Мария Чепурина - Мечта handmade
Я решила остаться в павильоне и обещала вызвать подругу телефонным звонком, если мы вновь понадобимся режиссеру. Кстати, ему, кажется, тоже уже порядком надоело это кино.
– Кто шептался?! Я спрашиваю, кто тут шептался?! Е-мое, у нас опять брак по звуку! Юра, переснимаем! Со слов «Дорогая, а где Синепупенко?». И выгоните массовку! Актеры массовых сцен, покиньте, пожалуйста, павильон, но не расходитесь!
Измученные, сонные статисты кое-как разлепили глаза, оторвали попы от стульев и поплелись в коридор. Здесь уже не кипело такой жизни, как с утра. Единственной живой душой был то ли охранник, то ли привратник, то ли ассистент – дядечка, сидящий у дверей нашего павильона и следящий за тем, чтобы они были закрыты во время съемок. Стул, занятый им, тоже был единственным в коридоре. Часть массовки предпочла привалиться к стенам, остальные расселись прямо на полу.
– Замордовали! – признался пузатый.
– Да если бы я знал, что это такая нудиловка…
– …не пошел бы никогда в жизни!
– Здесь с ума можно сойти!
– И кто только смотрит эти дурацкие сериалы?!
Привратник усмехнулся. Видимо, подобные разговоры он слушал каждый день. И каждый день на съемочной площадке была толпа статистов, мечтавших о деньгах и славе.
– Ничего! – утешал всех и себя в первую очередь длинноволосый парень. – У знаменитостей тоже не все сразу было гладко! Не вышло с двадцать третьего раза – получится с двадцать четвертого!
– Ты бы лучше в театральный институт шел, чем тут ошиваться! – прокомментировал его речь потерявший работу конторский клерк.
– Неохота… – ответил парень.
– Да кому нужны эти институты?! – это уже девушка в зеленом вступила в беседу. – Главное – внешность и личные связи! Вот как у меня, например! У меня уже грандиозный опыт – тридцать три съемочных дня в фильмах и сериалах! Еще разок-другой, и режиссер обязательно обратит на меня внимание, с продюсером познакомит!
Привратник не сдержался и захихикал. Девица не обратила на него внимания – или сделала вид, что не обратила.
«Неужели я выглядела так же глупо, как она, когда мечтала о дармовых деньгах и славе?» – в очередной раз задалась вопросом я. Спорить и вообще разговаривать не хотелось: не было сил. То же можно было сказать и об остальных статистах. В коридоре киностудии повисла тишина, прерываемая разве что сопением одного из безработных, умудрившегося спать, сидя на корточках. В таком виде нашу раскисшую компанию и застала вернувшаяся с поисков Татьяна.
– Принесла еды? – спросила я.
Подруга помотала головой:
– Там только автомат со «Сникерсами» и «Марсами». Не знаю, как тебя, а меня от сладкого на голодный желудок тошнит. К тому же стоит в два раза дороже, чем в магазине… Зато я принесла кое-что более интересное!
С этими словами Танька протянула мне сложенный в четыре раза клетчатый листок из тетрадки. Что это? Письмо? Я развернула.
«Здравствуйте, уважаемая Ульяна! Пишет Вам Борис Овсянкин. Возможно, Вам знакомо мое имя, так как я являюсь актером театра и кино, снимался в ряде фильмов и телепрограмм. Я заметил, что Вы снимаетесь в массовке: думаю, для девушки с Вашими способностями это слишком мелко. Надеюсь, что могу помочь Вам в артистической карьере – разумеется, в том случае, если Вы пожелаете со мной общаться. Кроме того, мне было бы очень приятно поработать с Вами на одной съемочной площадке. На следующей неделе я планирую сыграть роль в телепрограмме «Суд да дело». Если Вы желаете увидеться со мной и принять участие в этих съемках, позвоните по телефону такому-то… С нетерпением жду Вашего звонка. Борис Овсянкин».
От обрушившегося на меня счастья я неожиданно поглупела. Даже обрадоваться забыла. Только сидела и тупо таращилась в листик с посланием.
– Ну что там? – не выдержала Татьяна.
Я дала ей прочитать.
– Борис Овсянкин? – удивленно сказала подруга, ознакомившись с письмом. – А ты такого знаешь?
– Я?! Это ты должна его знать, Танька! Где ты взяла письмо?!
– В коридоре… Мне дал его парень… какой-то… Сказал, для тебя.
– Что за парень? Как он выглядел?
– Ну, такой… молодой. Лет семнадцать-восемнадцать на вид. Высокий, спортивный, блондин.
– А одет как?
– В костюме.
– Так это был сам Борис или какой-то его посыльный? – волновалась я.
– Да мне-то откуда знать!
– Что ж ты у него не спросила?!
– Да делать мне больше нечего, спрашивать у всяких в коридорах, кто они такие! Он или не он, какая разница? Ведь ты же с ним увидишься? Блин, Ульяна, тебе написал настоящий актер, а ты пристаешь ко мне с какими-то дурацкими вопросами!
Заслышав эти слова, наши коллеги-массовщики явно насторожились. На лицах одних было написано любопытство, на лицах других – удивление. Девушка в зеленом чуть не слилась со своим платьем – до того сильно хотелось ей оказаться на моем месте. Длинноволосый парень с возмущением процедил:
– Подумаешь! Актеришки какие-то ей пишут! Да кому это интересно? Тоже мне достижение! Чушь собачья!
– Эх, не выйдет из тебя артиста, Стасик, – язвительно прокомментировала подруга. – Плохо ты играешь отсутствие зависти! Не верю!
Статисты дружно рассмеялись, а я ощутила себя королевой. И с чего это мне казалось, что я ни на что не гожусь?! В первый же визит на киностудию понравиться артисту и быть приглашенной им на свидание – тут есть чему позавидовать! Что ни говори, а меня ожидает блестящее будущее! От этой мысли я даже временно забыла про усталость и голод. Оказалось, что весьма кстати: режиссер позвал массовку вновь занять свои места.
Судя по репликам актеров, съемки уже подходили к завершению: произносящиеся на площадке слова мы с Танькой видели на самой последней странице найденной нами роли. Однако эпизод следовал за эпизодом, дубль за дублем, а конца видно не было. Во время очередной сцены без массовки, когда статистов снова выгнали в коридор, мы взялись рассматривать висящее возле двери павильона расписание съемок и поняли, что найденный нами текст охватывал далеко не все, что было запланировано на сегодня! Впереди было еще несколько сцен.
– Ну это уже ни в какие ворота не лезет! – завозмущались статисты.
– Обещали до семи, а сейчас уже полвосьмого!
– Мы тут все умрем от голода и усталости!
– Даже не объясняют толком, сколько еще!
– Нас тут вообще за людей не считают!
– Вот именно! Предлагаю объявить забастовку!
– Пойти к бригадиру и потребовать, чтобы нас отпустили!
– Точно, точно!
– Верно говоришь!
Мысль пойти к бригадиру всем понравилась, но как это сделать, никто не знал. Где он, этот бригадир? Тетенька, собравшая нас в метро, абсолютно не позаботилась о том, чтобы сообщить свое местонахождение. О массовке тут вообще никто не думал. У каждого из участников съемочного процесса были более важные и интересные занятия, нежели разговаривать с живыми декорациями, разъяснять им их права и обязанности.
