Дженнифер Кокс - Вокруг света за 80... свиданий
Саре было чуть больше тридцати. Уроженка Лондона, она работала на Евросоюз в Брюсселе. Катя была постарше лет на пятнадцать, жила и работала в Стокгольме, невропатологом на полставки. Остальное время торговала диетами по Интернету. Но сейчас они делились подробностями интимной жизни.
Сара разрывалась между умным блестящим закоренелым холостяком и ненавистником брачных уз в Брюсселе и «верняком» — предсказуемым, унылым, как стоячая вода в болоте, лондонцем. Однако в реальности она пыталась побороть собственную теорию о том, «что мы рождаемся одинокими и умираем одинокими».
У Кати был только один роман, но и этого, по ее словам, оказалось более чем достаточно. Она любила бывшего советского генерала и никак не могла решить, стоит ли ей смириться или восстать против его яростного антисемитизма.
Места, лица и детали менялись, но за годы путешествий я миллион раз слышала подобные беседы. Куда бы ни ехала, всегда найдутся женщины, стремящиеся смириться или решить огромные эмоциональные проблемы в своей жизни. Хотелось бы думать, что я — человек, менее отчаявшийся и более закаленный, но, честно говоря, много лет назад и я была такой женщиной. Кто знает, может, я и сейчас одна из них?
Наблюдая, как Катя берет со столика свой экземпляр руководства «Ответ в вас самих; учитесь любить себя» и вместе с Сарой идет к сходням, я пожала плечами, сознавая, что так и не узнаю, чем закончатся их истории. Но может, дело не в этом? Главное-иметь возможность подумать и обсудить свои проблемы. Кто знает, наверное, из этого и родилась моя «Одиссея» свиданий. Да только вот я не хотела говорить о прошлом. Уж лучше найти того, с кем можно потолковать о будущем.
Вернувшись в отель, я позвонила Том асу в Россию. Мы договорились, что я пошлю е-мейл, в котором изложу свое впечатление о нем, а он пришлет ответ, и в некотором роде наше свидание все же состоится, хотя и виртуально. Я немедленно принялась за работу:
О'кей. Итак, мое впечатление от дизайна вашего номера.
Заботливый — вы хотите, чтобы я была счастлива, и для вас кажется важным попытаться сделать меня таковой.
Спокойный — номер, хоть и светлый, все же носит отпечаток необычайного покоя: мягкие тона, никаких острых углов, ощущение простора и больших незахламленных поверхностей.
Вдумчивый — в комнате есть «свободное пространство», словно вы поощряете меня найти время, чтобы обдумать свои планы.
Умный — вы знаете, как использовать материалы и средства выражения, чтобы достичь желаемого эффекта. Однако тут есть некий вызов, словно вы проверяете, пойму ли я ваш замысел.
Чувство юмора — мне понравились пластиковая трава, черные завитушки на стене и гигантская кровать.
Чувствительный — тонкое ощущение текстур и не бросающихся в глаза форм.
Потребность в определении границ, делении на отсеки: занавесь посреди комнаты; зоны, созданные сопоставлением с яркими цветами в ванной.
Короче говоря, из пребывания в вашей комнате я вывела, что вы добрый человек и бескорыстный друг. Тот, кто может вас выслушать, откликнуться на звонок друга, как бы поздно ни было, и думает сначала о других, а потом о себе. Вы надежны и заботливы. Люди знают, что именно вы принесете чудесный десерт на дружескую вечеринку и воздержитесь от спиртного, чтобы развезти всех по домам.
Однако есть и темная сторона, которую многие не замечают (ванная навевает совершенно иное настроение, чем спальня): вы чувствуете необходимость держать это в секрете и выделяете себе укромный уголок, куда предпочитаете иногда удаляться. Но в основном стараетесь делать для людей как можно больше.
Вы также страстный перфекционист с точным, безжалостным внутренним зрением. Вы просто не можете отдыхать, пока проект не будет соответствовать вашим высоким стандартам (вы неизменно на это надеетесь, но не обязательно ожидаете того же от других).
Впрочем, я могу жестоко ошибаться.
Томас, я надеюсь, что не сказала ничего чересчур опрометчивого или резкого. Судя по вашей комнате, человек вы прекрасный, и надеюсь, мое послание отразило это в полной мере. Мне очень любопытно узнать, насколько я права.
Берегите себя. Дженнифер.
Свидание № 8: Уильям. Нобелевский музей, Стокгольм, Швеция
Наутро я отправилась на станцию «Редмансгатан» и добралась на метро в Гамла-Стан, средневековый центр Стокгольма. Расположенный на острове, он очень привлекателен для ленивых туристов, поскольку очаровательный замок, собор, здания парламента и музеи находятся в нескольких шагах друг от друга.
Кроме того, это означает, что здесь самая высокая концентрация туристов, дорогих кафе-мороженых и туалетов «только для клиентов». Я обошла стороной все соблазны и зашагала прямо к Нобелевскому музею и своему свиданию в одиннадцать тридцать с Уильямом.
Уильям был здешним студентом и по совместительству братом моей австралийской подруги Лорны. Сама я считала, что с меня больше чем достаточно свиданий в Швеции, но Дорна умоляла встретиться с ним.
Считай это личным одолжением, Джен. У него здесь мало знакомых, поскольку он застенчив и не так-то легко сходится с людьми. Я буду у тебя в огромном долгу.
Последняя фраза означает, что следует ожидать худшего, но по исключительно благородным причинам. Мне требовалось не свидание у музея, а просто кофе, твердо заявила я себе, поднимаясь по ступенькам здания.
«Это всего лишь одно утро твоей жизни. Ну же, заходи, потолкуй с ним, и р-раз — можно покидать эту страну и через четыре часа встретиться с кандидатом номер девять».
Когда я вошла в вестибюль, часы показывали десять, но мне хотелось сначала хорошенько оглядеться. Нобелевский музей был основан в честь семисот сорока трех лауреатов, внесших огромный вклад в развитие физики, химии, медицины, экономики и, разумеется, в деятельность во имя мира на планете.
Музей был великолепен. По всему потолку шла гигантская оруэлловская дорожка, с которой свисали превосходно исполненные заламинированные биографии лауреатов. В нескольких местах дорожка опускалась, чтобы можно было прочитать жизнеописания этих знаменитостей.
Музей был разделен на секторы специальными цельными экранами, которые выглядели как мелкая проволочная сетка, запаянная в плексиглас. Внутри мерцали белые оптоволоконные огоньки. Я наткнулась на администратора Анну, которая показала, как добраться до Нобелевского электронного музея, где можно было отыскать в Интернете речи лауреатов Нобелевской премии.
