Глория Нейджи - Дом в Хамптоне
Дженни выплюнула жвачку и взяла новую пластинку. Она вдруг содрогнулась при мысли о том, что ведь могла бы никогда и не встретить Донни, они могли расстаться, наконец. Бред, настоящий бред. Дженни отогнала от себя эти мрачные мысли.
Она проглотила сладкую слюну и отметила про себя, что Катарина уже в который раз кокетливо поправляет свои роскошные волосы. Ей вспомнилось, скольких ее подруг бросили мужья ради молодых женщин. Игра действовала ей на нервы. Она чувствовала, что ее начинает тошнить от этих пятидесятилетних мужчин и их тридцатилетних жен. Все это походило на хорошо поставленный спектакль.
В большинстве своем эти молодые жены даже и не привлекательны. Просто молоды. Дженни с трудом себе представляла, как при такой разнице в возрасте можно находить общие интересы, общий язык. Она была убеждена, что многие из этих мужчин уже давно пережили свой сексуальный бум. Всеми силами они стремились продлить его с помощью этих молодых женщин, привносивших некоторое оживление в их стареющие члены.
Сорокалетняя женщина — опасная женщина. Она еще может многое предложить мужчине и многому научить этих молодых девушек. Однако, как правило, и те и другие высокомерно отвергают ее дары.
Как-то после вечеринки с Фритци она сказала Донни, что если когда-нибудь придется выбирать между разлукой с ним из-за женщины и смертью, то она без всяких колебаний выберет последнее.
Она нечаянно прикусила язык, и от резкой боли из глаз брызнули слезы. «Черт! От этих мыслей ужасно нервничаешь!» Ей казалось, что она потихоньку сходит с ума. Чувство безнадежности не покидало ее. Вся ее жизнь сейчас казалась мыльным пузырем, который вот-вот лопнет. Она знала, она чувствовала это. «Маленькая мужественная сучка», — подумала Дженни о себе. Хотя хорошо знала, что это не так. Во что она действительно верила, так это в прекрасное положение в обществе, благодаря которому многие вещи были ей доступны. И вместе с тем она постоянно ощущала невидимую иглу, следящую за ней, в любой момент способную проколоть ее мыльный пузырь. И неудивительно, что она на пределе своих сил. Это ожидание изматывало ее.
Появилась экстравагантно одетая Эрика Гесс со своей четырехлетней дочкой.
— Мама, я поросенок, — сказала девочка и захрюкала.
Эрика стала поспешно озираться вокруг, не слышал ли кто-нибудь.
Глаза Дженни скрывали солнцезащитные очки. Ей казалось, что она вся спряталась за ними.
— Нет, это не так. Ты маленькая прелестная девочка, — промурлыкала Эрика.
— Нет. Я поросенок, — ребенок захрюкал громче.
— Девочка. — Казалось, улыбка маской застыла на лице Эрики.
Джина и Дженни переглянулись.
— Поросенок, — не унималась девочка.
У Мэтч зачесался язык. Она не могла больше оставаться в стороне.
— Дорогая, а почему не лошадь, ведь они гораздо симпатичнее? — спросила она.
— Папа сказал, что мне нельзя кататься на лошадях. Он сказал, что евреи не ездят на лошадях.
Дженни толкнула подругу локтем.
— А как насчет маленького котенка? — продолжала Мэтч.
— Нет. Я поросенок, — настаивала малышка.
Эрика нервно вертела на пальце кольцо с огромным бриллиантом.
— Но почему именно поросенок?
— Потому что я веду себя, как поросенок.
Мэтч присела на корточки рядом с девочкой.
— Хорошо. Если ты хочешь быть поросенком, будь им. Будь большой, толстой, отвратительной, гадкой свиньей. Будь суперсвиньей.
Девочка радостно засмеялась и с восхищением посмотрела на Мэтч. Эрика бросила на Мэтч испепеляющий взгляд.
Эрика так и не решилась ничего сказать Мэтч.
Дженни улыбнулась. «Ее счастье, — подумала она. — Представляю, что Мэтч сделала бы с ней, уж если она смогла справиться даже с графом».
Все вместе они спустились вниз.
Гарри и Донни выглядели так, будто им осталось жить час, а возможно, и меньше. Это означало, что они действительно довольны собой.
— Я большая, толстая, отвратительная, гадкая свинья, — в восторге повторяла девочка, пока ее мама приходила в себя.
Гарри Харт чувствовал приятную усталость от игры. Черт! Надо же было Джине именно сегодня прийти на игру. Она никогда не делала этого. Ну да ладно. Он все равно не назначил Фритци точного времени. Он сказал ей, что заедет, как только освободится. Сейчас они с Джиной поедут домой, первым делом он примет душ, приведет себя в порядок, а потом найдет какой-нибудь предлог, чтобы отправиться по своим делам. А как быть с Донни и Дженни? Ведь каждое воскресенье они обедали у них. Черт!
Все уже были в сборе и ждали его у машины. Что делать? Так, ладно, он знал, что делать.
Гарри направился к ним. Шел он сгорбившись, еле волоча ноги. Весь его вид выражал крайнюю усталость и изнеможение.
— Эй, Свен, мы едем к ним домой. Встряхнись! Стакан чего-нибудь бодрящего, и ты будешь в полном порядке. — Джина ободряюще похлопала его по плечу.
Гарри поморщился.
— Ребята! Я, по-моему, серьезно повредил ногу. Поезжайте без меня. Мне сейчас надо принять душ, таблетку аспирина и немного вздремнуть.
Джина внимательно посмотрела на него. Что за ерунда! Она знала его, как облупленного, и прекрасно чувствовала, что он говорит неправду.
— Гарри, что с тобой? Пропустить обед у Биг Бена — для тебя подобно клинической смерти. Что случилось?
— Ничего. Этот проклятый ушиб… Мне надо просто прилечь.
Донни понял — что-то произошло, и поспешил на выручку.
— Милые дамы, дайте же мужчине немного отдыха. Вы видите, как он устал. Он сегодня — герой дня. Поезжайте домой, а я отвезу Гарри и захвачу по дороге немного апельсинов. Сегодня мы повеселимся без звезды бейсбола.
Дженни перекинула сумку через плечо.
— Прекрасно! Поехали. Я просто умираю от голода. После бейсбола разыгрывается зверский аппетит.
Джина продолжала внимательно разглядывать Гарри. Она знала, что он лжет. Он тоже понимал, что Джина это знает.
Донни помог Гарри сесть в машину, словно тот был серьезно травмирован. Они спустились по Мэйн-стрит и проехали часть пути в полном молчании. Иногда Гарри издавал стонущие звуки и потирал колено, Донни улыбнулся.
— Эй, Гарри, очнись! Это я. Что произошло?
— Господи! Это что, допрос? Неужели человек не может час в неделю побыть один? У меня болит нога. Я устал. Чертовски устал. Я хочу тишины и спокойствия.
— Гарри! Ты каждую неделю травмируешь ногу или другую часть тела. Но до сих пор ты никогда не жаждал тишины и покоя вследствие этого. Все, что тебе надо было, это пара порций «Кровавой Мери» и бесконечная болтовня о том, как прошла игра.
