Джейми Макгвайр - Мое прекрасное искупление (ЛП)
Я подозрительно посмотрела на него.
— Я думала, это твой любимый ресторан?
— Так и есть, — сказал Томас.
— Она сказала, ты давно здесь не был.
— Ага.
— Почему? — спросила я.
— Ты приводил сюда свою девушку? — спросил Сойер.
Томас опустил подбородок и сердито взглянул на Сойера, но когда встретился взглядом со мной, то смягчился. Он посмотрел вниз, раскладывая свои серебряные приборы и салфетку.
— Последний раз, когда я здесь был, я ужинал с ней.
— Ох, — сказала я, и во рту вдруг пересохло.
Молодая официантка с улыбкой подошла к нашему столику.
— Привет, ребята.
Сойер поднял на нее свой столь знакомый мерцающий взгляд.
— У кого — то свидание после работы. Я ревную.
Тесса покраснела.
— Новая помада.
— Я знал, что что — то намечается, — Взгляд Сойера задержался на ней подольше, прежде чем он посмотрел в свое меню.
Томас закатил глаза, заказал бутылку вина не глядя в список, и официантка ушла.
— Итак, — сказал Сойер, поворачиваясь ко мне всем телом, — разобралась с картиной?
— Нет, — сказала я, тихо смеясь, — Не знаю, почему она такая тяжелая. Все еще стоит у стены, куда я хочу ее повесить.
— Так странно, что нигде вдоль стены нет гвоздя, — сказал Сойер, отчаянно пытаясь не нервничать.
Томас поменял положение на своем месте.
— У меня есть крепежи. Насколько она тяжелая?
— Слишком тяжелая для гипсокартона, но, думаю, крепеж подойдет, — сказала я.
Томас пожал плечами, чувствуя себя в этой ситуации гораздо комфортнее чем я или Сойер.
— Занесу один попзже.
Краем глаза я заметила еда уловимое движение челюсти Сойера.
Томас только что позаботился о том, чтобы остаться попозже наедине со мной. Не уверена. Нравилось ли другим женщинам быть в такой ситуации, но я чувствовала себя предельно скверно.
Тесса вернулась с бутылкой и тремя бокалами.
Сойер подмигнул ей, пока она разливала напиток.
— Спасибо, сладкая.
— Всегда пожалуйста, Сойер, — она едва сдерживала ликование, поворачиваясь на своих высоких каблуках. — Ох, вы определились с закусками?
— Мне жареные фаршированные кабачки, — сказал Томас, нарочно не сводя с меня глаз. Пронзительность его взгляда заставила меня поежиться, но я глаза не отвела. Хотя бы снаружи я хотела выглядеть непроницаемой.
— Мне только хумус, — сказал Сойер, давая понять своим видом, что ему противен выбор Томаса.
Тесса повернулась на каблуках, и Сойер проводил ее взглядом до самой кухни.
— Прошу прощения, — сказал Сойер, показывая, что ему нужно покинуть столик.
— Ох, — Я подвинулась и встала, позволяя ему выйти из — за столика.
Он прошел мимо меня с улыбкой, и затем к тому, что было похоже на уборную, мимо стен серых и с современным деревенским артом.
Томас улыбнулся, когда я вернулась на место. Включился кондиционер, и я сильнее закуталась в свой блейзер.
— Дать тебе пиджак? — спросил Томас, предлагая свой блейзер. Он идеально гармонировал с цветом стен. На Томасе также были джинсы и кожаные ботинки из Тимберленда.
Я мотнула головой.
— Мне не настолько холодно.
— Ты просто не хочешь. Чтобы на тебе был мой пиджак, когда Сойер вернется из уборной. Но он не заметит, потом что будет флиртовать с Тессой.
— Меня не волнует, что Сойер думает или чувствует.
— Тогда почему ты здесь с ним?
Его тон был совсем не обвинительным. На самом деле, он был так не похож на его обычный требовательный громкий голос, что его слова почти слились в общем гуле.
— Я не сижу напротив него. В данный момент, я здесь с тобой.
Уголок его рта приподнялся.
Ему похоже это нравилось, и я ругнулась про себя за те чувства, которые это во мне вызвало.
— Мне тут нравится, — сказала я, осматриваясь, — Немного напоминает тебя.
— Когда я любил это место, — сказал Томас.
— Но больше нет. Из — за нее?
— Мое последнее воспоминание об этом месте также последнее воспоминание о ней. Не считая аэропорта.
— Итак, она тебя оставила.
— Да. Я думал, мы о твоем бывшем говорить будем, а не о моей.
— Она тебя оставила ради брата? — спросила я, игнорируя его слова.
Его адамово яблоко качнулось, когда он сглотнул, и он взглянул в сторону уборных, ища Сойера. Как и ожидалось, Сойер был у конца стойки около автомата с напитками и смешил Тессу.
— Ага, — сказал Томас. Он фыркнул, будто что — то вытолкнуло из него воздух, — Но она не была моей с самого начала. Камилль всегда принадлежала Тренту.
Я мотнула головой и нахмурилась.
— Зачем ты так с собой?
— Сложно объяснить. Трент любил ее с тех пор как мы были детьми. Я это знал.
Его признание удивило меня. Из того, что я знала о его детстве и чувствах к братьям, было трудно представить Томаса, совершающего нечто столь бессердечное.
— Но ты все равно стал за ней ухаживать. Не понимаю, почему.
Его плечи лишь слегка приподнялись.
— Я тоже люблю ее.
Настоящее время. Легкий укол ревности пронзил мою грудь.
— Я не хотел, — сказал Томас, — Я приезжал домой ненадолго, по большей части чтобы увидеться с ней. Она работает в местном баре. Однажды ночью я пошел прямо в Рэд и сел напротив нее, и до меня вдруг дошло. Она больше не была маленькой девочкой с косичками. Она была взрослой и улыбалась мне. Трент говорил о Камиль почти все время, но в каком — то смысле — по карйней мере для меня — я никогда не думал, что он решится на что — то. Очень долго я думал, что он никогда не остепенится. Затем он начал встречать с девушкой… Маккензи. Тогда я решил, что он пережил свою влюбленность в Камиллу. Но в скором времени произошла авария, и Маккензи погибла.
Я резко вдохнула.
Томас ответил на мою реакцию кивком и продолжил:
— Трент не был прежним с тех пор. Он много пил, спал с кем попало, бросил школу. Как — то на выходных я вернулся домой, проверить, как они с отцом, и затем пошел в бар. Она была там, — Он вздрогнул, — Я старался ничего не делать.
— Но сделал.
— Я посчитал, что он ее не заслуживает. Это вторая самая эгоистичная вещь, которую я когда — либо сделал, и обе были по отношению к моим братьям.
— Но Трент и Камилль все же вместе?
— Я много работал. Она была там. Он был там. Этому было суждено случиться, как только Трент решил добиваться ее. Я не мог сопротивляться. Он первым любил ее.
От его грустного взгляда у меня заболело в груди.
— Она знает, что ты ее любишь?
— Да.
Я вздернула бровь.
— Ты сказал ей, на кого работаешь, но не сказал своей семье?
