Барбара Бреттон - А может, в этот раз?
– Присядьте, – предложила Кристина домработнице. – Этому таинственному исчезновению должно найтись какое-то объяснение.
«Надо же, сколько во мне самоуверенности!» – подумала Кристина. Она собиралась брать интервью у самой Хиллари Клинтон, а на деле не могла справиться с рядовым конфликтом в собственном доме!
– Вы просто не даете мне возможности позвонить моему адвокату, – сказала миссис Кукумбо.
– Зачем вам адвокат? – примирительно спросила Кристина, наливая женщине кофе. – Никто вас ни в чем не обвиняет. Нам всем надо просто поговорить.
Как раз в этот момент в кухню влетел Джо.
– Где мои часы? – заревел он. Кристина закрыла лицо руками.
– Миссис Кукумбо, – сказала она, – может, вам действительно лучше позвонить своему адвокату?
Марина стояла за дверью, не решаясь войти. Она прекрасно слышала сердитые реплики на кухне. Честно говоря, она была не готова к такому повороту. Часы Джо не надевал уже несколько дней, и она подумала, что он не заметит пропажи. Знать бы, что ему именно сегодня понадобится узнать точное время!
Словно время имело для кого-то из них значение. Один день перетекал в другой с удручающим однообразием. Жизнь, наполненная ничего не значащей суетой. Слейд только тем и занимался, что околачивался возле Кристины, фотографируя ее в самые неожиданные моменты, например, при выходе из туалета, или печатал на ее компьютере. Но это лишь когда ему надоедало валяться на диване, уставившись в телевизор.
Кристина, очевидно, большую часть дня занималась тем, что думала о «больших» людях, стараясь угадать, что за страшные тайны гнездятся в их душах, и искала пути, как эти тайны вытащить на свет. Более бесполезную профессию трудно себе представить!
Впрочем, Джозеф был не лучше. О да, отец говорил ей, что ее теперешний муж – человек твердых убеждений и несгибаемой воли, что он готов жизнь отдать в борьбе за свободу угнетенных, но до сих пор все сказанное отцом не подтверждалось на практике. Она видела перед собой лишь невоспитанного грубияна, готового в любой момент сцепиться с Кристиной.
Вчера вечером Марина в очередной раз призывала его оставить свою бывшую жену в покое, на что он лишь рассмеялся и велел ей не совать нос в чужие дела.
– Занимайся своим делом, детка, – заявил он, укладываясь на свою подстилку возле двери.
В доме явственно пахло грозой. Иногда Марина чувствовала себя здесь даже более тревожно, чем в горах с Зи. Там по крайней мере опасность имела название: она могла исходить от пули, бомбы, чего-то, что можно увидеть.
Здесь все было не так. Беда подкрадывалась незаметно, давая о себе знать внезапной головной болью, раздражением, с которым все труднее становилось справляться. То ею овладевал безотчетный страх, то мучило страшное одиночество и казалось, что уже ничто не может вызволить ее из ада, в котором она оказалась. Иногда она испытывала искушение уйти из этого проклятого дома и никогда больше не возвращаться сюда. Уж как-нибудь она смогла бы найти дорогу к своим. Но даже Марина с ее мятежной душой понимала, что есть вещи, игнорировать которые нельзя.
И поэтому она оставалась здесь, уговаривая себя, что сокровища, которые она прятала в кладовой спальни, скоро будут обращены в наличность, и тогда она сможет не только благополучно вернуться на родину, но и помочь деньгами Зи. Каким образом можно сбыть вещи с рук без документов, для Марины пока оставалось загадкой. Отчего-то она испытывала жуткую апатию при мысли об этом.
Между тем миссис Кукумбо набрала номер телефона:
– Помогите мне, Сол! Они собираются вызвать полицию, а я ничего плохого не сделала!
– Может, действительно следует вызвать полицию, Слейд? – тихо предложила Кристина.
Марина поняла, что ей необходимо что-то срочно предпринять, и на цыпочках прошла в спальню. Как все неудачно складывалось! Домработница принадлежала к классу эксплуатируемых, тех, кто всю жизнь вынужден гнуть спину на привилегированное сословие, а она, Марина, невольно взвалила собственную вину на плечи несчастной женщины.
Марина открыла тайник. Вот поднос с сокровищами. Часы Джо и одна из пропавших линз заставят их отказаться от намерения звонить в полицию. Тускло блеснул браслет Кристины, и Марина почувствовала нечто похожее на угрызение совести.
Впрочем, у Кристины оставалось еще столько драгоценностей в ящике стола! Что для нее какие-то пропавшие серьги и браслет?
Отчего-то у Марины возникло чувство, что для Кристины куда дороже узкое золотое колечко без камней, чем усыпанный бриллиантами браслет. Когда она спросила Джозефа, кто был инициатором развода, он ответил, что Кристина ушла от него. Что ж, в этом не было ничего удивительного.
И все же, когда Кристина и Джо оказывались вместе, Кристина словно вся светилась изнутри. Неужели она продолжает любить своего бывшего мужа, за которым в настоящий момент замужем Марина?!
«Но даже если это и так и они вновь сойдутся с Джо, я буду только рада этому», – подумала Марина, сжимая в руке часы Джо и линзы Слейда.
Если бы она могла найти способ расторгнуть их с Джозефом брак, то сделала бы это не задумываясь. Тогда она могла бы вернуться к Зи, а Кристина и Джозеф – снова пожениться. Слейд наделал бы бессчетное количество всяких снимков для этих мерзких американских газетенок, и все были бы счастливы.
Они, эти улыбчивые американцы, считают себя такими понимающими, такими разумными, когда речь идет о вещах и людях, которые их окружают, а на самом деле они вообще ничего не понимают в этом мире. Они и представить себе не могут, как мало требуется, чтобы стать невидимкой, ни кем, перестать существовать для людей, которые правят миром.
Марина видела собственными глазами, как по дороге шли безликие, одинаковые, никому не нужные и совершенно одинокие в своей отверженности люди: доктора и адвокаты, философы и учителя. Шли в никуда, бежали от голода и войны. Яркие личности, забыв о высоких принципах, рылись в мусоре и убивали собак, чтобы прокормиться.
Но постороннему и благополучному этого все равно не понять. Кристина, Слейд, Джо и многие другие их соплеменники никогда не поймут ее, если им, конечно, будет по-прежнему везти.
– Я думаю, она их и украла.
Кристина и Джо стояли, разговаривая на веранде. Джо бросил взгляд через плечо в сторону кухни, где в тот момент находились Марина и Слейд. Марина что-то без энтузиазма жевала, а Слейд не сводил с нее мрачного взгляда.
– Ты имеешь в виду домработницу? – с невинным видом спросил Джо.
– Я имею в виду твою жену.
– Да ты шутишь.
– Послушай, я еще могу поверить, что твои часы оказались в пододеяльнике, но каким образом там очутились линзы Слейда?!
