Энн Мэтер - Радость и боль
Ежевечерний обед был самым трудным моментом дня. Тревога усиливалась от незнания, будет ли сегодня за обедом Рафаэль, а когда его не было, ее охватывало огромное разочарование, хотя этот факт мог показаться смешным. Ведь, в конечном счете, чем меньше она виделась с ним, тем спокойнее было ей самой, так как не была уверена, что сможет надежно скрывать свои чувства.
Донья Луиза проявляла большой интерес к успехам своего внучатого племянника и часто сама заходила в детскую и просила Карлоса продемонстрировать ей свои таланты. Ребенок нуждался в ком-то, кому он мог бы показать свои работы. Лора считала, что, независимо от своего настроения, Рафаэлю следовало бы почаще вспоминать, что у него есть сын. После поездки в Альхесирас он только раз провел некоторое время с Карлосом, и это было рано утром, еще до того, как донья Луиза и Лора проснулись. Он забрал Карлоса из детской и поехал с ним кататься на лошади в пустынные просторы, где паслись быки. Лору вначале испугало то, что Рафаэль взял своего сына туда, где бродят такие опасные животные, но Элизабет только усмехнулась и сказала, что с отцом Карлосу не угрожает опасность.
Когда Лора узнала, что Карлос выезжал так и раньше, она спросила у Элизабет, нельзя ли присоединиться к ним, но тут Элизабет выразила решительные сомнения.
— Я не думаю, что дон Рафаэль позволит вам выезжать верхом на мыс, — ответила она, покачав головой. — В конце концов, вы должны признать, что не привыкли обращаться с быками! — Она криво усмехнулась.
Лора успела рассказать ей о своей встрече с Рафаэлем в то первое утро, когда она вышла на прогулку одна.
Теперь она лишь вздохнула и кивнула головой.
— Да, я полагаю, вы правы. А какой опыт имеет Раф… я хотела сказать, дон Рафаэль? — спросила она, покраснев.
Элизабет склонила голову набок.
— Дон Рафаэль сам участвовал в бое быков. Вы что, не знали об этом?
Лора уставилась на нее.
— На арене?
— Разумеется. Испанские мужчины все стремятся пережить трепет и восторг корриды. Это можно сравнить ну разве что с тягой к автогонкам в Англии.
— Я и не знала! — воскликнула Лора. Она склонила голову, презирая себя за приступ страха, который охватил ее, когда она представила себе Рафаэля на арене, подставляющего свое тело свирепым рогам этих чудовищ. Она вздрогнула, эта мысль для нее была невыносима; поняв это, Элизабет уточнила:
— Он не занимался боем быков уже несколько лет. Сейчас его интересует только их разведение.
Лора резко обернулась.
— А здесь, в Костале, есть арена?
— Вряд ли. Есть площадка, на которой люди из деревни показывают свое умение. Но только изредка они убивают быков.
Лора снова вздрогнула.
— Дон Рафаэль участвует там в состязаниях?
— Не знаю. — Элизабет развела руками. — Что вам до этого, Лора? Что означают все эти расспросы? Боже милосердный, уж не влюбились ли вы в этого мужчину? — Она воздела глаза к небу. — Это было бы слишком глупо!
Лора начала было говорить, но тут из детской вбежал Карлос и позвал ее смотреть замок, который он только что построил из песка, и Лора охотно поспешила за ним прочь от испытующего взора Элизабет.
На следующий день Лора получила послание. Лиза вручила его ей после ленча, и Лора с любопытством надорвала конверт, размышляя, кто это мог написать? И тут же у нее вырвался вздох. Письмо было от Педро Армеса, который спрашивал, не составит ли она ему компанию этим вечером за обедом.
Она показала записку Элизабет, которая как-то странно посмотрела на нее.
— Вы собираетесь принять предложение? — спросила она без выражения.
Лора вздохнула.
— Не знаю. Вы думаете, стоит?
— Не мне вам советовать, — безразлично ответила она, — впрочем, это была бы неплохая идея.
— Что вы имеете в виду?
Элизабет вздохнула.
— Я хочу сказать, что вы очень сильно интересуетесь здешними делами. Вам неплохо было бы выбраться из Мадралены и посмотреть на все со стороны.
Лора задумчиво посмотрела на пожилую женщину.
— Вы очень проницательны, Элизабет.
Элизабет Латимер печально улыбнулась:
— Совсем наоборот. Я вовсе не проницательна. Будь я таковой, я заподозрила бы подводное течение сразу же, как только вы появились здесь.
— О чем это вы?
— О том, что вы знали дона Рафаэля задолго до того, как прибыли в Мадралену, не так ли, Лора?
Лора покраснела.
— Ну, хорошо. Да, — сказала она, словно защищаясь. — И что из того?
Элизабет пожала плечами.
— Дон Рафаэль — ожесточившийся человек. Не думаю, что он изменится. Его озлобило нечто, в чем никто не сможет помочь ему.
Лора нетерпеливо покачала головой.
— Но что это такое? Что сделало его таким холодным?
Элизабет нахмурилась.
— Я не могу этого вам сказать, Лора.
Лора сдержала вздох.
— Ну, конечно, вы ведь его преданная нянька, не так ли? — пробормотала она почти обиженно.
Элизабет склонила голову.
— Если бы я считала, что, рассказав вам это, смогу помочь Рафаэлю, я бы ничего не стала скрывать, — сказала она спокойно. — Но это все старая история, и я не думаю, что, узнав эти факты, вы сможете ему помочь.
Лора отвернулась.
— Я понимаю. — Тут она снова взглянула на Элизабет. — Скажите мне хотя бы — были ли у дона Рафаэля и его жены… ну… любовные отношения?
Элизабет искоса взглянула на нее.
— Вы так молоды, Лора, вы не можете понять образ мыслей испанского hidalgo[13]. Любовь это как вино, которое подается к еде. Если у человека есть вино, он счастлив, но если вина нет, то разве это испортит аромат пищи?
— Вы думаете, они не любили друг друга? — воскликнула Лора.
— Любовь это роскошь, — со вздохом сказала Элизабет. — Не каждый может себе ее позволить.
Лора тоже вздохнула.
— Я понимаю. — Она снова посмотрела на записку, которую держала в руках. — Я думаю, мне надо принять приглашение. Сначала я сомневалась, а теперь, — может быть, это будет совсем неплохо.
— Это не понравится дону Рафаэлю, — тихо и спокойно сказала Элизабет.
— Я знаю, что не понравится, — так же спокойно ответила Лора.
Записка гласила, что Педро Армес готов забрать ее из дома этим вечером в семь пятнадцать, и Лора обратилась за разрешением к донье Луизе. К сожалению, при разговоре присутствовала Розетта Бургос, но с этим пришлось смириться. Рано или поздно дон Рафаэль все равно об этом узнает, и тогда — что? Вряд ли он останется безразличным.
На этот раз она выбрала короткое вечернее платье из голубого шифона. Цвет его кружащихся многоярусных юбочек переходил от темно-полуночного до яркой лазури. На плечи она накинула белый шелковый шарф, а волосы свободно откинула назад, закрепив их широкой белой лентой. Она выглядела молодо и привлекательно и не могла отделаться от чувства сожаления при мысли, что Рафаэль не видит ее в таком наряде.
