Эдна Фербер - Три Шарлотты
Жена пришла ему на помощь:
– Пегас.
– Вот, вот, Пегас! – прокричал он Чарли.
– Ты, папа, занимайся-ка лучше своим импортом, – отпарировала веселая дочка, – книжную премудрость предоставь маме и мне.
Генри вдруг стал серьезен и осторожно приблизился к жене.
– А не можем мы, того, около девяти часов?.. А, Белла? – вполголоса спросил он.
– Не раньше половины десятого. Ты ведь знаешь, как мама относится к этому.
Генри вздохнул, покорился судьбе и устроился с газетой в буйволовом кресле. Это кресло напоминало собой уродливое чудище, ноги, спинка и ручки которого состояли из замысловато переплетенных рогов буйвола. К счастью, их острые концы были направлены в сторону от сидящего. Кресло было преподнесено Айзику Трифту какой-то организацией по застройке городских участков. Дамы в него никогда не садились и предостерегали от подобной ошибки всех посетительниц женского пола. От его рогов частенько доставалось оборкам, воланам, кружевам и рюшам. Но раз рискнув опуститься в это почтенное кресло, вы находили его неожиданно уютным и удобным. Здесь часто сиживал Генри Кемп. Покуривая и поглядывая поверх газеты, сквозь мирный дымок сигары, на это женское царство, обо многом передумал Генри этими вечерами в кругу семьи. Но говорил очень мало.
Общая беседа носила интимный, откровенный, часто бесцеремонный характер, как обычно бывает в семьях, члены которых встречаются слишком часто и знают друг друга слишком хорошо. Например, Белла обращается к Лотти:
– Почему ты не сошьешь себе что-нибудь другого цвета? Ты десять лет ходишь в синем.
– Практичный цвет и всегда выглядит прилично.
– Так для разнообразия хоть раз будь непрактичной. Теперь в моде песочный цвет, – кажется, так его называют… Что удалось сделать миссис Хайнс с тем платьем, которое она тебе перешивала?
– Неудачная переделка: спереди что-то тянет и проймы тесные, приходится не поднимать рук. Хочешь посмотреть?
– Надень-ка его.
– Лень возиться.
– Предпочитаешь ходить неряхой? Ну ладно. Уж эти мне доморощенные портнихи!
Сегодня Белла сидит, положив ногу на ногу, и болтает в воздухе туфелькой, свесившейся на носке. Это ее любимая привычка, от которой Генри Кемп приходил в полный восторг, когда они только что поженились. Теперь, двадцать лет спустя, он уже не приходил в такой восторг. Иногда туфелька падала с ноги – совсем нечаянно. «Генри, милый, подними» В конце концов даже принц запротестовал бы, вздумай Золушка систематически ронять туфлю. Двадцать лет!
Покачивая туфелькой, как маятником, Белла крикнула Лотти в зал:
– Приятно провела время, Лот?
– Да, ничего.
– Кто там был?
– Наши девицы. Ты же знаешь.
– Хорошенькая квартирка? А какое было угощение?
– Великолепное: куриный салат, горячие пирожки, оливки, торты.
– Не может быть!
– Да, прямо званый вечер.
– А счастлива она со своим Орвилем после десяти лет ожидания?
– Да, конечно… По крайней мере была счастлива до этого дня.
– До этого дня!.. О Лотти, поди сюда, не могу же я так надрываться!
Не переставая на ходу вязать, Лотти вернулась в гостиную. Через минуту за ней последовала Чарли. Она подошла к отцу, взгромоздилась на скользкую ручку старого кресла и прислонилась плечом к плечу Генри.
Лотти стоя продолжала вязать. Она слегка улыбнулась.
– Бекки Шефер опять с цепи сорвалась. Довела Силию своими приставаниями до слез.
– С чем же она к ней приставала? Хорошая гостья, нечего сказать!
– Да все насчет брака. Брак и счастье… она утверждала, что всякая незамужняя женщина – банкрот.
– Ну, это-то Силию не должно было тревожить. Она, слава Богу, вышла замуж.
– Бекки намекала, что Орвиля не стоило дожидаться десять лет.
– Большинство мужчин этого не стоят, – отозвалась тетя Шарлотта из своего угла, – но жены узнают об этом только после десятилетнего супружества, когда уже слишком поздно. У Силии было достаточно времени убедиться в этом, и все-таки она за него вышла. Так лучше. И она будет счастлива с ним.
– Шарлотта Трифт! – закричала Чарли среди общего смеха. – Мне сдается, что ваша мудрость – не только плод отвлеченных размышлений. Вы, девчонки в кринолинах, вовсе не были такими тихонями. У вас, я уверена, было прошлое!
– Как ты полагаешь: могла бы я жить на свете все эти долгие годы без прошлого? – отразила атаку тетя Шарлотта.
– Твоя Шефер что-то очень уж бойкая. – Генри Кемп выпустил целую серию колец дыма. – В один прекрасный день она удерет с каким-нибудь мальчишкой-рассыльным!
– С рассыльным? Кто это удрал с рассыльным? – Миссис Пейсон в этот неудачный момент вошла в комнату, закончив кухонное совещание.
– Бекки Шефер, – объяснила зловредная Чарли.
Если бы вы только видели полный ужаса взгляд, брошенный миссис Пейсон на Лотти! Можно было подумать, что именно Лотти поддалась соблазну.
– Бекки! Нет, не может быть! Бекки Шефер!..
– Нет, нет, мама, успокойся! Бекки ни с кем не думала удирать. Генри только решил, что она убежит – со временем.
Миссис Пейсон зажгла верхнюю люстру – до сих пор они сидели в ласковом полумраке настольной лампы, – знаком попросила Чарли подать ей вечернюю газету, валявшуюся у кресла Генри, и уселась в старинную качалку. Миссис Пейсон легонько покачивалась, качалка скрипела. Яркое освещение, шелест бумаги, скрип качалки… Тихий уют комнаты был нарушен.
– Интересно знать: откуда взялась такая мысль? – спросила миссис Пейсон, пробегая биржевую страницу. – Хорошая семья. Приличное состояние. И Бекки хорошенькая девочка.
Одна и та же мысль промелькнула у всех. Все взглянули на Лотти, но не высказали этой мысли вслух. Тогда сама Лотти выразила ее словами:
– Она не девочка, мама. Ей тридцать пять лет.
– Что же, прекрасный возраст! – Миссис Пейсон шумно перевернула страницу и углубилась в сообщения о продаже недвижимости. – Если так будет продолжаться, не знаю, как смогут люди строиться. Цены на материалы совершенно недоступны. – Снова шуршание бумаги и скрип кресла. – У Бекки Шефер есть мать, которая о ней позаботится.
– Вот именно поэтому, – вдруг сказала тетя Шарлотта.
Лотти взглянула на нее. На секунду спицы приостановились.
– Что поэтому? – спросила миссис Пейсон. Тетя Шарлотта промолчала.
– Ты даже не знаешь, о чем мы говорим. Сидишь в своем углу и почти спишь.
– Это ты спишь, – выпалила тетя Шарлотта, – спишь с открытыми глазами!
Тут очень кстати раздался звонок. Все то ли облегченно, то ли разочарованно вздохнули.
– Я пойду, – сказала Лотти, и вышло так, что именно она впустила Бена Гарца.
Послышался его голос:
– Здравствуйте, Лотти. Ну как вы поживаете?.. Вот это хорошо! Вы, право, отлично выглядите.
