Барбара Уилкинз - «Оскар» за имя
Зал был огромный, кругом зеркала, в которых отражались многочисленные лампочки. Перед каждым зеркалом – мраморный столик, и всюду женщины – старые, молодые, среднего возраста. Некоторые, сидя в сеточках, делали маникюр. Другие держали ноги в мыльной воде, а педикюрщицы обрабатывали их ногти. Третьи привередливо изучали в ручные зеркальца свои прически. Четвертые пили кофе, рассматривая собственные отражения, пока мастера накручивали их волосы на бигуди или расчесывали их. И повсюду слышался гул голосов, приглушенный, как будто все кругом обменивались секретами.
– Я сейчас обслуживал клиентку, которой необходимо было срочно заняться, – улыбаясь, сказал Бобби, протягивая ей халатик-накидку. – Она отправлялась в Нью-Йорк, и надо было подсветлить корни волос. В сущности, этого можно было и не делать, по крайней мере, еще недели две.
– Понимаю, – робко заметила Бет.
– Я сказал: «Вам не надо сейчас этого делать», но она очень настаивала, а кроме того, надо было сделать маникюр и наложить косметику.
Бет молча слушала.
– Богатый муж всегда хочет, чтобы его жена всегда выглядела самым лучшим образом. Она, разумеется, вторая жена.
– Ух ты, – сказала она.
– Можете переодеться вон там, – сказал он, показывая на ряд кабинок для переодевания вдоль стены.
Одна из хорошеньких негритяночек занялась ею – вымыла голову, сделала массаж головы, даже массаж плеч. Так приятно, когда тебя так мнут, когда тобой занимаются, подумала Бет, сидя в кресле у Бобби и глядя на себя в зеркало. Бобби тоже смотрел на ее отражение, слегка прищурившись, как бы решая, что с ней делать. Пока он ее стриг, он разговаривал с ней вполголоса, указывая то на одну, то на другую женщину. Вот эта модель с рекламы «Честерфильд». Эта – только что получила контракт на студии «Фокс». Эта – замужем за самым крупным торговцем «кадиллаками» в Лос-Анджелесе. Эта – подруга одного известного гангстера. Багзи Сигел. По-моему, его недавно убили. А может быть, не его, а какого-то другого, но все равно гангстера. А эта замужем за Слимом Тейлором, парнем, который осваивает всю эту собственность в Вэлли. А эта – за владельцем «Мокамбо». А это – путана. Одна из самых дорогих в городе. Тысячу долларов за ночь.
– Все-все знаете, – сказала Бет, глядя через зеркало в его глаза. Он тоже смотрел ей в глаза. Заигрывал. Она это сразу почувствовала. Но как такое может быть? Ведь все эти мастера в салонах красоты – педики. Это ей сказал Пол.
– Только не делайте очень коротко, – сказала она.
– У вас прекрасные волосы, – сказал он, поднимая волнистую прядь. – И чудесные глаза. Вы ведь знаете это. Наверное, вам все об этом говорят.
– Да, – сказала она, краснея и чувствуя, как его пальцы касаются ее плеч. Может быть, они и не все педики, может быть, он хочет работать в кино или еще что-нибудь в этом роде.
– Я здесь живу у приятеля, чья мама часто приходит сюда, – сказала она. – Миссис Фурнье. И его сестра тоже сюда приходит. Ее зовут Диана.
– Фурнье, Фурнье, – сказал он. – Что-то знакомое, но я ее не знаю.
– А мне показалось, что вы знаете всех, – сказала она с легкой улыбкой.
– Я знаю только одно, – сказал он, наклоняясь к ней, – эта чистота, невинность… Вы в этом городе добьетесь большого успеха. Я это чувствую.
Интересно, подумала она, он это всем говорит? Может быть, это входит, так сказать, в программу. Все здесь было для нее внове. Теперь она просто не знала, с какой стороны все расценивать. Бет наблюдала за ним, пока сидела под сушильным колпаком, а маникюрша маленькими щипчиками работала над ее ногтями. Затем она стала смотреть и на других мастеров, суетящихся вокруг своих дам. У нее расширились глаза от удивления, когда она увидела, что один из них шлепнул другого по заду. Маникюрша что-то сказала ей.
– Простите, я не расслышала, – переспросила она, отодвигаясь из-под сушилки.
– У вас хорошие ногти, – сказала женщина. У нее были обесцвеченные волосы, покрытое морщинами лицо и очень яркая губная помада.
– Спасибо, – сказала Бет, опять забираясь под колпак и чувствуя, что голову жжет, как огнем. Хорошие ногти. Это хорошо? Да, наверное, если целый день только на них и смотришь. Бобби разговаривал с какой-то очень хорошенькой девушкой в бежевой накидке. Головы их почти соприкасались. Нет, он не такой, как другие.
– Мы с вами станем настоящими друзьями, – прошептал он ей, расчесывая ее волосы. – Я это чувствую.
Она почувствовала легкую дрожь, поскольку он явно заигрывал с ней. Сомнений не было.
Пол был в восторге, когда ее увидел, и она тоже была в восторге от его успехов – он сказал, что получил работу на студии в сценарном отделе. Это его первая серьезная удача. Она чуть не расплакалась от радости. Им необходимо это отпраздновать. Он просто должен пригласить ее на ужин в «Романов», и это было самое волнующее событие с момента ее появления в этом городе.
Бет немного нервничала, когда они туда пришли, хотя на ней было действительно очень красивое платье, одно из тех, что ей купил Пол: из черной тафты с широкой юбкой и черной сеткой, расшитой фианитами на корсаже. Благодаря Бобби, голова у нее была в идеальном порядке. На макушке волосы лежали гладко, а часть лба была прикрыта косой челкой. Концы волос слегка завивались. Пол, как всегда, был необыкновенно элегантен в черном костюме, сером шелковом галстуке с золотыми запонками. Владельцем ресторана был русский князь, который в свое время начал с пустого места, поскольку ничего не смог с собой увезти. Это был невысокий, довольно некрасивый, но очень милый человечек. Он поздоровался с Полом, как с давним другом, и поцеловал руку Бет, чем невероятно ее смутил.
Внутри было очень красиво. Все плавало в бледнорозовом цвете, от чего казалось особенно изысканным. Князь отвел их в один из кабинетов, и все сидящие за столиками и в нишах поднимали головы в надежде увидеть какую-нибудь знаменитость. Метрдотель и бровью не повел, когда Пол заказал для них обоих мартини.
– Хорошо, сэр, – сказал он как в кино.
Бет, надеясь, что ее волнение не отражается во взгляде, осмотрела зал. Народу было очень много, почти всюду она видела знакомые лица. Она едва перевела дух, узнав Хэмфри Богарта и Лорен Бэкалл, Роберта Вагнера и Натали Вуд, Джаннет Ли и Тони Кертиса. Они все были такими красивыми, что ей просто не верилось, что все это происходит наяву. Но они действительно сидели там, разговаривали и смеялись, пили и ели. Как и все обычные люди.
Пол заказал устрицы «Рокфеллер», бефстроганов, спаржу, такую нежную, что она буквально таяла во рту, и бутылку вина. Это был такой чудесный вечер, что Бет не сомневалась, что за этим последует не менее чудесная ночь. Пол заключит ее в свои объятия, будет обнимать, целовать, скажет, что любит ее и хочет на ней жениться.
