Аира - Я знаю - ты врёшь!
Они казались милыми, по крайней мере, на первый взляд… Может Глеб все придумал? Может у него у самого комплексы? А родители его ни о чем не догадываются или им попросту все равно какого их сын цвета…
— Мам, пап, это — моя Авелин, — Глеб сжал меня крепче, тесно прижав к своей груди. Теплое дыхание вновь коснулось кожи, заставив поёжиться от внезапного желания, чтобы кожи касались Хлебушкины губы. Мне стало жарко. Щеки, наверно, полыхают огнем. Позор-позор.
— Да уж мы догадались, — ухмыльнулся Андрей Сергеевич. — Пойдем, мать, в комнату — дадим им спокойно раздеться, а то тесно.
— Да, пойдем, — закивала Лидия Александровна. — Раздевайтесь, руки мойте и к столу. Только вас и ждем. Родители Глеба ушли, но парень продолжал обнимать меня, уткнувшись носом куда-то в шею. И я была совсем не против. Господи, будь моя воля я бы простояла так целую вечность. Но теперь, когда поняла, что мой голубоватый сосед мне безумно нравится, все его нечаянные касания-обнимания вызывали невероятную череду бурных реакций в моем организме, а ведь мне совсем не хотелось, чтобы он заметил что-то — потому, я заставила себя чуть отстраниться от парня.
— Эй, ты не заснул там? — поинтересовалась я, заглянув парню в глаза. Собственный голос показался мне чужим — хриплым, словно с просонья.
— Нет… извини, — вздохнул Хлебушек и, наконец, разжал кольцо рук, выпуская меня из объятий. — Просто вхожу в роль. Он помог мне снять куртку и озадаченно замер с нею в руках, разглядывая завешенную одеждой вешалку — похоже знакомством только с родителями Глеба вечер не ограничится.
— Здесь, похоже, людно, — ляпнула я очевидное. Глеб чертыхнулся и наконец пристроил мою куртку. Разделся сам. И подхватив меня под локоток, впихнул в ванную комнату, которая неожиданно оказалась здесь же — слева от входа, за неприметной дверкой. Отступив на шаг, парень настороженно уставился на меня.
— Но наш уговор в силе? — уточнил он. Я кивнула.
— Ты моя девушка. Я снова кивнула — мы же именно на это и договаривались. Некоторое время Глеб нервно покусывал нижнюю губу, словно пытаясь принять какое-то решение. Затем скользнул взглядом по моему лицу.
— Значит, ты не должна дергаться, если я сделаю так… Не отпуская моего взгляда, Глеб шагнул вперед. Его руки, показавшиеся горячими сквозь тонкую ткань платья, скользнули по моей спине. От ощущения теплого сильного тела, к которому меня прижали через секунду, стало тяжело дышать. В животе проснулись те самые пресловутые бабочки, которых так любила помянуть Аринка «влюбляясь» в очередного «прекрасного принца». Я была уверена, что вот сейчас Хлебушек меня поцелует и от этой уверенности звенело в ушах. Словно оправдывая мои ожидания, Глеб наклонился и его губы нежно коснулись… моей щеки! после чего он быстро ретировался в исходную позицию, отступив от меня на сколько позволяли габариты ванной комнаты. Но мне этого было мало! Хотелось реветь и топать, как какой-нибудь соплячке из старших классов вместо первого поцелуя, получившей приятельское похлопывание по плечу. Не сдержавшись, я обиженно ткнула парня в грудь.
— Ау, прости, — Глеб схватил меня за руки и чуть сжал, вероятно пытаясь привести меня в чувство. — Но совсем без проявления чувств никак — никто ж не поверит! Боже, я дура! Дура, дура, дура!! С чего я вообще взяла, что он хочет со мной целоваться? Вообще с девушками? Хорошо, не успела губы уточкой сложить… И ведь разумом все понимаю и все равно как-то по-детски обидно.
— Можешь отпустить меня, — сказала тихо.
— А обнимать тебя можно? — предприимчиво поинтересовался сообщник. Я кивнула.
— Драться не будешь? — вообще всю романтику убил Хлебушек.
— Не буду. Пойдем уже — нас наверно с собаками ищут. Сполоснув руки, Глеб взял мою ладонь в свою, чуть помедлив переплел наши пальцы и потащил меня в комнату, где, вероятно, был накрыт стол. Стол был накрыт. А за столом люди мило беседующие между собой… в аккурат до нашего с Глебом появления. Но стоило нам только оказаться на пороге комнаты как все с огромным интересом уставились на меня — Глеба-то они все уже видели и, думаю, не раз. Пришлось изобразить на лице приветливую улыбку, хотя очень хотелось сбежать куда-нибудь подальше, особенно после того как поймала на себе не слишком-то дружелюбный взгляд симпатичной блондинки. Что и говорить — она мне тоже сразу не понравилась, хотя я всегда считала, что довольно терпима к людям.
— Что ж встали-то? Садитесь, — Лидия Александровна погладила сына по голове, чуть приобняла и кивнула на диван уже занятый тощей (не побоюсь этого слова) женщиной и сухопарым симпатичным старичком, в котором, на этот раз без труда, угадывался дедушка Глеба. Первым забрался — угу, именно «забрался» за стол Глеб, усевшись рядом с дедом, следом приземлилась я. И тут же пожалела, что нам достались такие некомфортные места — сидеть за столом на диване было неудобно — слишком мягко и низко. К тому же противная блондинка сидела напротив на высоком стуле и словно возвышалась надо мной.
Желание поскорее покинуть сей «праздник» стало практически непреодолимым. Кстати, интересно, это такое сборище ради знакомства с девушкой Глеба или у них действительно праздник какой-то? Может день рождения у кого? Хотя, судя по скривившейся физиономии Хлебушка, застать здесь такую толпу он никак не ожидал. Значит, все ради меня. Кошмар. Я рассчитывала на скромный обед в четвером, а попала на прием в честь заблудшего сына. Надеюсь, хотя бы допрос с пристрастием мне устраивать не будут. Хотя надеяться, что меня совсем без внимания оставят было глупо. Но, по крайней мере, обошлись без уже набившего оскомину вопроса:
«А почему у Вас имя такое?» Как правило его задавали первым — почему-то многим хотелось знать были ли у моих родителей причины обозвать меня подобным образом или у них просто фантазия зашкаливала. Но Глеб, видимо, уже просветил своих родителей о том, что папа мой наполовину француз, потому и дочь назвали в соответствующей манере, так что этот пункт допроса благополучно пропустили, сразу поинтересовавшись родом моей деятельности — хотя, об этом Глеб наверняка тоже сообщил. Представители старшего поколения выпили «за знакомство», после чего «со знанием дела» помусолили тему образования. От меня практически ничего не требовалось — пару раз поддакнуть в нужных местах. В общем, всё было не так плохо… Немного смущала только девчонка напротив, которую мне представили как подружку младшей сестры Глеба Вику. Порой она бросала на меня хмурые взгляды, видимо изо всех сил желая, чтобы я подавилась очередным кусочком мяса, которое я уплетала за милую душу, а в остальное время гипнотизировала Глеба, скромно жуя листик салата. И почему-то меня это жутко раздражало. Так, что я даже не сразу сообразила, что тема за столом поменялась.
