Мистер Сентябрь (ЛП) - Гудин Николь С.

— Черт возьми, — бормочу я.

Это не то, что мне сейчас нужно.

Я пересекаю площадку, чтобы встретиться с ним, поэтому, когда мы сталкиваемся лицом к лицу, то оказываемся еще дальше от моей команды. Он высокомерно ухмыляется мне, приближаясь.

— Чад, — киваю я.

— Тренер, — отвечает он.

Меня бесит, что он отказывается обращаться ко мне по имени, но я не показываю своего раздражения — это то, чего он хочет.

— Неплохо, — говорит он, и желание ударить его становится сильнее.

— Чего ты хочешь? — я скрещиваю руки на груди.

Ему есть что сказать, это очевидно, так что мы можем продолжить.

— Ничего. — Он пожимает плечами, но я на это не куплюсь. — На самом деле, я как раз собирался уходить — только проверю, как там Морган, и пойду своей дорогой.

Он делает шаг в сторону кабинета, и я шагаю за ним, преграждая ему путь и опуская руки по бокам.

— Черта с два ты это сделаешь.

Он слегка приподнимает брови.

— Прости?

— Я сказал, черта с два. Ты и близко к ней не подойдешь.

— Она — мать моего ребенка, и если я захочу ее увидеть, я это сделаю, — говорит он, плотно сжав челюсти.

Я качаю головой.

— Этот корабль уплыл, Дженсон, она больше не в твоем распоряжении. Она ушла, и тебе нужно делать то, что у тебя получается лучше всего, и просто исчезнуть.

Он смеется, как будто я говорю что-то уморительно смешное, и мои ладони сжимаются в кулаки. Он делает еще один шаг, на этот раз ко мне, и ухмыляется:

— Ты действительно думаешь, что я позволю какому-то конченому баскетболисту указывать мне, что делать? Я — Чад, мать его, Дженсон, и я ни перед кем не отчитываюсь.

Я тоже делаю шаг вперед, так что наши грудные клетки почти соприкасаются.

— Попробуй, и увидишь, что получится, — предлагаю я.

Его взгляд становится жестким, и я почти готов взорваться, когда чувствую, как тяжелая рука опускается мне на плечо. Взгляд Чада смещается с моего на мужчину за моим плечом, в тяжелой руке которого я узнаю Адама.

— У тебя проблемы, чувак? — спрашивает Адам, и каким-то образом это звучит как угроза.

Чад Дженсон, может, и придурок, но он не идиот. И знает, что мы его обыграли. Он отступает, издает смешок и разворачивается, чтобы уйти, не сказав ни слова. Я чертовски зол из-за того, что только что произошло, но не настолько, как из-за того, что он ушел, даже не поздравив Итана с невероятной игрой, которую тот только что сыграл. Я подумываю пойти за ним, но рука Адама на моем плече останавливает меня.

— Не здесь, — предупреждает он.

Он прав. Сейчас не время и не место. Я должен подавать пример мальчикам, и я здесь не для того, чтобы учить их драться.

— У тебя все в порядке? — спрашивает Адам.

Я киваю, мой гнев немного утихает.

— Я в порядке.

— Давай покончим с этим, чтобы ты мог позаботиться о своей девочке.

— Да, — отвечаю я. Это единственное, о чем я могу думать.

***

— Спасибо, Адам, я ценю твою помощь, — говорю я, когда мы выходим из спортзала, Морган пристраивается рядом со мной, а Итан делает то, что он всегда делает: подбрасывает мяч и откидывает с лица эти чертовски нелепые светлые волосы. Я не знаю, как он так играет, но, похоже, у него все схвачено.

— Не переживай, просто приготовь свой кошелек для ужина, который ты мне должен, братан. — Он нетерпеливо потирает руки.

В наши дни этот парень зарабатывает шестизначную зарплату, но он никогда не прекращал попыток получить это дерьмо бесплатно. Я машу ему, когда он пересекает парковку в противоположном направлении.

— Пока, Адам! — кричит Итан ему вслед.

Адам бросает ему кивок.

— Ты в порядке? — спрашиваю я Морган тихо, чтобы Итан не услышал.

Она поднимает на меня взгляд, ее зеленые глаза все еще расширены от страха.

— Я просто чувствую себя такой... оскверненной.

Понимаю, что она имеет в виду, я чувствую то же самое. А еще я зол, чертовски зол.

Итан бежит впереди, все еще отрабатывая свои движения. Клянусь, парень никогда не остановится.

— Мы заедем к вам, ребята, чтобы взять вам кое-что, а потом я отвезу вас к себе домой.

Она не спорит, просто кивает и прижимается ко мне еще теснее.

— Хей. — Я наклоняюсь и приподнимаю ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — говорит она, и уголки ее губ наконец приподнимаются.

Я пользуюсь возможностью, чтобы поцеловать ее.

— Ммм, мам... — голос Итана прерывается.

Я поднимаю взгляд, и мой желудок сжимается. На лобовом стекле ее машины бог знает какими буквами нацарапаны слова «членодразнилка». Слышу, как Морган задыхается, а затем из ее горла вырывается всхлип.

— Итан, останься со своей мамой, — говорю я ему спокойно, хотя чувствую что-то другое.

Он кивает, его глаза широко раскрытые и потрясенные. Я отстраняю Морган от себя, и Итан протягивает руки, чтобы обнять ее. Он действительно хороший ребенок.

Я снимаю сумку с плеча и достаю несколько оставшихся бутылок с водой и несколько полотенец, которые мне нужно сдать в химчистку. Выливаю воду на ветровое стекло и вытираю полотенцами эти дурацкие слова, чувствуя, как меня переполняет гнев.

Членодразнилка. Она совершенно не такая.

Я мог бы его убить.

Я мог бы в буквальном смысле убить его за это!

Тру лобовое стекло, сдерживая всю свою агрессию, и когда я заканчиваю, то становлюсь намного спокойнее; я тот человек, который нужен Морган. Бросаю все в багажник, подхватываю Морган на руки и переношу на пассажирское сиденье. Пристегиваю ее и целую в лоб.

— Я все исправлю, детка, обещаю.

Глава 21

Морган

— Мне это не нравится, Моргс.

Мне это тоже не особенно нравится, но, к сожалению, такова моя работа. Я не могу отказывать клиентам только потому, что потрясена и напугана. По крайней мере, теперь я выплакалась, так что у меня меньше шансов сорваться на людях.

Я прорыдала полночи. Броуди отвез нас домой, заказал что-то на вынос, чем очень обрадовал Итана, а потом они оба стали смотреть на меня с беспокойством и обращаться со мной как с ребенком, пока я не выдержала и не отправилась спать.

Он хотел, чтобы мы переночевали у него, но, думаю, он видел, что я слишком устала, чтобы это произошло, поэтому вместо этого он остался с нами.

Броуди держал меня в объятиях, пока я рыдала, и снова и снова обещал, что позаботится обо мне, что со мной ничего не случится, пока он будет дежурить. Я ему верю. Знаю, что он никогда не отойдет в сторону и не позволит никому причинить мне боль, но его нет рядом со мной постоянно, и именно тогда я чувствую себя наиболее уязвимой.

Я наблюдаю, как Броуди снова меряет шагами комнату, и хватаю его за руку, чтобы остановить, когда он проходит мимо меня.

— Со мной все будет в порядке. Это просто просмотр дома.

Там не может случиться ничего плохого, это место еще даже не выставлено на продажу — никто не мог там ничего испортить. На нем нет ни вывески с моим именем, ни документов, ничего.

— С кем ты там встречаешься? — спрашивает он, нахмурив брови.

— Милая семья, которой я показывала дом на прошлой неделе. Они не захотели делать предложение, и я думаю, что это место им больше подойдет.

— Значит, ты встречалась с ними раньше?

— Да. — Я вздыхаю.

— И Джером встретит тебя там?

Я качаю головой.

— Он заберет меня отсюда. Я подумала, что это идея лучше.

Он одобрительно кивает.

— Хорошо.

— Да? — осторожно спрашиваю я. Мне не хочется верить, что я преждевременно выиграла битву.

Все утро он был непреклонен в том, что пойдет со мной на работу, что в обычных условиях было бы не самым худшим решением, но, учитывая его нынешнее нервное состояние, я не могла допустить, чтобы он что-то вынюхивал. Он бы отпугнул моего покупателя.