Обещаю, ты не узнаешь о сыне (СИ) - Мар Ясмин

Перекинувшись еще несколькими фразами, Егор Игоревич покинул кабинет папы. Я надеялся улизнуть следом, но у меня возникло несколько вопросов.

— Как это понимать, отец? — я поднялся с кожаного дивана, на котором до этого сидел. Сунул руки в карманы. — Может, для пущего масштаба стоит проверить всех, с кем я спал? Можно начать с твоей секретарши… Как ее? Мария?

— Марина, — он неожиданно повеселел, но несмотря на тон его глаза оставались холодными. — Вот, значит, как. Я тут наивно полагаю, что мой единственный наследник знаний набирается и ответственно проходит практику, а он совращает моих работников?

— Не смешно, — коротко отозвался я, чувствуя, как раздражаюсь сильнее.

— Вот и мне не смешно, Кирилл, — произнес папа, поправляя запонки. Бриллиант переливался в лучах искусственного освещения. — Свет не сошелся клином на твоей Мире. Спи с ней на здоровье, пока можешь.

Я слегка нахмурился, но не стал переубеждать отца. Подошел к панорамному окну, несколько секунд смотрел вниз, на проезжающие машины, а потом повернул голову и спросил:

— Зачем тогда ты проверяешь МОЙ отдел? Ты ведь знаешь, что я ответственно подхожу к выбору сотрудников. Все до единого проходили сначала отбор, затем собеседование.

— Пока не твой отдел. Но я тебе передам управление «НортИнвестКомпани» целиком, когда ты закончишь учебу и…

Папа откинулся на спинку кресла, сложил пальцы в замок, неотрывно глядя на меня.

— И? — протянул я, ожидая ещё условий.

Потому что я знал своих родителей. Ничего просто так не предложат - только с максимальной выгодой для себя. Тем более после недавнего разговора. К тому же это было бы слишком легко - диплом международного образца я получу через несколько месяцев.

— И ты перестанешь маяться ерундой, — завершил свою речь папа.

— А что ты имеешь в виду под ерундой, просвяти-ка? — вновь уделил внимание панораме за окном.

Интересно, чем занят сейчас Марк? А Мира? Вчерашний вечер никак не выходил из головы. Я впервые за долгое время почувствовал себя… живым.

— Мне припомнить тебе твою слезливую историю про новообретенного сына? — едко отозвался отец.

— Понятно, дальше можешь не продолжать.

— А я возьму и продолжу. Это несерьезно, сын, не думаешь? Ты мой единственный наследник и ставить на кон все ради бабы это… — он в последний момент передумал и не сказал более подходящую ситуации слово. Вздохнул. — Пусть будет недальновидно. И твое демонстративное хлопанье дверью было лишним.

— Я не хлопал дверью.

— Но твоя мама все равно расстроилась.

Мама расстроилась? В это верилось слабо, и я даже не удержал насмешки.

— Мне жаль. Дальше эту тему не хочу развивать - мы остановились на том, что ты лишаешь меня наследства и больше не пытаешься продавить своими условиями. В конце концов, я не пропаду, у меня есть свой бизнес, если ты не забыл.

— Тот, что ты с очкариком соорудил из говна и палок? Ну как такое забыть-то, — Никольский-старший ухмыльнулся и участливо спросил: — Что, до сих пор не закрылись?

— Нет. Расширились даже, — мрачно ответил.

Мы с Джоном - тем самым очкариком, которого Алекса притащила на наш выпускной, оказались в одном университете. В отличие от меня, он был из неполной небогатой семьи и в «Лигу Плюща» попал по гранту. Мы с ним не подружились, конечно, но смогли создать партнерские отношения. У меня были идея и деньги, у него - знания и возможность это исполнить. В итоге сначала мы создали сервис по перепродаже машин - сначала сайт, а затем приложение. Следующей целью стала долгосрочная аренда машин в Калифорнии, и это также недавно было реализовано. Из меня получился хороший бизнес-стратег благодаря урокам отца, и я мог следить за всем даже большом расстоянии.

— Рад, конечно, но не от всей души, — с полуулыбкой заявил папа.

— Почему? — усмехнулся я.

— Потому что ты чуть медленнее, чем я рассчитывал, вернешься и согласишься на мои условия. Игра в гордого наследника подзатянется. Это, конечно, интересно, но я не люблю ждать, ты же знаешь это.

— Тебе придется очень долго ждать, — заверил его. — Мой бизнес процветает.

— Ну-ну, тебе ли не знать о кризисах, убытках, катаклизмах. Тем более в Калифорнии.

— Это намек на то, что собираешься мне этот кризис организовать? — сощурился я.

— Исключительно чтобы придать тебе ускорение и в воспитательных целях, — хмыкнул он. А потом сел ровно и уже серьезным тоном сказал: — Кирилл, у нас затесалась крыса. Кто-то очень осторожно сливает информацию о моих и твоих передвижениях. Под меня основательно копают.

— И что ты хочешь этим сказать? — с подозрением спросил я, понимая, что отец ничего так просто не говорит.

Обычно он общается со мной исключительно на рабочие темы или редко снисходительно делится своим жизненным опытом, тем самым жирно намекая - мне стоит перенять его опыт. Что-то такое он мне говорил четыре года назад… Вызвал в свой кабинет. Я сел напротив.

— Милый браслет, — выдал папа совершенно постным тоном.

Это был подарок Миры. Вообще неожиданно, что она мне хоть что-то подарила - я понимал, что у ее семьи нет денег по ее одежде и даже поведению. Она отказывалась идти со мной в кафе, не то что в рестораны, никогда не носила украшений, не пахла духами, как остальные девчонки. Но мне нравился ее настоящий запах - без всякой химозной дряни. Это было тоже… неожиданно.

— Что ты хотел, отец? — я нетерпеливо посмотрел на экран часов.

Я должен был скоро выехать за Мирой. Мы договорились, что встретим ее сестру из больницы. И почему-то мне очень не хотелось опоздать. Мира такая… нежная, пугливая и очень осторожная - она ведь себя накрутит до предела, придумает всякого.

— В твоем возрасте мне нравилась одна девочка. У нее были очень красивые шоколадные волосы и глаза, похожие на сапфиры, — начал вдруг отец, и у меня от удивления едва глаза на лоб не полезли. — Ради нее я готов был бросить учебу в Гарварде и жить в нищите в Люберцах, но с ней. Не спрашивай, как меня занесло в ту дыру.

Папа задумчиво покрутил в пальцах серебристую ручку. На его лице из-за освещения падали тени, делая его каким-то слегка грустным. Но я быстро понял, что это всего лишь из-за света. Показалось.

— Я несколько раз срывался и летел к ней. Но сам понимаешь, что долго с ней пробыть я не мог. И ее забрать - тоже, ее семья была против. В итоге твой дед поставил ультиматум - если не доучусь, он лишит меня всего. А если получу диплом, не отвлекаясь на поездки, то у меня будет шанс продолжить отношения с Радмилой. Я вылетел в Россию в тот же день, когда получил диплом. Уже не помню, о чем я думал, но видимо верил в лучшее… Я нашел Радмилу. Она спилась, родила троих детей, сводила едва концы с концами, а свои длинные волосы обрезала почти под ноль. Той красивой девочки уже не было - передо мной стояла уже взрослая женщина… Четыре года изменили ее до неузнаваемости. И ее глаза оказались обычные серые, никаких сапфиров. Тогда я задумался - а что было бы со мной, выбери я жизнь с ней и лишился бы всего? Я бы пахал с утра до ночи без выходных ради каких-то грошей. Ее бы тоже задолбала подобное существование, ведь раньше было лучше - подарки, свидания, гулянки, у меня водились деньги и без работы. Когда жизнь такая тяжелая, начинаешь искать утешение в алкоголе… Я бы запил, а она быстро нашла другого.

Папа резко замолчал. Откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы в замок. Смерил меня тяжелым взглядом.

— Женитьба на твоей мамой стало лучшим решением. Посмотри на Диану - твоя мама едва ли изменилась за двадцать лет семейной жизни, сын. Такая же красивая, ухоженная и успешная. Брак с ней принёс мне к тому же новые связи и акции в нефтяной компании ее отца.

Он снова замолчал, видимо, призывая меня сделать соответствующие выводы. Но я ничего не понял, кроме того, что у папы была любимая девушка, но он сделал выбор в пользу учебы и наследства дедушки. И не прогадал.

— Я это говорю тебе к тому, сын, чтобы и ты сделалправильныйвыбор. Ты не сразу, но с годами пожалеешь, если не поедешь учиться. Сейчас ты ни в чем не нуждаешься - но ты уже взрослый и должен содержать себя и свою семью сам. Надеюсь, ты понял, как нужно действовать, сын, и чувства не помешают тебе выбратьлучшуюжизнь.