Их чужие дети (СИ) - Таирова Таша
– Дежурный врач, слушаю... Понял, готовы принять! Собирай чашки-блюдца, Галина Ивановна, скоровики роженицу везут, по рации передали, что могут в машине родить. Пошли, поднимай смену.
Они едва дошли до родзала, как в отделение вкатили каталку со стонущей женщиной. Казанцев быстро оценил ситуацию и повернулся к Бережной:
– Некогда разворачивать, давай столик сюда, потом будем разбираться, – и буквально через минуту принял на ладони громко кричащую девочку. – Красавица какая, а? Так торопилась, что не дождалась, пока мамочку в родзал завезут.
– Вся в папку своего, – устало проговорила женщина и пожаловалась: – Нас «скорая помощь» еле довезла, в такую пробку попали, так мы по встречке… с мигалкой! Меня крючит уже, а мой муж сидит в окно смотрит, радостный гад ещё такой, и говорит: «Зай, а мы по встречке едем!» Вот и получилось, что в коридоре моя Леночка родилась.
Бережная улыбнулась, помогая Казанцеву перерезать пуповину, и успокаивающе пробормотала:
– Не боись, это не самое страшное! Вот у нас однажды мамочка сынулю родила прям на стоянке в машине!
Родившая женщина помолчала, потом вздохнула и тихо ответила:
– Так это я и была. Сына Петенькой назвали.
Дежурная смена рассмеялась, а Бережная посмотрела на сестру, что уже обработала новорожденную о чём-то сердито кряхтящую малышку, и сообщила во весь голос:
– Девочка!
Глава 20
Новый год отмечали у Казанцевых на даче. Фёдор Константинович выехал на день раньше, проверил все краны, окна, включил отопление, чтобы в доме, по выражению Лилии Анатольевны, «дух был». Татка сначала отказывалась, но Казанцев-младший убедил её, что лучше мёрзнуть на природе, чем скучать в одиночестве в тепле. Татка рассмеялась, заявив, что из Кости так себе рекламщик, но личная просьба Леонида Анатольевича отвергла все её сомнения. Римский, которого тоже приглашали, вынужден был отказаться – новогодние дежурства никто не отменял.
Костя заехал за Таткой, поиграл бровями, рассматривая новое платье и туфли, показал большой палец и уверенно сказал:
– Выглядишь просто отпад, а теперь вернись и захвати тёплые штаны, носки и свитер, желательно потеплее тоже. Дом у нас, конечно, неплохой, но на улице зима. Давай быстро, я тебя в машине подожду.
Он спустился во двор, по примеру дядюшки отмерив всё те же пятнадцать минут на сборы, завёл мотор, прогревая салон. Константин откинулся на кресло сиденья и задумался, вспоминая весёлое застолье на Таткин день рождения. До сих пор все смеются, когда вдруг приходят на ум фразочки мамы и Веры Андреевны. Эти с виду серьёзные дамы тогда удивили своими историями и лёгкостью общения. Может, потому что видели в приглашённых не коллег, не гостей, а детей? А с детьми всегда можно побеситься, отбросив маски строгих учителей и старших товарищей. Хорошо тогда посидели, и Димка был рад – вокруг столько мужчин было, надо после праздников зайти к Ирине, занести подарок, который он купил – огромного зайца в полосатом галстуке. А пока за город к родителям и дядюшке с тётушкой, хотя за тётушку и схлопотать можно от профессора. Но не серьёзно!
Через некоторое время Татка и Костя прибыли на дачу, Казанцева сразу отправили к мужчинам помогать с мебелью, а женщины закрылись на кухне, нарезая, украшая и болтая о том о сём. В том числе и о мужиках.
– Ну хорошо, согласна, что не всё в этой жизни зависит от нас, но и мужикам надо тоже голову включать иногда. Вот скажи, твой Римский не видел, кого он в жёны брал? А теперь развод! Понимаешь, Верочка, как только эта фифа начала требовать денег – сразу надо было ноги делать! Не мне вам, девочки, рассказывать о наших зарплатах, хотя у тебя, Вер, профессорская заначка может чуть поболе. Мужик работает в стационаре, потом берёт полставки у «скоровиков» и что имеет в итоге?
– Ну, может, у него был какой-то план? – робко заметила Таня и искоса посмотрела на сердитую Лилию Анатольевну.
– Это хорошо, что всё идёт по плану, плохо, что план – говно, – задумчиво ответила Телегина. – Татуль, пару себе надо искать такую же, как и ты. Тараканы, мысли, интересы – всё должно быть если не одинаковым, то очень похожим. К тому же твой избранник должен был уютен, как стоптанные тапки, и надёжен, как берёзовое полено.
– Татка, ты её не слушай. Ты лучше на её Фёдора посмотри! Тоже мне – тапок с поленом! И сын такой же. Два быка, которые впряглись и пашут.
– Верка, щас получишь! Я что, по-твоему, на корову похожа?
– При чём тут ты?
– Если мои Казанцевы быки, то кто я, а?
Таня улыбнулась и покачала головой, Телегина подняла брови и строго спросила:
– Над чем хихикаешь?
– Просто историю вспомнила одну, мне её Иринка рассказала. Когда ей было пять лет, они с бабушкой пошли на детский спектакль. Перед спектаклем купили цветы, чтобы подарить их кому-то из артистов. Спектакль кончился, все герои вышли на сцену, дети стали дарить им цветы. Подарили всем. Кроме Коровы. – Таня посмотрела на сидящих у стола женщин и пожала плечами. – Мужчина, игравший эту корову, встал в сторонку и стоял грустный-грустный. Тогда Иринка подошла к нему и вручила свой букет. Он так обрадовался, что поднял её на руки и помахал всем зрителям букетом, мол, смотрите, мне тоже цветы подарили, я тоже кому-то понравился! Ира говорит, что это было её первое ощущение радости от доброго дела.
Телегина вздохнула и задумалась:
– Хорошая она девочка, очень славная, только вот козёл какой-то так её обидел, что она до сих пор никому не доверяет. Кстати, он кто таков, не знаешь?
– Он с Иринкиным отцом Виктором Ивановичем работал, некто Юзов Юрий Петрович, да только недавно разошлись их пути – Акони обнаружил непорядок в счетах, начал выяснять и вышел на своего давнего друга, так сказать. Помните, приступ у Марии Владимировны сердечный случился? Это как раз в то время было. Мама Ирины очень это предательство тяжело пережила, это она ещё не знает, что он отец её внука. Ира тогда так плакала, я её еле успокоила!
– Скотина, – прошептала Симонова. – У каждой женщины своя грустная история. А он в курсе, что сын у Иринки от него?
– Не знаю, он даже в свидетельстве о рождении не записан. Никакого участия в жизни малыша не принимал никогда. А как можно назвать такого отца, который не присутствует в жизни ребёнка даже по документам?
– Папка, пустая папка для бумаг, – отрезала Телегина. – Господи, куда мужики нормальные подевались? У меня вчера на приёме был один. С мамой, – подняв бровь, уточнила она. – Такой весь печальный, такой грустный, аж оторопь берёт. Выходишь в коридор, а там он сидит. Девочки, грустные мужчины – это пипец! Вот сидит он, и душа его изранена, и тоска в глазах, и мир его не принимает, и ему хочется, чтобы он сдох... Его хлебом не корми, дай сдохнуть! А тебе надо переубедить в этом не его, а маму. А у него энтерит в тяжелой форме.
– А вы энтериты смотрите? – с удивлением спросила Таня, отправляю очередную тарелку с нарезкой на боковой стол, где уже стояли блюда с холодными закусками.
– Энтеpит, моя дорогая, – профессиональное заболевание таких вот мальчиков, это воспаление пальца, возникающее пpи частом нажатии на клавишу «ENTER». – Симонова прыснула, а Телегина продолжила: – А пришёл он, точнее мама привела, с плоскостопием, хотя там больше плоскопопие – это тоже профессиональное заболевание программистов, которое часто сопровождается вислопузием.
– Лилька! Откуда ты набралась такого, а? – Вера Андреевна уже не скрываясь смеялась, чем вызвала интерес к разговору у мужчин.
Леонид Анатольевич заглянул на кухню, подмигнул Татке и тихо спросил:
– Не обижают тут тебя? Если что – ябедничай сразу мне, уж я-то быстро разберусь.
– Ха, разберётся он, – воскликнула сестра генерала и запустила в него луковым пером. – Он, Танюша, говорит, что мы с Верой как дворники разговариваем, ругаемся и непонятными словами кроем всё, что под руку попадает. Ты ж вспыхиваешь при наших разговорах, как красна девица!
