Эвелина Пиженко - Ты услышишь мой голос
— Что за день такой… — наверное, впервые в жизни Дима выругался громко и, встав со стула, направился в коридор.
Народу в баре было немного. Присев рядом с Инной, он положил локти на стойку.
— Виски сто, — сделав заказ, он перевёл взгляд с бармена на женщину, ожидая вопросов.
— Добрый вечер, — она медленно повернула к нему голову.
— Добрый вечер, — довольно сдержанно ответил Дима, отметив про себя её обычную чуть насмешливую полуулыбку и манеру говорить, слегка растягивая слова.
— Вообще-то, я ждала, что ты позвонишь первым. Но потом попыталась сама. И позавчера, и вчера ты был вне зоны доступа.
— Наверное, я был в дороге. Мы только вчера вернулись с гастролей.
— Ах, вот как. А я подумала, что это такой оригинальный способ напомнить о себе.
— Что ты имеешь в виду? — глядя перед собой, он крутил стакан на гладкой поверхности стойки.
— Я имею в виду визит твоей жены.
— Как она к тебе попала?
— Ты у меня спрашиваешь? — красивые брови удивлённо поползли вверх.
— Естественно.
— В таком случае, почему ты не спросил это у неё самой?
— Её нет.
— А где же она? — лёгкая полуулыбка превратилась в ироничную усмешку.
— Уехала, — он говорил сдержанно, отрывисто, без особой охоты.
— Значит, она всё же уехала.
— Как она к тебе попала?
— Позвонила по телефону. Разве не ты дал его ей?
— Нет. Я не мог этого сделать хотя бы потому, что у меня уже давно нет твоего телефона.
— А разве ты его не помнишь наизусть?
— Нет.
— Тогда где она его взяла? Дима, — она снова повернула к нему голову, — я не маленькая девочка, и играть со мной не нужно. Я прекрасно помню, кому я давала этот номер. Ни одного случайного человека! И, кроме тебя — никто не мог пересечься с твоей женой.
— Так… стоп, — он сцепил пальцы рук, — этот номер могла знать Кристина. Она как-то нашла его в моём телефоне. Возможно, скопировала себе.
— Ты хочешь сказать, что твоя жена общается с твоей бывшей подругой?
— Они знают друг друга и на днях виделись.
— Забавно, — затянувшись длинной, тонкой сигаретой, Инна чуть прищурила голубые глаза, — если бы она сама не сказала, что номер дала ей Кристина, я подумала бы, что ты врёшь.
— Она тебе сама сказала?
— Ну, да, — женщина красиво выпустила дым, — сама. Но я не склонна верить незнакомым людям.
— Ты, психолог, и не веришь людям? — он усмехнулся как-то задумчиво.
— Потому и не верю, что знаю психологию.
— Как хорошо, что я её не знаю.
— Тебе неинтересно, о чём она меня спрашивала?
— Я уже знаю, о чём она собиралась спрашивать.
— Она оставляет впечатление слишком доверчивой особы. Но часто это бывает просто мастерской игрой.
— Зачем ты ей сказала, что я твой бывший любовник?
— А какое из этих слов тебя смутило? Слово «бывший» или слово «любовник»? — снова затягиваясь, она незаметно бросила на него взгляд.
— Мне кажется, слово «любовник» не совсем подходит к нашим прошлым отношениям.
— Оно вполне отвечает моим представлениям об отношениях между мужчиной и женщиной.
— Она приходила к тебе за помощью.
— Если бы она не представилась в самом начале беседы, возможно, я не догадалась бы, кто передо мной, — затушив сигарету, женщина кивнула бармену, — ещё один «Пина колада».
— Даже если и так. Это — твой пациент.
— Это был не простой пациент. Это была твоя жена.
— В первую очередь, ты — врач.
— В первую очередь, я — женщина.
* * *Первым войдя в гримёрную после окончания выступления, Дима терпеливо дожидался, пока подойдут остальные ребята.
— Ну, что тебе сказал психолог? — Сашка состроил ехидную рожу, — Это же был психолог?
— Ну, да. Психолог, — явно думая о чём-то другом, ответил Дима, — Подожди, Саш… Всё это ерунда…
— А что не ерунда? — Говоров удивлённо посмотрел на друга, — Дима, ты себя сегодня в зеркале видел?
— Видел. Сейчас… подожди… — глядя на вошедших в помещение звукорежиссёра, Мазура и Зимина, Дима, казалось, собирался с какими-то, одному ему известными мыслями, — Вадик, Витя, сядьте, пожалуйста…
— Чё, Димыч? — Мазур обернул свою румяную физиономию, — К нам едет ревизор?
— А садиться обязательно? — взяв со стула лежащий на нём чехол, Вадик уже собирался надевать его на гитару.
— Обязательно, — кивнул Морозов.
— Димыч, не пугай, — шмыгнув носом, Витька придвинул стул, — мы тебя уже с первого отделения бояться начали…
— Ребята… — оглядев каждого из четверых, Дима почему-то остановил взгляд на ноге Мазура, — Я хочу, чтобы вы поняли меня правильно, потому, что то, что я сейчас вам скажу, пока ещё не совсем укладывается даже в моей голове. Но, тем не менее, это твёрдо принятое мной решение.
— Чё, Дима?.. — кажется, уже догадываясь, о чём хочет сообщить Морозов, Витька замер в ожидании новости.
— Я ухожу из продюсерского центра.
— И как оно теперь у нас всё будет? — Вадик, по обыкновению, смотрел исподлобья, слегка сжимая губы.
— Варианта два. Один — совершенно неприемлемый для вас, но я его всё равно озвучу. Мы уходим все.
— Куда? — подавшись вперёд, Вадик положил на колени локти.
— В никуда, — посмотрел на него Дима. На сегодняшний день — в никуда. Решение принято мной только сегодня, поэтому запасных аэродромов нет. И поэтому я только озвучиваю этот вариант, даже не предлагая его вам. Потому, что сам не знаю, найду ли что-нибудь подходящее и соответствующее тому уровню, который на сегодняшний день обеспечивает наша студия. К тому же, в этом случае мы должны будем найти себе замену и оставить её под нашим именем. То есть, уйти в никуда практически никем.
— А второй вариант? — подал голос Говоров.
— Второй вариант для вас вполне приемлем, как и для меня. Я оставляю замену и ухожу один.
— Ты — замену? — Сашка недоверчиво усмехнулся, — Дима, по сути, это полный пипец группе. Ещё хуже, чем уйти в никуда.
— Не пипец. Замену я уже нашёл. Это Журавлёв. Ты сам его хорошо знаешь, и клавишник от Бога, и гитарист.
— А вокалиста где возьмём?
— А вокалиста брать не надо. Он уже есть, — Дима кивнул на Зимина, — Вадим. Вы его слышали, так что сомнений никаких быть не может.
— Погоди, а твои песни? Ты же их для «патруля» писал…
— Ну, и пойте дальше, — Дима пожал плечами, — для себя я ещё напишу.
— Ну, хорошо, а сам, в таком случае, чем займёшься? Новую группу соберёшь? «Патруль два»? — вытаращился Витька.
