Юлия Кова - #20 восьмая
— Не надо, — взмолилась она, зажимаясь от ужаса. — Я… я же уже мокрая.
— Ладно, чуть позже попробуем, — обманчиво-легко согласился я и подтолкнул её к постели. — Давай, ложись на спину.
— Что значит «чуть позже попробуем»? — доносится до меня испуганное. — И что вы вообще собираетесь делать со мной?
Вместо остроумного ответа, пришедшего мне в голову, я просто забросил её на постель. Опустился рядом, придвинулся к ней, раздвинул ей ноги и начал медленно поглаживать её. Теперь она дрожит и кусает губы.
— Лен, ну хватит, а? Тебе что, восемнадцать лет? — Отвел в сторону её правое колено. — Ну, раздвинь ножки. Шире. Ещё шире. Ещё. — Она всхлипнула, но дрожащие колени всё-таки раскрыла. — Молодец. Хорошая девочка. А теперь выгнись. — Я нажал пальцами. Я ждал стон, но Ларионова понесла ко рту стиснутый кулачок и принялась грызть его. И я изменил позу. Перекатил её поближе к себе, придавил собственным весом её правую руку, перехватил левую и отвел её пальцы подальше от её рта.
— Я хочу тебя слышать. — Я уговаривал её, лаская все те впадины и изгибы, где традиционно проходят резинки трусов и тоненькая ластовица. Я знал, что она испытывает — видел это много раз, у самых разных женщин. Оглушительное сочетание обострённого стыда и нарастающего желания, когда женщина начинает метаться и просить взять её. Только в этот раз всё было по-другому. Потому что к моему желанию подкрадывался страх, что я в первый раз не смогу удовлетворить её.
— Алексей Ми…
— Ну, успокойся.
Шёпот переплетался, как наши тела. Она почти плакала — я ещё уговаривал. И тут до Лены дошло, что именно я делаю.
— Вы… ты хочешь, чтобы я сама тебя попросила, да? — покусав губы, спросила она.
— Возможно. — Я даже не стал спорить. Она попыталась сбежать. Пришлось придавить её телом и откровенно закинуть её ногу себе на бедро. Электронные часы, мигающие на плазме, сказали мне, что я мучаю её уже пять минут. Потом ещё десять. И ещё пятнадцать. На двадцать восьмой минуте она хрипло мурлыкнула и вдруг закричала. Заметалась головой на моей руке и начала звать меня. Сто раз выкрикнула «не надо» и двести раз «пожалуйста». Она почти сорвала голос, скручиваясь узлом. Поджимала пальчики ног, попыталась вонзить зубы в мою руку, которой теперь я сам зажимал её рот. И, в конце концов, я дал ей то самое освобождение, которое заставило её забиться, выгнуться аркой и отчаянно, жалобно закричать в мою ладонь, кусая мои же пальцы.».
28.
« ”Что он сделал со мной? Как? Почему он смог добиться того, что не удавалось и Максу?”
Опираясь дрожащими локтями о кровать, я попыталась сесть. Не получилось, и я упала обратно на матрац. Обвела глазами свой разгромленный номер. Увидела одежду, валявшуюся на полу: его рубашку, моё платье. Свои перевернутые туфли вперемешку с его ботинками. И его самого. Всего. Поджарое, фантастическое тело. Тёмные, почти чёрные волосы и серьезные прозрачные глаза, которые сейчас внимательно за мной наблюдали. Андреев стоял у изножья кровати и аккуратно вытирал салфеткой свои мокрые пальцы.
«Это я.… из-за него.» Я всхлипнула и, сделав усилие, села.
— Лен, ты далеко собралась? — между тем усмехнулся Андреев, бросая использованную салфетку на стол и беря новую.
— Пожалуйста, отпустите меня, — совершенно по-детски отпросилась у него я, подтягивая к груди колени.
— А, так мы всё-таки на «вы»? — Андреев фыркнул. Ему, в отличие от меня, собственная нагота дискомфорта не доставляла. — Скажи, ты как предохраняешься?
— Я… а вам это зачем?
— Для презентации на круглом столе, — усмехнулся он. — Лен, ты на вопрос мне ответишь или мне самому догадываться?
— Я не могу иметь детей, — растерялась я.
— Да-а? Интересное продолжение, — произнёс Андреев, задумчиво разглядывая меня. — Таблетки? Впрочем, какая разница... В каком-то смысле, так даже лучше. Устал от презервативов.
— Идиот. — Я скинула ноги с постели, собираясь продефилировать в ванную. Не тут-то было. Андреев рванул вверх мои щиколотки, поставил одно колено на кровать, забросил мои ноги себе на плечи, и я опомниться не успела, когда его ладонь в очередной раз поймала мои запястья и прижала их к моему животу.
— Я больше не могу! — забилась я.
— Сможешь. Расслабься. Вот сейчас просто расслабься, хорошо?
Почувствовав, что я сжалась и явно ему противлюсь, Андреев вздохнул и медленно ввёл в меня пальцы.
— Ты внутри, как мокрый шелк, — поступательные движения, — так, хорошо… А теперь просто расслабься. Ты должна. Я и так долго ждал. Ну, дай мне это. Дай сама. — Пальцы стали совершать круговые движения. — Кошечка, — позвал он меня. Я заметалась и невольно пошла на его руку. — Вот оно, твоё «да», — прошептал он. — Почувствуй меня... Кошечка… — Теперь он сам буквально по сантиметру входил в меня. — Почувствуй. Раскройся. Расслабься.
Если бы он сделал сухой и резкий толчок, как это иногда проделывал Макс, я бы смогла убедить себя, что Андреев взял меня силой. Я бы сказала себе, что это я не хотела, а он всё сам сделал. Но весь ужас заключался в том, что Андреев легко продвигался вперёд, входя в дрожащую, желающую его, раскрытую для него плоть, которую он сам же и подготовил. Продвинувшись во всю свою немыслимую длину, потерся щекой о мою ногу. Теперь он полностью был во мне и крепко держал меня. Впрочем, в его глазах я увидела напряжение и ту чудовищную волю, с которой он себя сдерживал. «Ему важно не соитие, а твоя реакция. Он хочет твоё “да”», — пришёл ко мне ответ из глубины сознания.
— Отпустите меня, — потребовала я. В ответ он молча, не сводя с меня своих внимательных глаз, сделал новый толчок. Дождался моего стона, и повторил движение. То, что началось медленно, очень быстро переросло в дикую, таранящую последовательность. Он буквально избивал мою матку, нанизывая меня на себя. Кровать скрипела, я вскрикивала, Андреев хрипло дышал сквозь стиснутые зубы.
— Так нравится? — донеслось до меня. — Ну, скажи.
— Нет. Нет. Нет, — в такт его движениям упорно скулила я. «Да, да, да…»
— Ах, нет? — Толчки стали быстрыми и короткими. Ненавидя себя, я издала новый стон — предвестник второго оргазма. Я никогда приходила к финишу, и вот сейчас это снова должно было случиться. И с кем? С мужчиной, который не любил меня? Для которого я была — кто?
— Кошечка…
Я попыталась высвободить руки. Ощутив мои трепыхания, Андреев вцепился в меня с удвоенной силой. Стиснул зубы, замедлился и взял другой ритм и темп.
— Ну что, тебе так нравится? — услышала я. — Или ещё нет? Или сделаем по-другому? Или перевернуть тебя и взять сзади? Или — положить боком? Или — прислонить к стене? Давай не стесняйся. Сегодня твой праздник. — Он попытался добить словами то, что не мог сделать плотью. Поняв, что я близко, но не так, как он сам, Андреев чертыхнулся, рывком перевернул меня на живот и моментально собрал в ту позу, когда зад взлетает к потолку, а щека прижимается к простыням. Обвил руками мои ноги, дёрнул колени в стороны и неожиданно мягко лизнул меня. Я беспомощно закричала.
