Чужая любовь (СИ) - Холод Нета

Он позвонил сразу.

— Алло? — голос был сонным и настороженным.

— Диана, что с Евой? — выпалил сразу.

— Степа, ты? Совсем сдурел так пугать? — девушка явно выдохнула, поняв, кто звонит. Но все еще была недовольна, что ее разбудили.

— Она мне не отвечает.

— Да успокойся ты. Все нормально, ничего страшного. Она, наверное, просто не слышит, не до этого. — видимо ее напрягло его взвинченное состояние, и девушка стала говорить серьезнее.

— Где она? Они…

— Успокойся. У Есении ночью температура поднялась и живот заболел. Утром они скорую вызвали. Температура плохо снижалась и боли, врач рекомендовал лечь в стационар. Ева сейчас с ней в детской областной.

— С утра? Мне соседка сказала, что час назад ее видела.

— С окулярами которая? Нашел кого слушать, она слепая как крот. Это я приходила, собаку к себе забрала. — он вспомнил, та бабка и правда в очках была.

— А где эта детская?

— На Ленина. Там она прям по основной улице стоит, не проедешь. Только тебя не пустят, у них там приемные часы.

— Разберусь. Спасибо! — сбросил он звонок.

После разговора с Дианой стало немного легче. Он хотя бы стал понимать, где они.

Сразу поехал туда. Пускать его не хотели. Тучная медсестра с обвисшим лицом заявила прокуренным голосом, что пропустит только завтра утром. Его это не устраивало.

— Вы кто такой? — говорила своим гнусавым голосом и тыкала в него пальцем. Все ее тело сотрясалось в этом порыве отчитать его.

— Я отец и здесь мой ребенок… и жена. — говорил с таким напором, что и сам верил. А что, он почти и не врал. Думал, этот факт должен все вопросы решить, но эта баба даже не моргнула.

— Ну вот и идите домой. Не одна же лежит. Приходите в приемные часы. Хватит здесь скандалить!

Его еще и крайним сделали. Вот же карга! Он позвонил одному знакомому, еще в столице работали. Он как раз финансирование распределял по точкам, а Степа как-то вложился не хило. Нужно было разрешение получить, ну ему и обещали плюсом, если что помогать. Вот и тут, стоило намекнуть этой ворчливой бабе по телефону, что перед ней «свои», как все запреты тут же стали будто и не для него.

— Проходите. Вам на третий этаж, от лестницы налево. Там подскажут. — теперь начал перед ним заискивать.

Спрашивать не пришлось. Взбежал по лестнице и сразу в коридоре Еву заметил. Сидела на скамейке. Подошел к ней тихонько, а она вздрогнула, не заметила его. На нее посмотрел, а она какая-то другая стала. Сидит вся бледная, волосы взъерошены. Переживала. Сидит и смотрит не него непонимающе, будто не узнает. Ему от этой ее реакции еще неуютнее стало.

— Степа? Ты чего здесь? — спросила тихо, приподнимаясь и подходя к нему ближе.

— Ты не отвечала! — рявкнул он, положив руки на ее плечи. — Хоть знаешь, как я перепугался. Что случилось? Где Сеня? — на эмоциях повысил голос еще больше. Ева тут же показала ему, чтобы замолчал. Даже попыталась ему рот закрыть.

— Тише. Не кричи. Все нормально. Правда. Она спит. — говорила быстро, лишь бы он быстрее все понял и прекратил орать.

Он замолчал. Но до конца еще не успокоился. Внутри все перевернулось от нервов и так быстро успокоиться у него не получится.

— Объясни мне, что произошло? Ты почему мне сразу не позвонила?

— Все хорошо, правда. Мне просто не до этого было. Я вчера вернулась, а у Сеньки в ночь температура поднялась. Такое бывало, но на этот раз она сбивалась плохо, и я испугалась. Не до звонков было. Вообще, не знаю где мой телефон.

Она все пугала его своей растерянностью.

— Врач говорит все в порядке. Сказал с желудком проблемы. Я и сама знала, это у нее с детства, всегда было. Потом операцию небольшую рекомендуют, а пока достаточно в стационаре уколы и таблетки пропить. Ей легче станет.

Снова его будто выкидывало из придуманной им идеальной картинки. Даже не предполагал, что у Есении может быть что-то не так. Идиот. Нужно было сразу все у Евы узнать, выспросить.

— Это опасно? Может, что-то нужно? Я сделаю…

— Врач сказал нет. Просто особенности организма. Мы проверялись, не беспокойся. Ты весь бледный. Можно все поправить операцией, но только когда вырастет. Пока не нельзя, да и ей это не мешает. Ты же видел, она самый обычный ребенок.

Снова Степа поражался ею. Какая же она сильная. А когда узнала наверняка напугалась, да? Он бы с ума сошел. А она борется, все преодолевает. Одна… все это время.

— Ты правда в порядке? Выглядишь не очень. — спросил ее.

— Хорошо все. Я просто ночь не спала. Устала, вот и все.

— А она где? — хотелось увидеть дочь. Убедится, что все и правда в порядке.

— Мы в этой палате. — Ева указала на соседнюю дверь. — Ты просто в тихий час пришел. У нее температура спала, и она спит сейчас.

Дверь была приоткрыта, и Степан туда заглянул. На дальней больничной кровати у окна он увидел Сеню. Она лежала, свернувшись калачиком. Закуталась в какую-то простыню и спит. Совсем маленькая и, как ему показалось, очень бледная. Мерзкое чувство, когда не можешь помочь. Вроде все есть, а сделать ничего не можешь.

Палата его совсем не радовала. Как он понял, у Евы даже не будет своей кровати. А в этой комнатушке человек шесть. И это сейчас они спали, а что потом они начнут шуметь.

После разговора с Евой понял, что потом они пойдут на процедуры и Сеня, скорее всего, снова заснет. Так, она намекала, что он здесь не нужен. Да и она сама едва на ногах держалась. Пока он рядом вряд ли уснет.

Он пообещал, что приедет завтра и побудет с ними. А пока отправился искать, кто тут главный. В итоге нашел. Оказалось, что за довольно небольшие деньги уже не обязательно делить комнату с толпой незнакомых людей. Плюс дал им с запасом, чтобы оплатить свой проход сюда, так сказать, абонементом. Потом поймал врача, что Есению смотрел. Хороший мужик оказался, толковый. Еще раз у него все выспросил. Предлагал деньги, лекарства, но тот отказался и повторил слова Евы. Сказал, что это и правда не так все страшно и лечится медикаментозно. Успокоил, что у детей нередко встречается. Сейчас ее полечат, а потом диету назначат.

Только после разговора с врачом окончательно успокоился. Вышел из больницы полностью истощенным. Давно так не нервничал и за кого-то переживал.

«Ну что, Фокин, хотел эмоций? Так получай, сполна».

Глава 19

Самое мерзкое чувство — беспомощность. Особенно когда не можешь помочь собственному ребенку. После окончания встречи, когда вернулась, сразу заподозрила неладное. Диана сказала, что Сеня легла рано, все было хорошо. Заметила, конечно, что та спала беспокойно, некрепко, но решила, что все обойдется. Температуры тогда не было. Ночью услышала, что Сеня проснулась, начала плакать. До последнего не хотела паниковать. Лекарство отмерила и ей дала. Потом еще таблетку растворила, но лучше не становилось. Вот тут-то паника и появилась. Детский плач раздражал соседей. Сосед снизу, у которого тоже был маленький ребенок, пришел к Еве жаловаться. Уговоры потерпеть и понять тоже результатов не дали. Проблемы ближнего важны лишь, пока жалеющего ничего не беспокоит. Охотно люди объединяются только против кого-то, а чтобы помочь нужно слишком много условий.

Срседа Сеня напугалась и немного притихла. Даже задремала. Утром лучше не стало, и она вызвала скорую. Медики сделали укол, но причину не определили. Посоветовали ехать в областную на анализы. Когда приехали в больницу, у Сени появился интерес в глазах. Стало ясно, что дочке полегчало. Видимо, после укола. Потом врач объяснил, что из-за проблем с пищеварением лекарство плохо усваивалось и подействовало позднее.

Про проблемы Есении она знала. Было страшно, пока та маленькая была. Никто ничего не мог сказать или лишь предполагали. Она плакала, переживала — вдруг что-то серьезное. Но потом нашла Петра Ефимовича, пожилого детского врача, который единственный успокоил и поставил диагноз. Седовласый мужчина лет пятидесяти веселил Есению своими смешными большими усами.