Кэтлин Тессаро - Элегантность
Восемь часов вечера. Чувствуя себя не лучше, чем выжатый лимон, стою в полном одиночестве в театральном буфете, когда вдруг замечаю взявшихся откуда-то сказочным образом двух старинных друзей – Стефана и Карлоса. Стефан – дизайнер одежды, а Карлос работает в отделе волос и париков в Институте косметологии. Они приглашают меня в свою компанию, и настроение у меня сразу поднимается. В конце концов, почему бы не принять их угощение и не выпить пару бокальчиков чего-нибудь вкусненького, чтобы потом легче было весь вечер изображать половинку не разговаривающей друг с другом счастливейшей супружеской пары на Земле. Дают первый звонок, но я не спешу. Отчего не пропустить еще стаканчик для поднятия тонуса? О-о, а этот бармен большой симпатяга!
Десять часов вечера. Ужинаю в «Айви» в компании мужа, его продюсера и режиссера. Чуточку охмелела. Мой муж по-прежнему не разговаривает со мной (рекордное по протяженности молчание!), что, однако, не помешало ему намедни не дать мне утонуть в ванной. С тех пор больше не торчу в воде так долго, но дар речи не обрела даже сегодня за ужином. Наверное, мне пора вернуться на сцену. Весь вечер флиртовала с режиссером, который не мог отвести от меня глаз. Кажется, мне удалось произвести на него впечатление.
Три часа ночи. Пытаюсь представить, чем сейчас занимается Оливер Вендт и с кем.
УкрашенияСодержимое дамской шкатулки всегда является своеобразной летописью прошлого своей хозяйки и может поведать о нем гораздо больше, чем ее ящик с бельем, шкафчик в ванной комнате или даже содержимое ее сумочки. История, рассказанная шкатулкой, – это история любви, и, будем надеяться, любви великой и страстной.
Дамские украшения – всего лишь часть одного целого, чьей задачей являвшем элегантность, а элегантность украшений всегда, требует в высшей степени индивидуальною подхода, особенно поэтому ни в коем случае нельзя рекомендовать выбор какого-то конкретного типа украшений. Однако здесь важен один принцип: элегантная женщина, даже если она питает к украшениям такую же слабость, как я, не должна слишком увлекаться и позволять себе уподобляться рождественской елке, увешанной блестящей мишурой. В качестве наставления будущим мужьям могу дать следующий совет: обручальное кольцо нередко оказывается единственным подлинным украшением, которое имеет женщина, поэтому, пожалуйста, вкладывайте деньги в кольца более или менее заметного размера. Состояние шока, возникшее у вас при оплате такой покупки, испарится в тот момент, когда ваша, невеста, трепеща от восторга, будет гордо показывать его своим подругам, и родственникам. И еще один совет: не переоценивайте преимущество покупки только в самых знаменитых и дорогих магазинах. Бархатный футляр от «Картье», «Эспри» или «Тиффани» будет стоить почти столько же, сколько само кольцо. Так что это единственный случай, когда вы смело можете не бояться быть обвиненным в склонности к экономии!
Я закрываю книгу и нежно прижимаю ее к груди. Мысленно представляю, как получаю в подарок футляр от «Картье» или «Эспри»! Что касается «Тиффани», то там я никогда не была, даже чтобы поротозейничать. Пытаюсь представить, как там внутри и как это войти туда под руку с любящим мужчиной и заранее знать, что когда выйдешь, то палец твой будет украшать колечко с бриллиантом, а может быть, с сапфиром, окруженным несколькими бриллиантами. Я разглядываю свою руку и пытаюсь увидеть на безымянном пальце играющий яркими лучами крупный бриллиант. Зажмуриваю один глаз, но, как ни сосредоточиваюсь, вижу только розовую, чуть морщинистую голую кожу в том месте, где палец переходит в костяшку.
Перевожу взгляд на мужа, который, лежа рядом со мной, читает газету и отчаянно пытается отгрызть отсутствующий ноготь на большом пальце. Газету он читает так, словно она написана каким-то тайным зашифрованным языком, и он, насупившись, старательно изучает каждую страницу в поисках ключа для расшифровки.
Обручального кольца он мне вообще не дарил. Это просто как-то не пришло ему в голову.
Он сделал мне предложение примерно так, как люди обычно записываются на прием к зубному врачу. Впоследствии он притворился, будто не знает, что, делая женщине предложение, принято дарить ей колечко.
Я говорила себе, что мы не похожи на остальных и стоим выше всяких условностей, что вся эта романтическая чушь нас не касается. Мы оба гордились тем, что далеки от общепринятых избитых способов выражения чувств. Я даже поинтересовалась в словаре значением слов «любовная история», обеспокоенная отсутствием каких бы то ни было ее признаков в наших отношениях.
«Красивая фальшь» – вот что я вынесла оттуда, с победоносным видом закрыв книгу. «Видишь? – сказала я мужу. – Любовная история – вещь несуществующая. Это ложь, обман». Он глубокомысленно кивнул. Я успокоилась тогда, узнав, что пустота, окружающая нас, нормальна и обычна.
Но, разглядывая теперь свой голый палец и мечтая увидеть на нем бриллиант, я вдруг поняла, каким страшным и обманчивым может быть холодный разум.
Помню день, когда он сделал мне предложение.
Мы тогда были в Париже, где у него только что закончились гастроли спектакля, в котором он играл собаку. На сцене ему приходилось бегать на четвереньках, и он сильно ушиб колено. Так что, когда мы гуляли по городу, он хромал с палочкой, а я была простужена. Французы любят при каждом чихе пользоваться суппозиторными свечами. Я подобного рода лекарства обхожу стороной, поэтому предпочитала хлюпать и шмыгать носом, решив излечиться, вдыхая в себя красоту великого города.
Наши отношения к тому времени перешли в стадию застоя. Я знала, что он собирается сделать мне предложение, так как ничем другим это окончиться не могло, и была жутко раздражена тем, что он этого до сих пор не сделал. Мы ходили по городу, я чувствовала усталость и недомогание и хотела поскорее вернуться в номер, снять с себя одежду и прилечь. Но я знала, что каждое посещаемое нами место он рассматривает как возможную декорацию для предложения руки и сердца, поэтому из последних сил таскалась по улицам, притворяясь, что восхищаюсь всем вокруг, – ведь я не хотела своим дурным настроением испортить священный момент и тем самым отложить его еще на неопределенное время.
Я даже заранее знала, что для такого случая нужно надеть платье.
Так мы слонялись среди красот Парижа в надежде найти на какой-нибудь скамейке или уединенной аллее причину для будущей совместной жизни. Наконец мы присели где-то в куще деревьев в Люксембургском саду.
– По-моему, ты несчастлива, – сказал он.
– Боюсь, что да, – согласилась я.
Он терпеливо выжидал, не обращая внимания на удушающую жару.
