Джеси Бартон - Все, что она хочет на Рождество (ЛП)
означало, что не будет никаких парикмахеров или визажистов, околачивающихся вокруг
нее, чтобы приклеить накладные ресницы и сделать прическу «под завязку».
Поэтому, когда у нее было свободное время, это означало прямые волосы и
никакого макияжа. Ни сапог на высоком каблуке, ни яркого блеска и абсолютно ничего со
стразами.
В отсутствие этого лоска у нее был свой стиль прически и макияжа. Она надела
любимую пару черных джинсов, плотный свитер и модные сапоги.
Райли завертелась перед зеркалом и подумала о смене одежды, но потом поняла,
что она не собиралась на свидание, она собиралась в дом родителей Итана, чтобы
провести Сочельник вместе со всей его семьей.
Но ее сердце все же встрепенулось от возбуждения, когда раздался звонок в
дверь.
Она сбежала вниз, распахнула дверь и увидела улыбающееся лицо Итана.
— Привет, — сказал он.
— Привет.
Несмотря на то, что они разделили прошлой ночью — и снова этим утром, прежде
чем он ушел — Райли все еще не знала, кем они друг другу являлись.
Пока Итан шагнул внутрь и притянул ее в свои объятия для поцелуя,
заставлявшего ее тело таять и вскружившего ей голову.
— Я тоже рада тебя видеть, — сказала она, когда он отпустил ее. — Я скучала по
тебе сегодня.
— Я немного поработал в офисе, потом была обязательная помощь родителям в
подготовке к Сочельнику. Как прошел твой день?
Ей нравилось, что он это спрашивал, когда она пошла за пальто.
— Я немного сочиняла. Это был плодотворный день.
Он помог ей надеть пальто, и они вышли на улицу. Было холодно, и небо было
черным, никаких признаков звезд. Может быть, пойдет снег на Рождество, что было бы
восхитительно.
— Рад, что у тебя был хороший день.
Она скользнула в машину и дождалась, когда он сядет.
— Не думаю, что этот чудесный день мог стать иным после прошлой ночи.
Улыбка, которую он отправил ей, была ослепительной. И многообещающей.
— Я рад.
Однако они не говорили о прошлой ночи или о том, что это значило или куда это
их приведет. Райли старалась не делать из этого больше, чем было — действительно
замечательный секс между двумя людьми, которые знали друг друга очень долгое время.
Или, может, в тот момент это казалось большим — больше как духовная связь. Но
она одновременно была женщиной и композитором — смертельная комбинация.
Женщины по природе эмоциональны, а музыканты, как правило, во все, что делают,
вкладывают сердце и душу, в то время как Итан, вероятно, просто хотел перепихнуться.
Поэтому ей, скорее всего, следует прекратить считать их последнюю ночь чем-то
непостижимым, а не очередным любовным опытом, когда для Итана это наверняка была
просто ночь хорошего секса.
— Ты какая-то притихшая, — сказал он, когда они въехали на подъездную
дорожку его родителей.
— О, просто размышляю над несколькими песнями. Иногда трудно отключиться
от работы.
Он рассмеялся.
— Я знаю, каково это.
Они вошли внутрь, и Райли подверглась нападению со стороны трехфутового
урагана с темными волосами, завязанными в хвостик.
— Райли Дженсен! Ты здесь!
— Мисс Зои. Как ты сегодня?
Итан взял ее пальто с извиняющимся взглядом и наклонился, чтобы прошептать:
— Извини. Сегодняшний вечер не получится спокойным. Она вроде как обожает
тебя.
Она усмехнулась и шепнула в ответ:
— Все в порядке. Это чувство взаимно.
— Ты знаешь, что сегодня ночью придет Санта? Тебе нужно лечь пораньше,
иначе он не придет к тебе домой. Где ты живешь, Райли Дженсен?
— Я остановилась в гостинице на Коннер-Стрит. Думаешь, Санта сможет меня
найти? — сказала Райли, когда они с Зои вошли в гостиную.
— Санта всегда сможет найти тебя.
Все были уже здесь. Уайатт и его недовольное лицо, Броди и его удивленный вид,
и родители Итана, которые ухмылялись и окружили ее широкими объятиями.
Они поужинали, потом провели вечер, играя в настольные игры и карты, потом
посмотрели «Как Гринч украл Рождество», и получасовой мультфильм и фильм, потому
что Зои любила оба. И что устраивало Райли. Она и Зои устроились вместе на диване,
смеясь над Гринчем, в то время как тот чувствовал себя плохо от того, что его
неправильно поняли.
Когда Зои поспешно придвинулась и схватила Райли за руку, ей пришло в голову,
как много она пропустила и как сильно хотела когда-нибудь свою семью.
Или сейчас.
Семья. Она попала в эту и будет получать удовольствие настолько долго, сколько
сможет.
Это была не ее семья. Зои не ее дочь, а Итан не станет ее удерживать. После
Рождества она вернется в Нэшвилл, а Итан и Зои будут жить здесь.
Она не могла иметь все.
***
Здесь не было ни телевизионных камер, ни фотографов, и пока Итан наблюдал,
как Райли прильнула на диване к его дочери, его сердце сжималось. Райли подобрала
волосы вверх в хвост, скинула сапоги и набросила на себя и Зои покрывало, обе зевали,
пока смотрели телевизор.
Она влилась в его семью, словно это место принадлежало ей, как если бы она
никогда не уезжала. Она бросала Броди едкие реплики в ответ, игнорировала плохое
настроение Уайатта и помогла с готовкой и подачей ужина, а потом с посудой, ни разу не
поступив, как будто она суперзвезда или дива.
А потом она сидела на полу, скрестив ноги, и играла с его дочерью. В течение
нескольких часов. Не из чувства долга, но как если бы она по-настоящему наслаждалась
игрой с семилеткой. Они собирали головоломки, вместе пели, читали, играли в куклы и
даже выдумали фей. Райли ни разу не повела себя так, как будто это тяжелая работа,
играть с его ребенком. Она, казалось, отлично проводила время с Зои.
Теперь они свернулись вдвоем на диване, смотря фильм. Райли поглаживала
волосы Зои, пока глаза его дочери не закрылись, как и Райли. Им казалось комфортно
вместе, плечом к плечу, как будто они принадлежали друг другу.
Дерьмо.
Он раздувал из мухи слона. Райли была вежливой, непосредственной. И по факту
Зои бывала монстром, поклоняющимся кумиру. Несколько раз Итан пытался ходить на
свидания, один или два раза брал Зои, и даже когда Зои была дружелюбной, у нее не было
