Джоу Росс - Любовная паутина
Они вышли на трап в ослепительный свет прожекторов и в оглушительный гул голосов. Репортерская братия алчно накинулась на них, засыпав вопросами. Пока Митч, стоя у входа в аэровокзал, читал заявление, заранее тщательно составленное в государственном департаменте, Эланна размышляла о том, как им выбраться из толпы. Не проторчать бы здесь весь день, со страхом подумала она, но туг у ее локтя появился служащий безопасности аэропорта и сообщил, что в соседнем зале ее ждет брат.
– Простите, – вмешалась она, когда Митч начал отвечать на вопросы, – мой муж слишком много пережил и сейчас не совсем здоров. Он сделал заявление. На сегодня все.
Заметив, что Митч собирается возражать, она перекинула сумку на другое плечо, подхватила его под руку и буквально протащила через возмущенную толпу. Они быстро скрылись в помещении, которое указал служащий. Наверное, никогда и никому она не бывала так рада, как сейчас старшему брату.
– Ох, Дэвид, – Эланна прижалась к его груди, – я так рада, что ты здесь.
– Жаль, что я был за границей, когда все это произошло, – сказал Дэвид Фэйрфилд. – Но Джонас ввел меня в курс дела.
– Как он? – мягко спросила Эланна, подняв на него глаза.
Заметив темные круги под глазами сестры, Дэвид вздохнул: вот положение, даже непонятно, кому больше сочувствовать.
– Немного пришел в себя, – тихо проговорил он и, понимая, что сейчас не время и не место для таких разговоров, обернулся к Митчу. – Привет герою. – Он протянул руку.
– Едва ли герою, – возразил Митч, пожимая руку шурину.
– А я читал в «Кроникл» о настоящем герое, – улыбнулся Дэвид. – Выглядишь ты, Митч, великолепно, – с наигранной искренностью продолжал он. – Правда, как огурчик.
Эланна первый раз за весь день увидела на лице Митча веселую улыбку.
– Вот речь настоящего адвоката. И хотя мы оба знаем, чего такие речи стоят, спасибо за вотум доверия.
Знакомый низкий голос, который когда-то звучал едва ли не в каждой гостиной, сообщая новости из горячих точек планеты, сейчас потерял свою звучность. Лицо у Дэвида помрачнело.
– А как ты на самом деле?
– У Митча легкое вирусное заболевание, – вмешалась Эланна прежде, чем тот успел открыть рот. – Но врачи уверяют, что при правильном лечении и постельном режиме все как рукой снимет. Ведь так, Митч?
Митч попытался ответить, но Эланна снова опередила его:
– Долго оставаться на ногах ему нельзя. Элизабет, почему бы вам не отвести Митча к машине, пока мы с Дэвидом заберем багаж? Дэвид, объясни Элизабет, где машина припаркована.
Пока Дэвид говорил с Элизабет, Эланна подозвала служащего безопасности аэропорта и попросила кресло-каталку.
– Элли, я прекрасно могу дойти сам, – запротестовал Митч.
– Конечно, можешь, Митч, – согласилась она. – Но не забывай, что на встрече с президентом ты чуть не упал в обморок.
– Меня просто ослепил прожектор, – объяснил Митч. – И потом, я же тебе говорил, это было не во время встречи, – проворчал он. – Это был всего лишь сеанс фотосъемки: объятия с вернувшимся так называемым героем.
Недели, а может, и меньше, брака с Митчеллом Кентреллом хватило, чтобы увидеть главное в стиле жизни журналистской братии. Главным был цинизм. И хотя первое время более чем трезвое отношение мужа к коллегам огорчало Эланну, сейчас она находила это обнадеживающим признаком.
– Как бы там ни было, но ты тогда переутомился, – сказала Эланна. – И, Бог мой, просто удивительно, что после всего пережитого тебе удалось еще вынести и зоопарк, устроенный прессой. Так что прошу тебя, последуй моему совету.
Совету? А может быть, приказу? Странно, откуда у Элли взялся такой непререкаемый тон? Сдаваясь, он спросил:
– Так как насчет сделки?
– Какой сделки?
– Забыла? Пока вы с Дэвидом будете получать багаж, кресло-каталка и я вместе с мамой тихой сапой тронемся к машине.
Да, подумала Эланна, такое распределение ролей будет самым удачным, учитывая, что утомительный день вытянул из него все силы.
– Хорошо, идите к машине.
Минутой позже она стояла вместе с братом возле багажного транспортера.
– Как он на самом деле себя чувствует? – повторил свой вопрос Дэвид.
– Не знаю. Врач уверяет нас, что вирус неопасный. Но меня все равно беспокоят более отдаленные последствия.
– Я так понимаю, о Джонасе ты ему не рассказала? – спросил Дэвид, бросив на нее внимательный взгляд.
– У меня не было возможности.
– Но все-таки собираешься сказать?
– Конечно. – Пальцы Эланны судорожно впились в ремешок сумки. – Вот один, – она показала на приближавшийся серый чемодан.
– Когда? – Дэвид снял чемодан с ленты транспортера.
– Как только подвернется подходящий момент.
– Чем дольше ты откладываешь, тем тяжелее будет сказать.
– Как знакомо звучат эти слова, – раздраженно проворчала Эланна. – Тебя что, Джонас прислал сюда, чтобы ты меня обработал?
– Тебе лучше знать, что делать. Я твой старший брат. И, естественно, беспокоюсь за тебя.
– Вы с Джонасом друзья.
– Ты так говоришь, будто мне надо просить за эту дружбу прощения.
– Не говори глупости... По-моему, это чемодан Элизабет.
Дэвид сверил номер на картонке, привязанной к ручке, с квитанцией, которую дала ему Элизабет, и взял чемодан.
– Что-нибудь еще?
– Нет. У нас только два чемодана. У Митча почти ничего нет. Его вещи уместились в моем багаже.
Когда они вышли из здания аэровокзала, с залива налетел ветер, растрепал волосы Эланны, бросил их на глаза. Но она ничего не замечала.
– Ты когда говорил с Джонасом?
– Вчера вечером вместе попили пива. – Дэвид решил не рассказывать ей, как они с Джонасом провели прошедшую неделю. В конце концов, трезво рассудил он, Эланна сама во всем разберется. Джонас ему, конечно, друг, и положению его можно только посочувствовать, но лучше в этот конфликт не встревать.
– Как он?
– Представь себе на минуту, как бы ты себя чувствовала, если бы вы поменялись местами? – вопросом на вопрос ответил Дэвид. – Вообрази, за три недели до свадьбы на сцене неожиданно появляется жена Джонаса.
– У Джонаса не было жены.
– Спорный пункт, – спокойно заметил брат, пока они пережидали, когда проедет аэропортовский автобус, чтобы перейти дорогу к автостоянке. – Эланна, ты же не лишена воображения. Как бы ты себя чувствовала на месте Джонаса?
Она не задавалась этим вопросом, да и вряд ли смогла бы, поэтому ответ вырвался непроизвольно:
– Я была бы несчастна. И разъярена. И, наверно, испугана.
