Сьюзен Виггз - Просто дыши
Но ей никогда не удавалось убедить себя быть счастливой. Ее подсознание продолжало шептать, что что-то не так. Она устала его затыкать, и лучшее, что ей удалось сделать, — это похоронить себя в работе, мечтая о семье, которая у них однажды будет, и пытаясь обдумывать способы оживить свои интимные отношения с Джеком.
Что за пустая трата времени, думала она теперь, протягивая руку к своему альбому для скетчей и любимому карандашу, которые всегда держала на ночном столике. Она сделала быстрый набросок Ширил, говорящей своей матери Лулу: «Я должна научиться слушать свое подсознание».
И Лулу, саркастическая разведенка, отошедшая от ужасного тридцатилетнего брака, отвечала: «Дорогая, зачем тебе подсознание, когда у тебя есть я».
— О, черт, — сказала Сара. Альбом набросков выскользнул у нее из рук и упал на пол. — Не делай этого, Ширил. Не делай того, что ты собираешься сделать.
Она зарылась под одеяло и закрыла глаза. У Ширил иногда была поразительная привычка занимать ее воображение. Потерять контроль над частью своего воображения — это было своего рода безумие, но Сара не могла отрицать, что такое случалось. Она не знала, что сделает Ширил, пока Ширил не придумывала этого сама.
Сара решила поспать еще немного. Но она знала, что, когда проснется, комиксы примут направление, которого она не планировала. После разрыва с Ричи Ширил собиралась переехать к своей матери.
— В конце концов, это означает, что я еще не совсем сошла с ума, — сказала она редактору по телефону, когда Карен Тобиас позвонила ей на этой неделе.
— Вот как! — воскликнула Карен. Она была редактором странички комиксов в «Чикаго трибюн», которая печатала «Просто дыши», и она дала Саре самый большой отпуск.
— Ну, основная линия начинает выглядеть в точности как моя жизнь, может быть даже слишком. Но когда Ширил переехала к своей матери, ну, это совсем другое. Моя мать умерла несколько лет назад, так что, если бы я переехала к ней, это было бы нечто трагическое, понимаешь?
— Не говоря уже о грубости.
Сара зевнула, удивляясь, как она может быть такой измученной после сна.
— В любом случае я счастлива, что события развиваются таким образом. Это доказывает, что мы с Ширил совершенно отдельные существа.
— Потому что она собирается жить со своей матерью?
— Точно.
— А в данный момент ты живешь где?
— В Гленмиуре, Калифорния, помнишь? Я говорила тебе, что вернулась домой и переехала к отцу.
— И это отличается от истории Ширил… но как?
— Теперь ты перешла к сарказму. Но ты не мой терапевт.
— Это правда. Если бы это было так, я бы точно знала, какой совет тебе дать.
— Мне не нужны никакие советы. Разве Вирджиния Вулф не говорила, что, если она заставит замолчать голоса в своей голове, наступит день, когда ей нечего будет писать.
— Разве Вирджиния Вулф это сказала?
— Может быть, это была Гот.
— И они отлично справлялись со своей работой. — Карен прочистила горло. Затем Сара услышала молчание и вдох и представила себе своего редактора, зажигающую сигарету. Это было не очень хорошо. Карен курила только в периоды сильного стресса. Сара сконцентрировалась.
Раздался еще один вздох, за которым последовал долгий выдох.
— Сара, послушай. Мы реорганизовываем страничку.
Сара не была наивной. Она достаточно давно была в этом бизнесе, чтобы не знать, что это означает.
— А, — сказала она, снова зевая. — Вы урезаете комиксы.
— Если бы это зависело от меня, я бы оставила тебя в деле. Я люблю Лулу и Ширил. Но у меня бюджет, которому я должна следовать.
— И некий синдикат предложил тебе два убогих, фабричной выделки комикса, убивающих мозги по цене одного.
— У нас были жалобы. Ты это знаешь. Твои комиксы сложные и противоречивые. Такого рода вещи печатаются в журналах, а не на газетных страничках юмора.
— Которые, между прочим, будут не так уж забавны, если вы заполните их пустым дешевым материалом, — подчеркнула Сара.
Карен снова выдохнула в трубку.
— Знаешь, что самое печальное?
— Развестись и быть уволенной в один и тот же месяц, — сказала Сара. — Поверь мне, это грустно.
— Грустно то, — возразила Карен так, словно Сара ничего и не говорила, — что у меня не хватает бюджета, чтобы печатать комиксы, которые я люблю. Сара, тебе стоит вступить в синдикат. Таким образом ты не будешь зависеть от одной газеты.
— И мне не скажут прямо в лицо, что меня уволили.
— Ну, это так.
— Как много времени у меня есть? — спросила Сара.
— Мне нелегко далось это решение. Я была вынуждена.
— Сколько времени? — снова спросила Сара.
— Шесть недель. Это лучшее, что я могу сделать.
— Уверена, что это так.
— Эй, на меня оказывают массу давления.
— А я устала. Мне нужно поспать. — Сара повесила трубку и натянула одеяло на голову.
11
— Ну и что теперь с этим родительским контролем в твоем компьютере, Аврора? — спросила Глиннис Росс, которая в этом году была ее лучшей подругой. Третьей стороной треугольника была Эдди Арменгаст, которая сидела с другой стороны от Авроры, пока девочки изучали экран компьютера.
— Мой папа загрузил в компьютер специальную программу, — сказала Аврора. — Она блокирует выход на порносайты и сайты азартных игр.
— И, кроме того, не позволяет грузить песни, — сказала Эдди, разочарованно глядя на экран.
— Как мы теперь услышим новую песенку «Слитер-Кинни»? — спросила Глиннис, крутя на запястье ярко-желтый браслет.
— Мы сделаем это сегодня вечером у меня дома, — сказала Эдди. — Ты ведь не передумала переночевать сегодня у меня, верно?
Протянувшись через голову Авроры, они хлопнули друг друга в ладоши. Она откинулась назад на стуле. Дружба на троих имела свои недостатки. Иногда двое объединялись, чтобы дать третьему почувствовать, что он лишний. Они не делали этого намеренно. В их случае виновата была география. Глиннис и Эдди жили в Сан-Джулио, через бухту от Гленмиура, и их дома находились друг от друга на расстоянии пешей прогулки, Они ночевали друг у друга практически каждую ночь пятницы и субботы. Аврора не могла дождаться, когда она наконец-то хорошо освоит лодку, чтобы пересекать бухту самостоятельно. Тогда она будет присоединяться к этим ночевкам, когда захочет.
— Предполагалось, что мы будем искать темы для нашего доклада по социологии, — сказала Аврора. Задачей было взять интервью у кого-нибудь из общины о его работе. — Вы это сделали?
— Я думаю поговорить с моим дядей, диджеем, — отозвалась Глиннис.
