и еще одной лестницей на первый этаж. Прикрыла за собой люк и пошла коридором в одних носках (обувь оставила на чердаке), держась вплотную к стене. Выглянула на лестницу вниз и никого не увидела, зато голоса теперь различала вполне отчетливо и, судя по ним, трое мужчин были изрядно выпившими: запертые в доме с девчонкой, которую нельзя было трогать, они нашли единственное развлечение. Для меня это было и хорошо и плохо. С одной стороны, их внимание притуплено и шансы остаться незамеченной усиливаются, но с другой, если меня все-таки обнаружат, затуманенный алкоголем мозг примет самое простое решение: избавиться от незваного гостя, предварительно поизмывавшись всласть.

Такая перспектива совсем не радовала, я перестала стоять столбом, достала из кармана отмычки и присела перед дверью, за которой ожидала обнаружить Катю. Света из-под двери не наблюдалось, но мне было уже все равно, хотелось как можно скорее убраться из коридора в любое другое помещение.

Замок щелкнул, я повернула ручку и решительно вошла, быстро и бесшумно. Снова затаилась, пытаясь оглядеться, но темень из-за заколоченных окон была непроглядная, пришлось включить фонарик. Первое, что я увидела, была неширокая кровать, на которой кто-то лежал. Я на цыпочках подошла, и с облегчением обнаружила сладко спящую Катю. Вернувшись к двери, я закрыла ее на замок при помощи все тех же отмычек, вернулась к кровати, выключила фонарик и медленно положила руку ей на лицо, закрывая рот. Жест как в фильмах про маньяков, но другого способа заставить ее не заорать с перепугу я просто не знала. Она вздрогнула и замычала, а я громким шёпотом, чтобы она меня услышала, быстро сказала:

- Это Василиса! - но не успела на пол секунды, Катя неловко махнула рукой и ночник с грохотом упал на пол.

Послышался топот, я резко отдернула руку, повалилась на пол и полезла под кровать, больно ударившись головой. В замке завозились, открылась дверь и в комнату ввалились двое, если судить по количеству ног. В голову тут же полезли идиотские мысли о протезах и вероятностях, что людей не двое, а больше, но определенно до четырех, и я еле сдержалась, чтобы глупо не захихикать. Катя снова что-то замычала, приподнялась на кровати, панцирная сетка скрипнула и провисла, практически касаясь моего живота, а одеяло закрыло мне обзор и, что несказанно радовало – меня саму от глаз вошедших.

- Что случилось? – спросила она тоненьким испуганным голосом, а я прикидывала, она такая хорошая актриса или в самом деле не успела сообразить, что произошло, и изо всех сил пыталась не чихнуть, потому что под кроватью было ужасно пыльно.

Одна пара ног прошлась к тумбочке и в тусклом свете, проникающим из коридора, я увидела жутко мохнатую руку, похожую на обезьянью. Глаза мои расширились, сознание упорно продолжало придумывать недостающие детали, я зажала себе рот рукой, потому что картинка двух одноногих приматов, один из которых бережно поддерживал другого, пока тот наклонялся за ночником, вызывала приступ истерики. Рука исчезла из поля зрения, нос чесался нещадно, нечто сказало:

- Ничего. Спи, – и раздались шаги в обратном направлении, я слабо выдохнула с облегчением, и тут как на зло не выдержала и все-таки чихнула. – Будь здорова, - не оборачиваясь, бросил второй, а Катя пропищала:

- Спасибо, – и шмыгнула носом, а они наконец-то вышли и закрыли за собой дверь на ключ. Я закрыла глаза, справляясь с волнением, а Катя свесилась с кровати и прошептала: - Привет.

- Привет, - так же шепотом отозвалась я и стала выбираться.

Как ни странно, но даже к такой кромешной темноте глаза начали привыкать и, хоть с трудом, но я начала различать контуры предметов.

- Как будем выбираться? – спросила она, наклонившись к самому уху.

- С Божьей помощью, - ответила я и легко потянула ее за руку, приглашая для начала встать с кровати.

Она медленно начала подъем, а я мысленно ее похвалила, потому что не услышала ни единого скрипа. Соображала она быстро и это существенно упрощало мне задачу, вселяя небольшие надежды, что данное мероприятие может окончиться благополучно.

Крадучись, мы подошли к двери, ориентируясь на полоску слабого света и прислушались. Этого мне показалось недостаточно, я легла на пол и заглянула в довольно широкий зазор под дверью. Ничего не увидев, я приподнялась на колени, достала отмычки и открыла замок. Еще раз заглянула под дверь, потом осторожно приоткрыла её и опасливо высунула голову. На лестнице и в коридоре было спокойно, внизу работал телевизор, и кто-то едва слышно переговаривался.

Мы вышли, я прикрыла за собой дверь, не плотно, чтобы они обнаружили пропажу сегодня ночью, но не слишком быстро и первой полезла на лестницу на чердак. Катя, которую я уже неплохо видела из-за света на первом этаже, удивленно подняла бровь, в том смысле, что «мы тут вроде меня спасаем», но я не отреагировала, потому что для меня было очевидны две вещи: если Катя полезет первой, она непременно грохнет люком, который открывался на сто восемьдесят градусов, и если меня сцапают в коридоре, помогать ей будет уже некому.

Поднявшись, я осталась рядом придерживать дверцу, в Катиных глазах мелькнуло понимание, и она стремительно преодолела расстояние наверх. Подсунула под ручку уже полюбившийся мне черенок, и наконец-то смогла вдохнуть полной грудью, хотя самая сложная часть была все еще впереди.

Катя зябко поежилась, а я наконец-то обратила внимания на ее внешний вид: коротенькие домашние шорты и маечка. «Что ж, хоть не халат» - хмыкнула про себя и достала из рюкзака одежду и обувь и протянула ей.

- Спасибо, - прошептала она и принялась торопливо одеваться, - надо же, все в пору, даже кроссовки.

- Повезло, - кивнула я. - Шнурки получше завяжи. – И вспомнила, что надо открыть окно.

Она выполнила указание и снова зашептала:

- Что дальше будем делать?

- Ждать, - пожала я плечами.

- За нами кто-то придет?

- Некому за нами приходить, – ответила я и чертыхнулась, ведь в самом деле можно было затаиться на чердаке и позвонить в ту же полицию, они бы повязали тех, что внизу, а мы бы спокойно вышли через дверь. Но тогда затея с бегством сыграла бы в ящик и как бы не вышло еще хуже, ведь не зря они упорно разыгрывают, что все хорошо в благородном семействе. Я разозлилась от того, что приходилось играть по чужим правилам, чтобы уберечь Катю, что очень благодатно на меня повлияло – я совершенно перестала трусить.

- Но… - начала она.

- Выйдем так же, как я зашла, – и мотнула головой в сторону окошка. Катя слабо икнула и отчаянно замотала головой, отрицая происходящее. – Жить хочешь? – спросила я жуткую банальщину.

- Понятно, – обреченно вздохнула она и опустила плечи. – Когда?

- Когда тебя начнут искать, - широко улыбнулась я, а Катины глаза стали похожими на два блюдца.

- Ты спятила, - зашипела она.

- Возможно, - не стала я спорить, - но тебе придется мне довериться, - она внимательно посмотрела и кивнула. – Они приходят проверить на ночь? – снова кивок. – Отлично, тогда располагайся, подождем счастливое событие.

Ждать пришлось довольно долго, ноги устали, мы пристроились на каких-то ящиках, периодически вставая и приседая, чтобы согреться: открытое окно быстро остудило чердак. Наконец я услышала топот по лестнице, потом неуверенное, но громкое «что за…», воображая, как один из приматов увидел приоткрытую дверь. Вот он заходит, включает свет, подбегает к кровати…

- Где она, черт возьми?! – заорал он на весь дом, а я весело подмигнула Кате. Даже в темноте было видно, как стремительно она бледнеет.

Затем начался настоящий балаган. Мужики носились по дому, заглядывая в каждый угол, орали друг на друга и призывали все нечистые силы, придумывая страшные кары для Кати. Через минут десять бестолковых метаний, один вспомнил про чердак, я слышала как он затопал прямо под нами, как жалобно скрипнули ступени лестницы, не выдержав его веса, всем телом почувствовала, как он долбит в люк, пытаясь его открыть, но не сдвинулась ни на шаг.