Мой страшный главный врач (СИ) - Орех Софья

Я, молча, делаю глоток вкусного шампанского, потом второй. Глубоко вздыхаю и продолжаю молчать. Я просто не знаю, что сказать. Если это правда и я, действительно, в разгар процесса произнесла имя Льва Романовича, то Глеба оправдает любой суд присяжных. И я знаю своего мужа, он никогда не поднимал на меня рук. Значит всё было так, как он говорил и я получила за дело. Чёрт, какая же дурацкая, нелепая ситуация! Не понимаю, как вести себя дальше. Конечно, мужчина должен оставаться человеком и держать себя в руках. Но статью о состоянии аффекта тоже не на пустом месте придумали.

И тут я не нахожу ничего лучше, как признаться Глебу во всём:

— Ты прав, Глеб. Наш главврач Лев Романович стал проявлять ко мне определённый интерес и мне он понравился… очень понравился…

— Я так и подумал! — в сердцах восклицает мой муж и тоном обиженного мальчика добавляет: — Всё же мама как была права!

— А причём здесь твоя мама⁈ — я обескураженно смотрю на Глеба.

— Помнишь тот вечер, когда ты нам показала своего главврача на сайте?

— Помню и что?

— В тот же вечер мама сказала, что ты, явно, неравнодушна к этому главврачу. Ты же знаешь мою маму, — смущённо произнёс Глеб.

— Допустим, так почему же она тебе не сказала сразу разводиться, раз она у тебя такая догадливая? — с сарказмом спросила я, допив бокал шампанского. Глеб тут же доливает мне доверху и пожимает плечами: — во-первых, из-за Егора, во-вторых… — неожиданно он замолкает, словно раздумывает о чём-то

— Ну и что во-вторых? — с сарказмом спрашиваю я его и поправляю на правой щеке кусок мяса. Салфеткой протираю подтекающую по шее сукровицу.

— Во-вторых, меня направили наконец-то в Канаду, а поехать туда я могу только с семьёй, — просто ответил он и вздохнул. — Как всё глупо получилось… Вот мама и сказала, чтобы я за тобой побольше поухаживал, чтобы у тебя не было времени на посторонние мысли. Она сразу поняла, что ты заинтересовалась этим вашим главным врачом.

— Подожди, так все вот эти твои ухаживания в последние дни это всё по подсказке твоей мамы⁈ — неожиданно осенило меня

— Ну, да. А что такого? — пожал плечами Глеб. — У мамы большой жизненный опыт.

— Офигеть! Глеб, а ты вообще-то любишь меня? Ты зачем женился на мне? — я в упор уставилась на мужа.

— Так мне нужно было жениться. Рано или поздно меня назначили бы куда-нибудь по дипломатической части и у меня уже должна была быть семья, — просто пояснил он.

— У тебя же отбоя нет от женщин. Почему ты выбрал именно меня — простую медсестру с обычной внешностью?

— Потому что мне одобрили именно твою кандидатуру, — с лёгким раздражением ответил Глеб и залпом допил шампанское из своего бокала.

— В смысле — одобрили? Кто одобрил⁈ — опешила я

— Наша служба безопасности. Я тебе тогда говорил, что все жёны наших проходят спецпроверку. Мне одобрили твою кандидатуру по всем параметрам, и я женился на тебе, — поморщился Глеб и встав со стула направился в комнату: — Я пойду, пижаму надену, а то холодно так сидеть.

Ошарашенная я осталась сидеть на своём месте. Вот и всё выяснилось, почему такой перспективный красавчик как мой муж женился на скромной медсестре из обыкновенной семьи без особых званий и регалий. Потому что её пролетарская биография не была ничем не опорочена: ни связями, ни взглядами, ни убеждениями. А я-то уж решила, что во мне есть что-то особенное, необыкновенное, что привлекает даже таких выдающихся мужчин. А ларчик-то так просто открывался!..

Я положила кусок мяса на стол и обхватила лицо руками. Видимо, всё-таки лёгкое сотрясение мозга от удара кулаком по голове я получила, потому что мысли у меня в голове путались, да и голова начала кружиться.

«Мне нужно отлежаться», — подумала я и направилась в гостиную. Там достала из шкафа запасной комплект постельных принадлежностей для гостей и расстелила себе постель. Затем забралась под одеяло и, превозмогая боль, свернулась клубочком и прикрыла глаза.

— Владочка, — послышался неуверенный голос Глеба. — Пойдём в спальню, милая. Обещаю, что больше никогда и пальцем тебя не трону.

— Иди в спальню, Глеб, — вздохнула я. — Я не хочу не видеть, не слышать тебя. Спи там. Мне сейчас нужно о многом подумать.

— Хорошо, как скажешь, милая, — покорно согласился он и войдя в спальню, прикрыл за собой дверь.

Я осталась одна в тёмной комнате, лишь настенные часы тикали в ночной тишине. Из спальни не доносилось ни единого звука.

Глава 18. Причуды судьбы

ЛЕВ

«Похоже, что мне пора подыскивать себе постоянного адвоката», — подумал я, выходя из Департамента здравоохранения. Повторный вызов в Департамент по одному и тому же поводу навёл меня на эту мысль. Моя бывшая секретарша, явно науськиваемая кем-то из команды бывшего главврача Дмитриева, решила идти ва-банк и подала на меня заявление в суд. Об этом она уведомила он-лайн юридический отдел Департамента. Юристы поставили в известность заместителя руководителя Департамента здравоохранения Любимова Игоря Вячеславовича.

Он вызвал меня к себе и мне пришлось рассказать ему как было всё на самом деле. Мы сидели у него в кабинете. Он внимательно выслушал меня и покачал головой: — Да, брат, неприятная ситуация. Дмитриев в своё время крепко дружил с Артуром Кипшидзе, которого два года назад пристрелили в Сандунах. Не помнишь эту историю?

— Нет, меня же тогда здесь не было, — я отпил глоток горячего кофе.

— Ах, ну-да, ну-да! Прости, память стала подводить, — усмехнулся Любимов. — Так вот, пока Дмитриев якшался с этим Артуром, он мог творить всё, что ему заблагорассудиться. А вот после того, как Кипшидзе прошили в Сандунах автоматной очередью, Дмитриев свой хвост и поприжал. Продолжал, конечно, прокручивать какие-то махинации, да только нюх потерял и полез не в свой огород.

— Так у него же, вроде бы, проблемы начались с какой-то фармкомпанией? — полуутвердительно спросил я.

— Во-о-т, и я о том же! — многозначительно произнёс Любимов. — Это же как на минное поле залезть без миноискателя.

— Так получается, что его снял не Департамент? — я поставил чашечку из-под кофе на белое блюдечко.

— Конечно, нет. Департамент здесь поскольку-постольку, — Любимов выразительно вытаращил свои глаза и многозначительно обвёл ими по кабинету.

«И здесь прослушка», — понял я и кивнул: — Понял, Игорь Вячеславович, тогда мне просто нужно начинать готовиться к судебному процессу, правильно?

— Да, и чем быстрее, тем лучше. Нужно играть на опережение. Тебе дать координаты надёжного адвоката?

— Спасибо, у меня есть.

— Ну, хорошо, делай как знаешь. Готовься тщательнее. Хотя я бы на месте Дмитриева больше бы думал о том, как ему срок скостить, а не ввязываться в эти игры. Секретаршу ещё эту под тебя подложил. Грамотно просчитал, что ты не устоишь перед ней. Да только не учёл, что ты тут же и расшифруешь эту Мату Хари. — рассмеялся Любимов и, встав с кресла, протянул мне руку: — Давай, Лев Романович, держись и готовься. Уверен, что справишься. Если помощь понадобится — звони мне напрямую.

— Спасибо, Игорь Вячеславович, учту, — улыбнулся я заместителю руководителя. — Как дела у Максима?

— Отлично, Лев Романович, отлично! Сыну его, Лёвушке, год скоро будет, — широко улыбнулся мне Любимов.

— Лёвушке⁈ — ошарашенно переспросил я.

— Да, Лёвушке! А ты как думал, брат⁈ Мы таких вещей не забываем. Всё, иди, меня уже ждут на заседании подкомиссии. Звони, если что сам, хорошо?

— Хорошо, Игорь Вячеславович, — попрощался я и вышел из кабинета.

Теперь я стою на ступеньках Департамента здравоохранения и прикидываю, что делать дальше. Потом, подойдя к своей машине, сажусь за руль и включаю зажигание. Пока машина прогревается, решаю позвонить своему давнему приятелю Андрею. Помнится он собирался открывать свою адвокатскую контору. Набрал пару раз его номер, трубку никто не взял.

«Ладно, наберу попозже ещё раз», — подумал я и направился в свою клинику.