Доверься мне 2 (СИ) - Асхадова Амина

Сергей усмехнулся, переведя взгляд.

— Не сбежала. И не сбежит, потому что я знаю о том, что у меня есть сын. Она родила от меня пять лет назад, несмотря ни на что.

Романов вскинул взгляд. Сергей понял, что он знал о существовании внука, но это больше не злило его. Ему, наоборот, было интересно знать: Варя ведь должна была до последнего держать это в секрете, так ей сказал делать Романов?

— Она все-таки тебе рассказала?.. — раздалось приглушенно, а затем Романов опустил взгляд, смотря на бетонный пол и себе на ноги.

— Важно не это… и как ты здесь еще не окочурился? — внезапно спросил Сергей.

Романов усмехнулся:

— А ты все ждешь да не дождешься. Ну, ничего. До понедельника немного осталось, Сергей. Немного терпеть тебе осталось.

Сергей почему-то лишь помрачнел, а затем задал вопрос:

— И ты готов оставить свою дочь? Вместе со своим внуком отдать в такие мои загребущие жестокие руки?

Ее отец вдруг шевельнулся, а затем подвинулся на пару сантиметров в другую сторону. За время разговора луч успел немного отойти, а теперь снова руки Романова грелись таким палящим снаружи солнцем…

— Да может и не жестокие… это ведь я мешал твоему существованию. Я вообще многим мешал в этой жизни и, видимо, своей дочери тоже. Она взрослая, она мать мальчугана… едва ли я уже пригоден в этой жизни для чего-то.

— О чем ты?! — вдруг вскинул голову Сергей, вцепляясь в мужчину взглядом.

Сердце пробило удар.

Романов заговорил приглушенным голосом:

— Я последние несколько лет серьезно болен. Эндокринное заболевание…

— В смысле? И что? — раздалось в ответ непонимающе.

Мужчин пояснил:

— А то, что гормоны, которые должна продуцировать щитовидная железа, контролируют обменные процессы в организме, а при нехватке биохимия сильно замедляется. Отсутствие притока энергии становится причиной понижения температуры… мне, возможно, осталось несколько часов, Сергей. Гипотермия…

Сергей нахмурился, потому как многого он просто не понимал. Это Варя, будь сейчас здесь как медик что-то поняла бы и объяснила, перевела бы ему на русский.

Но Сергей был полный дуб.

— Чаще всего это спровоцировано долгим нахождением в холодном помещении. Устранить возможно, если не произошло необратимых процессов. Однако мой организм на гормональном уровне истощен и некоторые органы, как и мои легкие, работают на последнем вдохе.

И действительно Истомин услышал сиплое дыхание, а также, наконец заметил, как мужчина часто и глубоко дышит.

Ощущение, что он хочет вдохнуть и не может. Ему не хватает воздуха…

— Ты все эти годы сидел на лекарствах? Жизненно важных лекарствах, а сюда не взял нихрена ничего?! — сорвался Сергей и вскочил с кровати.

Последняя улыбка тронула губы Романова, когда он шевельнулся в попытке сесть и поймать на своей коже луч.

— А что толку… ты влюблен в мою дочь, от меня ты и так вскоре избавишься… Так я лучше сам уйду, нежели от твоих рук…

Еле понятный хрип заполонил все пространство, а после произнесенных слов Алексей вдруг застыл, глядя прямо Сергею в глаза.

Застыл и упал.

Звук удара тела о бетон впечатался в память Сергея, кажется, навсегда.

«Я тебе этого никогда не прощу!», — слышался в его голове отчаянный крик, смешанный с рыданиями. Рыданиями Вари…

А уже через секунду Истомин ногой распахнул железную дверь, та ударилась об стену и надзиратель вздрогнул, едва успев отскочить в сторону и вытащить оружие.

Однако, завидев Истомина, он тут же огромными глазами впился в него и в… обездвиженное тело на его руках.

— Сюда! Быстро! Скорую! — прорычал он уставившемуся мужику, тот быстро достал телефон и начал набирать. Без вопросов, — у него максимум… да хрен знает, может он уже мертв! — прорычал Истомин, спускаясь вниз, — скажи, что у них семь минут. Если они не приедут, я посажу в эту камеру каждого!

— Они спрашивают…

— Гипотермия! — крикнул Истомин уже со второго этажа.

Луч солнца… солнце!

Истомин передвигался быстро, так быстро насколько он только мог. Солнце, нужно солнце… послав всех тем еще матом, Сергей выбрался с узником на руках из этого здания, а затем просто опустил Романова на асфальт. Асфальт чуть ли не плавился от невыносимой жары, что стояла здесь. Повсюду были высокие заборы и решетки, однако это не мешало быть здесь солнцу…

— Романов, твою мать! — закричал Истомин, а затем начал бить того по щекам.

Мужчина был без сознания.

Не теряя ни минуты, Сергей начал рвать одежду на нем, избавляя от этих несчастных лоскутков одежды. Пижама была снята и солнце палило кожу больного.

Не зная откуда пришла ему эта идея… сейчас — в этой панике, страхе он даже предположил, что рядом находилась Варя и нашептывала ему необходимые действия, но едва ли это было возможно.

Песок, что лежал рядом Сергей использовал в своем оказании первой помощи. Это все, на что он пока мог рассчитывать. Ни искусственное дыхание, ни массаж сердца он делать не умел и даже не знал, поможет ли это!..

Он собрал в кулаки песок, горячий до боли песок и начал засыпать тело мужчины. Что там? Переохлаждение? Тело мужчины было мертвецки бледным и синюшным.

Истомин не знал, чем еще помочь. Толпа, собравшаяся рядом, тоже. Он делал то, что на его взгляд было логичным. Он не был врачом, он был далек от этой истины, он даже болел редко и никогда не носил с собой никаких лекарств.

В общем, человек, оказавшийся с Алексеем Романовым был полной бестолочью, но на все, совершенно на все ему было наплевать. И как он выглядел сейчас со стороны, и что он делал… он делал все, что было в его силах. Если бы Истомин сейчас не услышал вой сирены, то спохватился бы везти больного на своей машине. Нервными трясущимися руками, но отвез бы сам и быстро.

— Пропустите скорую, тут же открывайте ворота! — заорал Истомин, и начальник охраны тут же замельтешил.

Доктора или фельдшеры в синих костюмах заспешили сюда, двое из них уже сразу несли носилки.

— Коротко и ясно: что с ним?! — резко спросила женщина, падая на колени и осматривая мужчину.

— Около месяца без лекарств, у него какое-то эндокринное заболевание! И гипотермия! Все, что он успел сказать, — выпалил Истомин, поднимаясь следом за женщиной.

— Грузите в машину! — приказала она двоим мужчинам.

Все происходило как в тумане: отца Вари грузят в скорую, медик спрашивает кем Истомин приходится больному — уже по пути, в машине. Он, не раздумывая, сел и поехал вместе с ними в больницу.

В маленькой каморке трудились трое врачей над бездыханным телом, Сергей как мог не мешал им. Однако, это происходило до одного момента:

— Он не дышит.

Это было предпоследним, что услышал Истомин. Он встретился взглядом с врачом, а после в глазах появилась темнота и ощущение боли в голове.

Это был его конец…

Глава 21

В нос ударила какая-то ядерная смесь, иначе это и не назвать. Эта смесь, заполонившая легкие, раздирала изнутри.

Истомин закашлялся, а затем резко открыл глаза. Перед ним стоял мужчина, один из тех, что спасал Романова.

— Очнулся, — облегченно произнёс медик, а затем оставил Истомина и бросился открывать двери.

— Очнется-очнется, это просто нервное, — услышал он женский голос. Женщина стояла и напряженно смотрела в свои экраны, а рядом лежало бездыханное тело.

За окном Сергей увидел подобие больницы. Едва дверь распахнулась, там уже ждали человек пять вместе с носилками. Сергей вышел, отошел в сторону и молча наблюдал. Последнее, что он слышал, так это то, что Романов не дышит. И все. Тогда зачем их привезли в больницу? И почему тут ждут врачи вместо того, чтобы тратить время на живых людей?..

Погрузив мужчину на носилки, его стремительно уносили. Сергей едва поспевал, а затем обратился к мужчине рядом:

— Он жив?!

Он мельком глянул на него, а затем перевел взгляд на свои часы:

— Ничего не могу сказать. Везем в реанимацию.