Аира - Я знаю - ты врёшь!
— … вы познакомились? — долетело до меня. Я подняла глаза и поймала полный восторженного ожидания взгляд Глебовой сестры Карины.
К этому вопросу я была готова. Мы с Хлебушком даже врать про наше знакомство особо не собирались — так, немножко добавить романтических моментов и убрать несколько неловких…
— Небось увидела его на концерте и слюни пустила, — буркнула Вика.
— На каком концерте? — удивилась я. То, что я ни на каком концерте не была — это точно. Да и в Глебе я особой любви к концертам не замечала — по крайней мере, при мне он сие мероприятия ни разу не вспоминал. Хм… А судя по мелькнувшему на лице Вики удивлению, которое тут же сменилось злорадством, должен был. Складывалось впечатление, что если я о чем-то не в курсе, то меня сейчас с радостью просветят, но не факт, что мне это понравится.
— Концерты тут не при чем, — поспешно заверил Хлебушек и улыбнулся мне. Его левая рука как бы невзначай опустилась на мое колено и поползла вверх, пока не замерла на бедре. Если Глеб хотел меня отвлечь, у него — получилось. — Это я слюни пускал, — вдруг сказал он и подмигнул своей сестренке, словно это с ней, а не со мной, он был в сговоре. А тишина в комнате стояла такая, что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять — публика ждет продолжения. О-о… мне казалось, что вот здесь-то мы и сядем в лужу — Хлебушек от избытка внимания впадет в транс и проглотит язык, и рассказывать о нашем знакомстве придется мне. Однако, мы с ним не про какие «слюни» не договаривались, а у самой у меня фантазия богатая только когда не надо, когда надо — у нее выходной или еще хуже — отпуск. Но Глеб вновь загадочно улыбнулся — с этакой придурью во взгляде (явно переигрывает), поймал мою руку, поднес к своим губам и осторожно, словно опасаясь, что я его ударю, поцеловал в середину ладошки, отчего по телу пронеслась волна мурашек.
— Где-то в середине сентября мы с Тимом заскочили в ресторанчик Стаса «На вершине», — начал сосед. Руку мою он отпускать не собирался, теребя пальцы между своими. И почему-то это нехитрое действо было очень приятно. — Ну, ты помнишь, что он со Стасом разругался, — обратился он к своей сестре. — Но его все равно так и тянет к нему поближе. Каринка понимающе кивнула и улыбнулась. Стоп. Не поняла — так Тим все таки тоже гей? А как же Ксюха? Или он… бисексуал? Ой-ой-ой, вот столько лет жила, в большом городе, между прочим, ни разу не встречала ни насильников, ни геев, ни бисексуалов… а в этом городишке прям как из рога изобилия сыпятся всякие… странные личности.
— Был вечер, пятница. Наше привычное место у окна было занято…
Корольковым, — Глеб бросил на меня странный взгляд и чуть сильнее сжал руку. В этом жесте мне почудился вопрос. Я приподняла брови, но Глеб уже отвернулся. — Нам пришлось занять один из свободных столиков недалеко от входа.
— А почему к Королькову не подсели? — с любопытством спросила я. Парень посмотрел на меня как на дурочку, но поняв, что выходит из образа, осторожно подхватил выбившуюся из прически прядку волос и заправил мне за ухо. Знаю, что играет, но щекам стало жарко.
— Я же с ним еще не был знаком. И даже если бы был… у парня может свидание и тут мы такие красивые подсаживаемся, — Глеб еле ощутимо щелкнул меня по носу. Надо будет ему потом отомстить.
— Тима никакое свидание бы не остановило, — буркнула я, на что парень лишь пожал плечами.
— Эй, не отвлекайся, — поторопила брата Карина, заслужив одобрительные кивки со всех сторон.
— В общем, уселись мы за столик, сидим — пьём… сок. И тут вошла она — моя принцесса… — парень с нежностью посмотрел на меня, но мне показалось, что в его взгляде мелькнуло… ехидство? — Я сначала внимания не обратил, а вот чуть позже… И я вдруг отчетливо вспомнила тот осенний пятничный вечер, когда Корольков пригласил меня «куда-нибудь перекусить». Я работала третий день, никого кроме Королькова, считай, и не знала, к тому же, он мне нравился — вот и согласилась. И да, Корольков привел меня в «На вершине». Было еще довольно рано, свободных мест много и мы заняли столик у окна с обалденным видом на парк. Корольков с умным видом рассказывал что-то о городе — сейчас, к своему стыду, я уже не могла вспомнить, что именно. Помню лишь — было интересно и время летело незаметно. А потом я ненадолго отлучилась. Когда вернулась — зал был битком. И в основном молодежь — какое-то безумное копошащиеся царство — гвалт стоял невероятный. Я даже растерялась на мгновение, почувствовав себя не в своей тарелке, а потому решила поскорее вернуться за столик, который представлялся мне островком безопасности. Словно сквозь минное поле я двинулась вперед, но не успела сделать и трех шагов как справа на меня налетел какой-то парень. Не упала я только потому, что налетела на другого молодого человека, который сидел за крайним столиком, и ухватилась за его плечо. Боже, я так напугалась, что меня хватило лишь на то, чтобы буркнуть невнятное «извините», после чего я с утроенной скоростью бросилась к Королькову, чувствуя, что щеки у меня пылают.
— …ощущение было такое, словно мне к плечу раскаленный утюг приложили, — вещал меж тем Глеб. Я удивленно на него посмотрела, силясь понять, что он имеет ввиду. А Хлебушек притянул меня ближе и легонько поцеловал куда-то в район уха, вызвав у меня приступ тахикардии. — И весь остаток вечера я сидел и пускал на Линку слюни, гадая кто ей этот хмырь, с которым она сидит. Да он мне практически в любви с первого… прикосновения признался. Теперь смотреть Глебу в глаза почему-то было стыдно. И пока сердце заходилось в бешеном ритме, мозг отчаянно силился понять было ли хоть что-то в словах парня правдой. Хотелось бы верить в чудо, но…
— Бред какой-то, — вынес вердикт тихий недовольный голос. Я даже не сразу сообразила, что это вовсе не голос разума. Просто сидящая напротив Вика, буравя нас с Глебом темными глазами, высказала свое мнение по поводу его рассказа вслух. К огромному своему сожалению, не могла с ней не согласиться.
Надеюсь, хотя бы для родителей Глеба его рассказ выглядел более-менее правдоподобно… Не знаю поверила ли брату Каринка, но она бросила на подружку хмурый взгляд и уже виновато посмотрела на своего Глеба. — «Прости», — одними губами прошептала она и уже громче добавила:
— Ну, а дальше? Глеб задумался. Натурально завис — правой рукой прижимая меня к своему теплому боку, а левой все также теребя мои пальчики, носом он уткнулся мне в волосы, щекоча дыханием затылок и шею. И все это под выжидательными взглядами его родственников. О чем он думает? Может пытается придумать что-нибудь жутко романтическое, чтобы наверняка поразить воображение родителей? В таком случае он не прав и лучше бы придерживался первоначального плана, а то эти его подвисания выглядят подозрительно.
