Джули Миллер - Для отвода глаз
– Тридцать шесть двадцать, – прочитала Оливия, когда они остановились на парковке у дома Гейба, бывшей текстильной фабрики в центре Канзас-Сити.
3620. Номер дома, где живет Гейб!
– Рон Кобер нанял частного детектива, чтобы выяснить, где ты живешь?
– Я думаю о том же. Мой адрес есть в телефонном справочнике. Всем известно, где я работаю… Найти меня труда не составляет. – Он распахнул перед ней дверцу внедорожника. – Но Дэни нигде не указывала, что живет у меня. У нее была своя квартира на Индепенденс-стрит. Она ее сдавала. Наверное, выяснить, где она жила на самом деле, оказалось не так просто… – Когда Оливия открыла багажник, чтобы достать сумку с вещами, Гейб ее опередил: – Давай я возьму.
– Я не инвалид.
Он повесил ее сумку на плечо и захлопнул дверцу.
– Послушай, живущий во мне троглодит требует запереть тебя подальше от Канзас-Сити, в таком месте, где ты будешь в безопасности. Раз это невозможно, позволь хотя бы понести твою чертову сумку.
Оливия чувствовала, что Гейб заботится о ней, пусть и не так властно, как братья. Постепенно она привыкала к его заботе. Надо отдать ему должное, он уважает ее потребность в независимости.
Они вышли с парковки, она взяла его под руку и зашагала с ним в ногу. Оба то и дело озирались по сторонам, ища любые признаки опасности в тени и в переулках.
– Утром я первым же делом позвоню в фирму «Цейс секьюрити». Хотя очень жалко, что придется ждать до утра…
Оливия кивнула двум хорошо знакомым здоровякам, стоявшим у подъезда. Макс и Трент вызвались понаблюдать за кварталом, в котором живет Гейб.
Все ее коллеги по отделу нераскрытых преступлений поддерживают ее. Джим, Макс, Трент и даже Кейт Ринальди и Джинни Рафферти-Тейлор – не просто сослуживцы. Они встревожились, узнав, что ей угрожали, и, как самые близкие люди, как ее отец и братья, примчались к ней на помощь.
Она увидела, что жилище Гейба ему вполне соответствует. Здесь его стихия, его владения, вполне согласующиеся с его натурой. Некрашеные кирпичные стены, полы темного дерева и трубы под потолком не вызывали ее отторжения. Кухню, ванную и жилую зону – он все ей показал. Оливия нигде не заметила женской руки, ничто не напоминанало о том, что когда-то здесь с ним жила Даниэлла Риз.
Но потом он повел ее в спальню и выдвинул нижний ящик комода, где она увидела кружевную полоску, маленького плюшевого мишку и светлые трусики. Сердце у нее сжалось.
– По-моему, тебе не придется ждать до утра, чтобы продолжить расследование. – Он помолчал немного, присел и поддел пальцем кружевную ленту, которую как будто срезали со свадебного платья или фаты. – Если Кобер приходил сюда, рассчитывая, что-то найти, например флешку, значит, она должна быть здесь.
Оливия прижалась к нему плечом; он погрузился в воспоминания, которые объединяли его с потерянной любимой женщиной. Оливия невольно немного завидовала привязанности, которую Гейб до сих пор испытывал к своей погибшей невесте. Да, ей немного больно оттого, что она хочет, чтобы Гейб любил ее так же глубоко и преданно, как любил Дэни. Ей хотелось знать, что он – именно тот, кого жаждет ее сердце, и она беспокоилась, что ее любви будет недостаточно для того, чтобы у них что-то получилось. Ее одной будет недостаточно.
Любви? Ее любви? Когда же это произошло? Оливия с трудом справилась с удивлением. Она испугалась правды, которая вдруг предстала перед ней во всей своей наготе.
– Гейб, ты вовсе не должен показывать мне ее вещи.
Покачав головой, он выдвинул ящик целиком и отнес его на кровать.
– Может быть, Лиланд Эшер давил на Кобера, потому что не желал допускать, чтобы материалы, которые собрала Дэни, попали в печать…
Верно. Говорить о работе куда безопаснее, чем думать о своих чувствах.
– А может быть, Кобер считал материалы Дэни своего рода страховкой, – Оливия подошла к кровати. – Эшер наверняка понимал: если Кобер сделает ее статью достоянием гласности или передаст властям, ему конец.
– Как и надеждам сенатора Маккоя на перевыборы.
– Возможно, Кобер искал флешку или другие материалы, чтобы шантажировать Эшера, – предположила Оливия.
Гейб подбоченился:
– Для начала ему нужно было все найти!
– А теперь его убили, и больше никто ничего не ищет.
– Кроме нас, – Гейб оглянулся на нее через плечо. – Вот почему Эшер угрожал тебе. Ему важно, чтобы поиски прекратились.
Оливия задумалась. Сегодняшний соглядатай – плохо, очень плохо. Кто он такой? Не верится, что его послал Эшер. Если человек вроде Лиланда Эшера хочет кого-то запугать, он все делает «в лоб». Тот, кто подсматривал у ее окна, тот, кто был на пожаре, не похож на головореза. На время отбросив загадку, Оливия сосредоточилась на теме частного детектива.
– А ты не догадываешься, где Дэни могла спрятать флешку или копию своего материала?
– Я уже осмотрел шкатулку для драгоценностей, ее банковскую ячейку, письменный стол и ее шкафчик в редакции. Спрашивал ее родителей. – Устало вздохнув, Гейб провел рукой по щетине на подбородке, а затем указал на ящик комода. – Ее вещей у меня не осталось. Я упаковал их и отправил ее родителям. Но они позволили мне кое-что взять.
Оливия отодвинула плюшевого мишку. Под ним лежала книжка в вытертом кожаном переплете.
– Ее дневник?
– Последние записи, которые она сделала… Она писала о нашей свадьбе, поэтому ее мать решила, что пусть лучше дневник будет у меня.
– А о своей статье она не писала?
– В дневнике нет ни одного имени, кроме моего.
Оливия сочувственно прижалась к нему:
– Мне очень жаль.
– Не жалей. Я уже пережил потерю Дэни. Мне нужна только правда. – Гейб поцеловал ее в висок. – Смотри здесь все, что хочешь. Если найдешь след, который поможет нам найти ее убийцу… моих чувств ты не оскорбишь. – Он снял галстук-бабочку и запихнул в нагрудный карман. – Троглодиту нужно снять костюм.
– Вот и хорошо, – поддразнила она, обернувшись и наблюдая за ним. Когда он уже выходил, она подала свою реплику, разряжая атмосферу: – Мне надоело, что ты выглядишь красивее меня.
– Это невозможно. – Его проницательные глаза осмотрели ее с ног до головы и с головы до ног, задержавшись в некоторых местах. Оливию обдало жаром, как будто в квартире вдруг включили отопление. – Входная дверь заперта. Окна закрыты. Твои дружки внизу патрулируют улицы. Пожалуйста, пока я в душе, не пускай сюда черные машины и не иди по следу.
– Не буду.
Он кивнул, хотя Оливии показалось, что он не слишком уверен в ее ответе. Вышел он со словами:
– Чувствуй себя как дома.
Холодный душ почти не помог.
Все мысли Гейба, все его страхи были о женщине…
