После измены. Месть мне к лицу (СИ) - Вирго Софи

- Ты ни в чем не виновата, Марго, - начинает внезапно не о том, словно чувствует все мои беспокойства. - Твой муж ничтожество. А ничтожества всегда боятся, и от страха творят глупости.

Пальцы перебирают лепестки цветов. Они такие хрупкие, такие беззащитные... Как я сама была когда-то. Но теперь нет. Теперь я другая. Теперь я знаю цену и цветам, и словам, и людям, которые их дарят.

- Сильный мужчина никогда не винит женщину, - продолжает он, и его слова, как капли живой воды на обожженную душу. - Если она ошибается, значит, он не смог помочь ей реализоваться.

- Где ты таких слов набрался? - пытаюсь пошутить, но голос предательски дрожит, выдавая все, что творится внутри.

- В жизни, - он пожимает плечами, и в уголках его глаз появляются лучики морщинок, которые говорят о том, что он умеет не только страдать, но и искренне улыбаться. - И в книгах. В хороших. Тех, что заставляют думать, а не просто развлекают.

Я опускаю глаза, чувствуя, как по щекам катятся предательские слезы. Но теперь я не пытаюсь их скрыть. Пусть видит. Пусть знает, что его слова попали точно в цель

- Спасибо, - шепчу, и это единственное слово, которое я могу выдавить из себя. - Давно не слышала... Такого. Что я не одна. Что я... Не виновата. Что я имею право быть слабой, иметь право на ошибки. Что я все еще человек, а не робот, созданный для того, чтобы терпеть и молчать.

- Ты сильная, Марго. Не сдаешься, идешь вперед, - его голос звучит так близко, что я поднимаю голову и вижу, что он сделал шаг навстречу. Теперь между нами меньше метра, и я чувствую легкий аромат его духов, древесный, теплый, без навязчивой сладости. - Это восхищает. Если будет плохо мой телефон всегда включен.

Я смотрю в его глаза и вижу там что-то такое, от чего сердце начинает биться чаще. Это не просто профессиональная вежливость адвоката. Это... Больше. Намного больше. В глубине этих серых глаз я вижу понимание, сочувствие и что-то еще, чего боюсь назвать, потому что после всего пережитого мне страшно даже думать о том, что кто-то может испытывать ко мне нечто большее, чем жалость.

- Ты... - начинаю, но слова застревают в горле, будто боятся вырваться наружу и разрушить этот хрупкий момент. Что я могу сказать? Что боюсь поверить? Что после всего, что было, я не знаю, как принимать доброту? Что каждая клеточка моего тела кричит "осторожно", даже когда разум понимает, что передо мной другой человек не Игорь, не тот, кто предаст при первой же возможности?

Он смотрит на меня, и вдруг его рука медленно тянется к моему лицу. Я замираю, чувствуя, как все внутри сжимается от страха... И чего-то еще. Его пальцы осторожно касаются моей щеки, смахивая пылинку, но в этом жесте столько нежности, что дыхание перехватывает.

- Ты заслуживаешь большего, чем страх, - говорит он тихо, и его слова звучат как обет, как обещание чего-то нового, чего-то светлого.

Я не дышу. Мир вокруг будто замер, ни шума перфоратора, ни стука молотков, только его глаза, его рука на моей щеке и бешено колотящееся сердце.

Он наклоняется...

Глава 32

Глава 32

Марго

Дверь в квартиру Розы распахивается еще до того, как я успеваю нажать звонок во второй раз. Она стоит на пороге, в растянутом свитере с выцветшим принтом какого-то рок-фестиваля и спортивных шортах, которые явно куплены исключительно для дома.

Волосы собраны в небрежный пучок, из которого уже выбилось несколько рыжих прядей.

- Ты выглядишь так, будто тебя только что ограбили, - заявляет подруга, отступая и жестом приглашая войти.

В прихожей пахнет кофе и чем-то сладким, вероятно, Роза только что пекла печенье. Ее квартира всегда выглядит так как уютный хаос: разбросанные вещи, но при этом тепло и по-домашнему. - Или, что хуже, ограбили морально. Хотя с твоей-то жизнью, может, тебя и правда ограбили. Все-таки кафе сгорело, бывший коричневая куча, а любовница его теперь в Италии с каким-то мачо вынуждена подчиняться на уровне рабыни.

Я захожу внутрь, чувствуя, как ноги подкашиваются от напряжения последних дней. Сбрасываю туфли, которые тут же падают вразнобой, и падаю на диван, зарывая лицо в подушку.

- У меня ЧП, Роз, - выдавливаю из себя, голос приглушен подушкой.

- О-о-о, - Роза плюхается рядом, откладывая телефон на журнальный столик, заваленный журналами и пустыми чашками из-под кофе. Ее глаза блестят любопытством, но в них читается и тревога.

Она знает, что если я приползла к ней в таком состоянии, значит, дело серьезное.

- Звучит интригующе. Что на этот раз? Игорь подал на алименты? Или Ольга чего-то хочет?

Я поднимаю голову, смотрю на нее, и у меня внутри все сжимается от одной только мысли о том, что сейчас придется признаться. Сердце колотится так сильно, что кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Ладони влажные, а в горле стоит ком, мешающий говорить.

- Я... Чуть не поцеловалась с Раевским.

Тишина. Громкая, оглушающая. Даже шум города за окном кажется далеким, будто меня накрыло стеклянным колпаком. Роза замирает, ее брови медленно ползут вверх, а в уголках губ появляется знакомая хищная ухмылка, та самая, которая всегда означала, что она почуяла что-то интересное.

- Чуть?

- Да! - вырывается у меня, голос звучит резче, чем я планировала.

- А почему "чуть"? - она склоняет голову набок, как любопытная сорока, изучающая что-то необычное. - Он передумал? Или ты? Хотя нет, подожди, это же ты здесь с лицом "я только что увидела призрак". Значит, ты.

Сжимаю кулаки, чувствуя, как щеки горят. В груди что-то сжимается. Стыд? Вина? Или просто страх перед тем, что я сама не понимаю, что со мной происходит?

- Потому что я отпрянула! Потому что это ненормально! Я еще не разведена, он мой адвокат, он не должен был... Не должен был так себя вести!

Роза закатывает глаза так, будто я только что заявила, что земля плоская. Ее реакция вызывает во мне странную смесь облегчения и раздражения.

Почему для нее все так просто?

- Марго, ты дура, - вздыхает она, разваливаясь на диване. - Ты сама только что описала идеальную ситуацию. Мужик зачетный, это раз. В тебя явно втюрился, это два. В отличие от твоего бывшего мужа не псих, не поджигатель и не трус, это три. Что тебе еще надо? Золотую табличку с надписью "Одобрено Розой"?

- Все не так просто! - вскакиваю с дивана и начинаю метаться по комнате, задевая локтем стопку журналов. Они с грохотом падают на пол, но мне все равно. Ноги сами несут меня вперед, будто пытаясь убежать от собственных мыслей. - Я не могу просто так... Переключиться! Я еще даже не отошла от всего этого кошмара с Игорем, а тут...

- А кто говорит про "переключиться"? - Роза скрещивает руки. Ее голос становится тверже, но в нем нет осуждения, только понимание. - Я говорю не отшивай человека, которому на тебя не наплевать. Ты же сама видела, как Игорь к тебе относился. А этот? Помогал, поддерживал, цветы тебе принес, в конце концов! Да ты сама вчера мне двадцать минут рассказывала, как он тебе чай в больницу принес, когда ты с Сашей сидела.

Я останавливаюсь, сжимая виски. В голове каша - одна часть меня кричит, что Роза права, другая - что я не имею права даже думать об этом.

- Но что, если он просто... Не понимает, в каком я состоянии? Что, если он потом разочаруется? Или решит, что я его использую? Или...

- Ой, да перестань! - Роза встает и хватает меня за плечи. Ее пальцы словно пытаются удержать меня от падения в пропасть собственных страхов. - Ты не сломанный товар, Марго. Ты живой человек. И если он тебе нравится, да, черт будь с ним, это нормально. Ты имеешь право на чувства, даже если у тебя в жизни сейчас бардак.

Я закусываю губу до боли, пытаясь заглушить дрожь в голосе.

- Но как теперь с ним работать? Как смотреть в глаза?

- Поставь на паузу романтику, но не отталкивай его совсем, - говорит Роза, отпуская мои плечи. - Скажи ему, что тебе нужно время. Но не делай вид, будто ничего не было. Просто... Дай себе передышку. Но не закапывайся в свои страхи, ладно?