Татьяна Герцик - Роман в утешение. Книга вторая
Роман не знал, как оправдаться.
— Мне было отчаянно тоскливо, а она так похожа на тебя! Это просто неравноценная замена! Я так страдал, что мне нужно было хоть как-то развеяться!
Я рассмеялась.
— Вот и продолжай развеиваться дальше! Я тебе мешать не собираюсь! Но и ты мне жить не мешай!
Роман выпрямился во весь рост и напыжился. Но разразиться пламенной речью ему не дал Георгий.
— Я за этим прослежу! И если ты примешься за старое, жди крупных неприятностей!
Эти слова прозвучали достаточно весомо. Пронин кинул вокруг сердитый взгляд и заявил:
— Ну, хорошо! Я уйду! Но помни, Рита: я тебя люблю! Ты в любой момент можешь позвать меня, и я тут же прилечу!
С этими пафосными словами он вышел из кухни. Послышался стук закрывающейся входной двери. Георгий сердито посмотрел ему вслед и что-то неприязненно пробурчал себе под нос. Потом встал.
— Я тоже ухожу. И, так сказать, присоединяюсь к словам предыдущего оратора. — И мягко добавил: — Будь счастлива, Рита. Но и свою прежнюю семью не забывай!
Он вышел, а я подумала: как будто можно забыть детей и все то, что нас когда-то связывало. Семен проводил Абрамова долгим взглядом.
— Тебе тяжело?
Мне и в самом деле было не по себе, подобные разборки мне никогда никакого удовлетворения не приносили. Но все-таки тяжести на сердце не было, впрочем, так же, как и радости.
Он понял мое состояние без слов.
— Немного отойдешь, и станет легче. Слишком много энергии ушло на выяснение отношений. Может, пройдемся? Мне обычно становится легче на свежем воздухе.
Я кивнула, и мы, накинув куртки, вышли из дома. Я повела его на берег Волги, в свою беседку. Он огляделся и признал:
— Красивые места. Даже очень. Ты хочешь жить здесь?
— Хотелось бы. Но ведь тебе будет неудобно ездить на работу?
— Наоборот. Наши земли начинаются почти у самого Пореченска, отсюда минут пятнадцать ходу на машине. Мне будет даже удобнее начинать работу с объезда полей, можно и на фермы с перерабатывающим заводиком заглянуть, они как раз по дороге. А контора в последнюю очередь. Я в ней за весь день бываю минут двадцать-тридцать, не больше. Так что жить здесь с тобой — оптимальный вариант.
Вот теперь в моей душе основательно полегчало. Мне так не хотелось вновь оставлять бабушкин дом, что я новыми глазами посмотрела вокруг. Благодаря Георгию кругом царил порядок. Но все равно, так много нужно сделать, чтобы жить здесь с удобствами круглый год!
Прижав меня к себе, Семен поцеловал в губы и вдруг воскликнул:
— Вот это да!
Я машинально обернулась и увидела то, что так восхитило его. По самой середине Волги, распуская белоснежные паруса, уплывала знакомая мне яхта.
— Красивое суденышко! Постой, да это «Маргарита»! Не в твою ли честь она так названа?
— Нет, ее назвали задолго до моего знакомства с Прониным. Но поплавать мне на ней довелось.
Семен плотнее прижал меня к себе.
— Не жалеешь об упущенных возможностях?
Его голос звучал обеспокоенно, и я постаралась его успокоить:
— Конечно, нет. Эта роскошная яхта всегда казалась мне тюрьмой.
Он ласково провел тяжелой рукой по моим волосам.
— Понятно. Но это позади. А впереди, надеюсь, новая жизнь, гораздо лучше прежней. И для тебя и для меня.
Белоснежная яхта уплывала все дальше, я провожала ее безразличным взглядом, всем сердцем надеясь, что слова Семена сбудутся.
