Обещаю, ты не узнаешь о сыне (СИ) - Мар Ясмин

Марка в сад отвела Мира. Потому что я просто была не в силах это сделать. И он наверняка спросит про Кирилла, а я пока не хочу ничего говорить. Мне нужно узнать его версию. Соврет или скажет правду?

Но самый главный вопрос - кто мне это отправил и зачем?

Я так спешила, чтобы успеть поговорить с Никольским до начала рабочего дня. Но едва дошла до его кабинета, его секретарша предупредила:

— Кирилл Александрович ещё не пришел. У него дела в головном офисе.

Анфиса, темноволосая женщина лет тридцати пяти с короткой стрижкой, вежливо улыбнулась мне.

— Могу я узнать, когда примерно будет в офисе Кирилл Александрович? — спросила я, нервно прикусив губы.

— К сожалению, я не располагаю данной информацией, — ответила секретарша. — Но знаю, что у Кирилла Александровича плотное расписание, и ближе к вечеру он все же должен прийти.

Поблагодарив женщину, я поплелась обратно. По пути поймала несколько странных взглядов от коллег, но не придала значения.

Целый день я была на иголках. И даже попытки развеселить меня от Ромы вызывали лишь глухое раздражение. А потом, когда я решилась уже написать Кириллу, чтобы более не ждать, как он все же пришел. Почти под конец рабочего дня.

Я тут же оказалась в его приемной. Кивнув Анфисе, не стала дожидаться, пока она доложит Кириллу о посетительнице, и решительно открыла дверь и ворвалась в его кабинет.

Меня от возмущения и злости до сих пор потряхивало. Плевать, что подумают люди, но сейчас… Сейчас дело касалось моего сына в том числе, и я не могла тратить время на условности.

— Как это понимать, Кирилл?! — я развернула в его сторону экран телефона.

Я меня горели от ярости щеки, а грудная клетка вздымалась от распирающих меня эмоций.

— Для начала - добрый вечер, — отозвался Кирилл каким-то уставшим голосом. — Подойди ближе, я отсюда не вижу.

Даже несколько опешила от его реакции и едва не выронила из рук смартфон. Не показывая своего замешательства, подошла к его столу и протянула ему открытый на странице со статьей телефон.

Я смотрела на его лицо, поэтому отметила, как до того расслабленные черты заострились, между бровями залегла морщинка, а мужчина нахмурился.

— Откуда это у тебя? — задал он вопрос, сжав мое запястье и притягивая мою руку с телефоном ближе к себе.

Я занервничала от этого прикосновения, но взглянула в его глаза и, подняв подбородок, парировала:

— Этот вопрос должна задать тебе я. Что происходит, Кирилл?

— Пока понятия не имею, — со вздохом сообщил он. — Не знаю, как ты до этой ерунды докопалась, но в этом тексте ни капли правды.

— Я не копалась, мне это прислали среди ночи, — мрачно отреагировала я, вытягивая свою руку из его хватки. — И я хочу узнать эту правду. Знаешь ли, после этой статьи мое мнение о тебе… поменялось.

Я сказала правду. Просто прочитанное… это все выглядело ужасно - он будто бы был виновником аварии, погиб его друг, а его отец отмазал, и наказание Кир не получил. Или я слишком его до сих пор идеализирую, поэтому не могу смириться с подобной действительностью? И ищу ему оправдание для самой себя.

Никольский нехотя отпустил мою кисть. Привычным жестом запустил ладонь в свои волосы.

— Интересно, конечно, выходит, — озадаченно протянул он. — Мира, покажи номер, с которого написали.

Я положила телефон в карман и сложила руки на груди. Непреклонно покачала головой.

— Только после того, как ты мне расскажешь, как все было.

— Тогда садись, — Кирилл указал на кресло для посетителей. Улыбнулся кончиками губ - но как-то… грустно. — Это будет сложная история.

Сложная? Я лишь приподняла на замечание бровь, но не стала высказываться и присела на край кресла.

— Мы с Ноа жили по соседству и дружили больше десяти лет. Его по праву можно было назвать моим лучшим другом. Машину Ноа забрал на месяц его отец из-за постоянных штрафов и превышения скорости на дорогах, поэтому мы решили поехать на вечеринку вместе на моей, — лицо Кирилла словно бы окаменело - ни одна эмоция не отображалась, зато взгляд… в его зеленых глазах будто бы бушевал Тихий океан и грозился обрушиться тайфуном. Очевидно, воспоминания до сих пор его будоражили и волновали. — Выехали рано, чтобы успеть к обеду и искупаться в океане. Летом по ночам бывают сильные приливы на том берегу, да и нас ждала вечеринка, девочки, выпивка…

Он слегка улыбнулся, словно припоминая что-то.

— Ноа, как всегда, развалился на пассажирском сидении и не стал пристегиваться. Положил ноги на приборную панель и листал телефон. Я не знаю, был ли у меня шанс как-нибудь избежать столкновения, если бы я заметил несущуюся на нас фуру, но я отвлекся на телефон Ноа и отреагировал слишком поздно. Вывернул руль, пытаясь в последний момент уйти, но от того, что произошел удар, среагировали подушки безопасности… Мне повезло, а другу нет. Но я в тот день не пил, Мира. Во мне тогда не было ни грамма алкоголя, а вот друг выпил одну банку пива по дороге и пустая банка валялась в салоне машины. Скорее всего, статья какая-то подставная, потому что меня даже не арестовывали - было очевидно, что я не виноват в аварии. У водителя фуры случился сердечный приступ, и он умер прямо за рулем, продолжая давить ногой на газ.

Я слушала его внимательно. С каждым произнесенным им словом камень валился с плеч. Но при этом мне было очень жалко того Кира-подростка, который пережил подобное. Не верить ему у меня не было причин.

— Самое удивительное, что я почти не пострадал. Разве что несколько шрамов на руках. Но Ноа… Его одновременно сдавило и подушкой безопасности, и бампером фуры. Удар пришелся по нему. И я долго пытался понять, почему случилось именно так. Он умер, а я нет. Долгое время винил себя и не мог принять случившееся.

Кир растер лицо ладонями, снова вздохнул, а когда снова посмотрел на меня, то выглядел снова невозмутимым, собранным и холодным.

А у меня после его последних фраз, которые прозвучали как откровение, волосы на руках встали дыбом. Кирилл ведь совершенно искренне задавался вопросом - почему пострадал его друг, а не он? И это… дико и страшно, что он винит в этой трагедии себя. И скорее всего, до сих пор.

— Мне жаль, Кирилл, — сглотнув колючий ком, царапающий горло, произнесла я. — Но не вини себя, пожалуйста.

Он никак не отреагировал на мои слова и лишь попросил:

— Покажи полученное сообщение.

Я нервно облизнула губы и полезла за смартфоном. Разблокировала и вручила ему, но сама встала рядом, чтобы следить за его манипуляциями.

— Номер странный, — слегка нахмурившись, сделал вывод Никольский.

— Почему? — я с интересом посмотрела на номер. Он точно был не российский.

— Это американский номер. Я смотрю на код номера, и он похож на код штата Пенсильвания. Но стационарного телефона, а не сотового, — ответил он.

Затем быстро переписал номер на лист бумаги. Почерк у него был такой же ровный, с характерным наклоном букв влево.

— Можно сделать скриншоты статьи и самого сообщения?

Я кивнула, продолжая смотреть за его действиями. И поэтому сразу заметила, что очень не вовремя мне написал Рома. Впрочем, так как экран был разблокировал, Кирилл тоже заметил. И даже наверняка прочитал всплывающие окошко с посланием.

«Мира, ты где? Я хотел тебя подвести»

«Жду в машине, если что»

За первым сообщением последовало второе, а затем и третье, с радостным стикером.

— Хм… — так отреагировал бывший одноклассник на увиденное.

Я отчего-то густо покраснела и вырвала из пальцев Кира телефон, бросив ему, что сама сделаю скриншоты и отправлю ему. Едва мы случайно коснулись друг друга, то по коже будто прошелся небольшой разряд тока. В кабинете повисла вязкая и напряженная пауза.

Я смахнула сообщения от коллеги с экрана.

— Все сделала, — возвестила я, послав Никольскому не только скриншоты, но и саму ссылку на статью. Чтобы он как-то убрал компрометирующую его запись.

— Спасибо. Я в ближайшее разберусь с этим, и тебя больше не побеспокоят, — холодно отозвался Кирилл. Я уже думала, что на этой ноте наш разговор завершился, как он вдруг спросил: — Как Марк? Я могу к нему заглянуть на полчаса?