Айрис Джоансен - Летняя улыбка
— И заставишь меня сходить с ума от беспокойства? — Дэниел уложил ее в постель, накрыл атласной простыней. — Но ты права, мы должны придумать что-то другое. Я не могу проходить через это каждый день. Я не приспособлен быть горничной.
Дурацкие слезы опять застилали ей глаза. Он явно ее отвергает, но почему?
— Ну что же, ты прекрасно справился на этот раз, пусть даже тебе и не понравилось. Ты был очень добр ко мне. — Зайла попыталась улыбнуться.
— Я справился отвратительно, — резко ответил он. — И во мне нет ничего доброго. Я сказал тебе, что я умею выживать. — Он провел рукой по волосам. — Но не думаю, что смог бы пережить еще одно такое испытание. Мне надо будет поговорить с Филипом, чтобы он все-таки нашел тебе горничную, пока ты не поправишься.
— Зачем нарушать весь распорядок этого дома? — Зайла гордо подняла голову. — И тебе нет необходимости ухаживать за мной. Ты выполнил свою миссию, здесь я в безопасности. — Она решительно посмотрела ему в глаза. — Ты зря думаешь, что мне что-то должен, Дэниел. У меня нет права ничего от тебя требовать.
Самые различные эмоции отражались на лице Дэниела. Насмешливое удивление, раздражение и что-то еще, очень похожее на нежность.
— Ну опять! Опять то же самое! — Он плюхнулся на кровать рядом с ней и взял ее руки в свои. — Нам лучше все обсудить, не откладывая. Мне никогда не удавались обходные маневры. — Он опустил глаза на ее руки, сосредоточенно хмурясь. — Пойми, то, что произошло в пещере, было ошибкой. Мы оба это знаем. — Большим пальцем он рассеянно гладил ее запястье. — Я хочу, чтобы ты знала, это не должно повториться. Я хотел бы начать все сначала, если ты не против. Я не всегда такой дикарь.
— Ты никогда не вел себя со мной как дикарь, — тихо ответила Зайла. Она была рада, что он на нее не смотрит. Это дало ей возможность скрыть боль, которую причиняли его слова. Чему тут удивляться? Она и раньше подозревала, что происшедшее в пещере значило для нее гораздо больше, чем для Дэниела.
Он иронически скривил губы.
— Ты очень великодушна, но я ведь не хуже тебя знаю, что произошло. Признаю, я совершил ошибку, и мне еще повезло, что ты не возненавидела меня. — Дэниел взглянул на нее с мрачной решимостью. — Я мало что понимаю в хороших манерах, но прекрасно знаю, что такое дружба. Давай останемся друзьями. — Его голос звучал грубовато, но был искренним. — У меня не так уж много друзей. Для меня значило чертовски много, когда ты сказала, что хочешь моей дружбы. Я надеюсь, что твое предложение все еще в силе?
— Да, конечно, — мягко ответила Зайла. Конечно, это не то, на что она надеялась, но лучше, чем ничего. Если она как следует поработает, чтобы сделать эту дружбу настоящей и крепкой, ей, возможно, даже будет достаточно этого. Пора бы знать, что в жизни редко выпадает большой выигрыш. — Я буду тебе хорошим другом, Дэниел.
— Я знаю. — Все еще глядя ей в глаза, он поднял ее руку к губам и поцеловал. — Ты незаурядный человек, дружок. — Он осторожно опустил ее руку на кровать, как будто она была такой хрупкой, что могла разбиться. — Ну так во что сыграем? Я принес «Погоню», «Монополию» и шашки. — Нагнувшись, он потянулся к коробкам, лежащим на кровати.
— Все равно. Что-нибудь по твоему выбору. — Внезапно ее взгляд наткнулся на длинный рваный шрам на левом бедре Дэниела. Он начинался над коленом и доходил до края обрезанных джинсов. — Откуда это у тебя?
— Что?
Зайла провела пальцем по неровному шраму. Дэниел дернулся, как будто она его обожгла. Она в тревоге взглянула на него.
— Все еще болит?
Дэниел покачал головой.
— Нет, это я просто от неожиданности. — В его голосе действительно звучало волнение. — Это старая ножевая рана. Я получил ее давно.
Ее пальцы проследили линию до конца.
— Похоже, рана была очень глубокой. — Его бедро было таким твердым и мускулистым! Под ее пальцем оно становилось как камень. Интересно, что он так напрягся? Может быть, воспоминание об этом давнем случае так на него действует? — А ты лечил рану должным образом?
— Наверное. Во всяком случае, она меня не беспокоила. — Мускулы его лица свело, как при судороге. — До настоящей минуты.
— Что? — спросила Зайла. — Ах, ты, должно быть, нес меня всю дорогу, и поэтому…
— Нет. — Неожиданно Дэниел сбросил ее руку и вскочил на ноги. — Ничего уже не болит. Пойдем, покажу тебе конюшни и полосу препятствий, хочешь?
Зайла удивленно посмотрела на него:
— Но ведь ты решил, что сегодня мы играем в настольные игры.
— Я передумал, — процедил он сквозь зубы. — Сегодня мне не до тихой интимной игры в «Монополию». Мы должны выбираться отсюда. — Он быстро пошел в ванную и вернулся с небольшим феном в руке, который и протянул Зайле. — Давай-ка просуши свои волосы, пока я потороплю слуг, пусть принесут остальной твой гардероб. Я особенно отметил в заказе спортивную одежду. Очень надеюсь, что они прислали джинсы, а не только бикини. Женщины Филипа редко занимаются физическими упражнениями где-либо, кроме спальни.
— Но ты же говорил, что я сегодня слишком слаба для такой прогулки.
— Так и есть. Я тебя понесу.
— Но это же смешно! Я могу…
Он закрыл ее губы рукой.
— Зайла, кончай спорить. — Неожиданно он улыбнулся с такой теплотой, что ее сердце заколотилось. — Друзья должны идти на компромисс. Я соглашаюсь на то, что ты хотела, так ведь? А теперь и ты можешь уступить шажок-другой.
Она уступила бы ему все, что угодно, лишь бы он продолжал улыбаться ей с такой же грубоватой нежностью. Зайла поцеловала его ладонь так же нежно, как он целовал ее только что.
— Хорошо, — нежно сказала она. — Шажок-другой моего самолюбия меня не ущемит. Но только в этот раз, Дэниел.
— Хорошо, пусть только в этот раз. — Он повернулся и быстро пошел к двери. — Мы не будем торопиться.
Глава 6
Дэниел легко поднял Зайлу на верхнюю планку белой деревянной изгороди, отделяющей конюшни от пастбища.
— Ну вот, здесь все отлично видно, и при этом ты не будешь мешать конюхам, объезжающим лошадей. Утром территория конюшен обычно не менее оживленна, чем Холмы Черчилля в день Кентукки-дерби.
Зайла перекинула ногу и уселась на изгороди верхом. Ее взгляд был мгновенно прикован к длинным низким строениям, аккуратно выкрашенным и сверкающим. За изгородью расстилалось роскошное зеленое поле, где были установлены различные препятствия для конкура.
— Да, вижу. Как здесь замечательно! Это немного напоминает мне фотографию конюшен Калумета, которую я видела.
— Неудивительно, — сухо заметил Дэниел. — Отец Филипа посылал главного тренера к Калумету, чтобы изучить архитектуру его конюшен, прежде чем строить свои. Только лучшее для единственного сына! — Он прислонился к ограде и закурил. Пустив тонкую струйку дыма к небесам, он искоса внимательно взглянул на Зайлу. — А ты немного ожила. Когда я тебя нес сюда, ты была уж очень тихой. — Он помолчал, глядя на кончик сигареты. — Ты дозвонилась до матери?
