Татьяна Туринская - На восходе луны
— Да? Ну ладно, на, приеду через полтора часа. Надо ж ребенка, на, беречь — в такую-то погоду! Садитесь, нах, давайте отвезу.
— Ой, спасибо, дядь Вась!
Маринка ловко влезла на заднее сиденье. 'Ух, — вздохнула. — Ловко отделалась'. Да не тут-то было: Потураев тут же влез в машину вслед за нею. Ну а дядя Вася, старый ловелас, ясное дело, и не собирался гнать его из машины, тут же завел мотор.
Сердечко Маринкино билось, словно кисейная барышня в истерике. Сбылась мечта идиотки — вот он, Андрюшечка, рядом. И что? Ведь весьма сомнительное счастье-то. Если бы он имел на нее серьезные виды, объявился бы сразу после случайной встречи. Или — и того правильнее — прямо там же, в 'Колкином дубе', подошел бы, невзирая на присутствие Антона и своей спутницы. А он мало того что сделал вид, будто не узнал ее, но и потом почти целый месяц тянул, не появлялся. Нет, ничего хорошего его визит ей не сулил как пить дать. Да и не вовремя, совсем не вовремя. Как раз тогда, когда надежду из Маринкиной души вынесли вперед ногами. Зачем же ее, несчастную, безвременно скончавшуюся, реанимировать ради одной-единственной встречи?
Андрей молчал, Марина тоже. Дядя Вася же считал себя дипломатом и напряженной тишины вынести не мог.
— Ну что, Мариш, на, как настроение? Не жалеешь, нах, что в Париж вместо тебя родители отправились?
— Скажете тоже — 'не жалею'. Еще как жалею! Да только так не ко времени эта путевка пришлась — вы ж сами знаете, сессия на носу.
Дядя Вася усмехнулся:
— Эх, на, молодо-зелено! Да пропади она, нах, та учеба! Разве ж можно такой шанс, нах, упускать?! Да еще и мамке своей, на, так подкузьмила.
Марина искренне удивилась:
— А мама-то тут при чем?
— Ну как же, на, — сально ухмыльнулся дядя Вася. — Если б поехала ты — отец, нах, остался бы дома. Путевка-то была на двоих? Ну вот, на! Без отца мать бы там себе нашла какого-нибудь французика, нах. А так, получается, на, ты ей весь кайф обломала.
Марина обиделась:
— Ой, дядя Вася, ну вы и придумаете!
— А чего я, на, придумаю? Вот моя, нах, Розочка непременно бы нашла себе французика. А я б и не возражал, на. Я б тогда опять рванул, нах, на Кубу, к голеньким, нах, мулаточкам! И за Розочку бы душа, на, была спокойна.
Марина только вздохнула. Ну этому только дай слушателя — любой разговор на своих голеньких кубиночек переведет. Кто о чем, а вшивый, как обычно, о бане.
Дядя Вася тем временем не унимался:
— А что, на, родители когда приедут? Лариска говорила, нах, на две недели путевка? Так они там и Рождество, на, и Новый год встретят? Или на Новый год уже будут дома? Звонили, на? Как там их французское Рождество, нах? Понравилось?
— Еще бы не понравилось! В ресторане-то с видом на Эйфелеву башню.
— Супер, — оценил дядя Вася. — Так когда, говоришь, приедут, нах?
Маринке хотелось кричать. Ну что ж ты, дядя Вася, такой непонятливый?! Ну зачем же ты выдаешь кому попало всю информацию? Ты же, дурак старый, открытым текстом заявляешь незнакомому человеку, что Маринка одна, без родителей, и что можно заниматься всем, чем попало, не стесняясь, как прежде, быть застигнутыми врасплох на полях постельных баталий!
— Скоро, дядя Вася, скоро. Скорей, чем бы я того хотела.
Дядя Вася заржал, как конь в женской бане, или как у них, у лошадей, называется подобное заведение.
— О да, нах, это точно! Куда бы мне, нах, тетю Розочку пристроить? Хотя бы на праздники, на!..
Дядя Вася не стал подвозить Марину к самому парадному, остановился метрах в тридцати от дома, дабы не совершать излишних маневров на дороге. На всякий случай спросил Андрея:
— Тебя подвезти, или как?
Андрей деликатно потупил глазки:
— Спасибо, не надо. Я провожу даму…
Естественно, после дяди-Васиных словесных излияний Марине не удалось расстаться с Андреем у порога. К сожалению ли, к счастью, но дядя Вася выболтал гораздо больше сведений, чем необходимо было Андрею для очередной победы…
Андрей прошел в гостиную без приглашения, оглянулся:
— Да-а-а, а здесь ничего не изменилось…
Марина по-прежнему спокойно, словно ее абсолютно ничего не волновало, подтвердила:
— Да, здесь все по-старому: старая мебель, старый телевизор, даже обои на стенах все те же.
— И все та же девочка-хозяйка, — с улыбкой продолжил Андрей логический ряд.
— Нет, девочки-хозяйки в этом доме больше нет, — тоже с улыбкой возразила Марина. — И это, пожалуй, единственное, что изменилось здесь за последние годы.
Потураев подошел к ней, взял за плечи, но не притянул к себе, а лишь пристально вгляделся в ее глаза — мелькнет ли там отголосок былой любви, отблеск хоть какого-нибудь чувства, — но нет, пока лишь лукавая усмешка светилась в них. Спросил:
— И куда же подевалась та замечательная девочка-хозяйка?
— Выросла. — Марина сбросила его руки и отошла на несколько шагов. — Она просто выросла.
— Значит, она по-прежнему здесь? Хоть и подросшая, но все-таки здесь?
— Нет, она осталась в прошлом. А ее место в этом доме заняла другая: не подросшая, как ты говоришь, девочка, а взрослая, опытная женщина. И она мне нравится куда больше, чем та глупая девчонка.
— Ну, почему же глупая? Она была так очаровательная в своей искренности.
— Называй вещи своими именами: не в искренности, а в несусветной своей глупости и чудовищной наивности. Впрочем, закрыли тему — она давно уже неактуальна. Чай, кофе?
Андрей не сразу отреагировал на вопрос. Казалось, он и сам словно бы застрял в прошлом, вызывая в памяти ту наивную девчонку.
— Чай. В такую погоду чай хорош необыкновенно.
— Чай так чай. Идем на кухню — я не собираюсь устраивать тебе чаепитие в гостиной.
— Что так? — усмехнулся Андрей. — Рылом не вышел?
— Да нет, с рылом все в порядке, не переживай. В неудачное время попал. Я в цейтноте.
— Цигель-цигель, ай-лю-лю? — несвежо пошутил Андрей.
— Приблизительно, — прохладно, но не враждебно ответила Марина. — Сам знаешь — сессия и все такое прочее…
— Ну сказочка про сессию хороша для дяди Васи. Ведь на самом деле…
— А на самом деле сюда скоро придет человек, который не сравнивает этот дом с прошлым, который знает его только в настоящем.
— А, вот как? И еще он, видимо, не ищет здесь ту очаровательную маленькую хозяйку, которую тщетно пытаюсь разыскать я?
— О да! Ему вполне по нраву молодая, но опытная женщина, которая устраивает ему здесь более чем теплые приемы, когда в доме нет ее родителей. Так как, все еще хочешь чаю?
— Пожалуй, нет, — после небольшой паузы ответил Потураев. — Что-то подсказывает мне, что мне здесь не рады.
