Плохие парни оставляют раны (СИ) - "Айнави"

- Дим, я бы с радостью, правда. Но есть определённые обстоятельства...

Он не даёт мне закончить, перебивая:

- Я в курсе. Ник мне рассказал.

- Рассказал? - тихо переспрашиваю я.

- Да, - кивает Дима. - На второй день, как ты уехала в Питер. Спрашивал совета, что ему делать с вашими отношениями.

- И? Что ты ему посоветовал? - всё ещё будучи в некотором оцепенении, интересуюсь я.

- Сказал, что если у него к тебе серьёзно, то пусть наплюет на всё. От по - настоящему любимых людей не отказываются, - уверенно говорит Дима. - Не отказываются, несмотря ни на что. Тем более, в вашей ситуации. Начудили родители, почему должны страдать вы?

Каждое новое слово, которое произносит Дима, иглой впивается под кожу. Изнутри поднимается обида на Ника, которую я уже не первый день пытаюсь подавить. Как бы я его не оправдывала, но в глубине души я согласна с тем, что говорит Дима. От по - настоящему любимого человека не отказываются, и я была готова бороться за наши с Ником отношения. Он же... Нет! Нет, одёргиваю себя, пытаясь унять разгорающееся внутри разочарование пополам со злостью. У Ника есть причина, есть: я пытаюсь успокоить себя, хотя и понимаю, что Дима, пусть и не специально, поднял со дна моей души что - то тёмное, то, о чём мне самой не хотелось бы знать.

- Дим, я подумаю, ладно? - у меня нет сил на то, чтобы продолжать этот разговор.

- Конечно, - натянуто улыбается он. - Прости, зря я тебе про Ника напомнил.

- Всё нормально, - успокаиваю я его, провожая в прихожую.

Димка уходит, я же иду спать, понимая, что осадок от этого разговора останется надолго.

*****

На следующий день после переезда отправляюсь к Фоме. Надо было появиться у него раньше, но, замаявшись с ремонтом, я совсем забыла, что тату нужно «довести до ума».

Фома встречает меня укоризненным взглядом, который, впрочем, почти сразу сменяется широкой улыбкой. Вот только она сползает с его губ, как только на вопрос, почему я приехала одна, получает ответ:

- Мы с Ником расстались.

Фома косится на меня, качает головой:

- Странно. Вы - отличная пара.

- Нет, - я усаживаюсь на кушетку. - Мы слишком разные.

- Вы на одной волне, - усмехнувшись, возражает мне Фома. Запускает руку во внутренний карман своей чёрной кожаной жилетки. Протягивает фотографию: - Мы с женой тоже очень разные. На первый взгляд, - тепло улыбается он, увидев, с каким удивлением я разглядываю фото, - главное - быть на одной волне. Как вы с Ником. Это сразу видно.

- Да ты романтик, Фома, - не могу сдержать улыбки, слушая как этот лысый, татуированный с ног до головы мужчина, рассуждает о любви. Почему - то его слова о нас с Ником не вызывают неприятной реакции. Только грусть. Перевожу взгляд на фото: на нём Фома обнимает невысокую худенькую девушку с длинными тёмными волосами. На его фоне она смотрится как хрупкая фарфоровая статуэтка, кажется ещё немного, и треснет, сжимаемая огромной ручищей. Вот только её улыбка и светящиеся от счастья глаза говорят об одном: объятия этого сурового мужчины девушка не променяет и на все сокровища мира.

- Я просто хорошо разбираюсь в людях, - между тем говорит Фома, забирая у меня фотографию.

Ничего не отвечаю, и некоторое время мы проводим в молчании. Фома занимается моей татуировкой, я периодически морщусь от неприятных ощущений. Нашу «идиллию» прерывает звонок телефона. Фома берёт трубку, по доносящимся до меня фразам понимаю, что он разговаривает с потенциальным клиентом. Закончив, идёт к включённому компьютеру, что - то быстро набирает на клавиатуре. Вернувшись ко мне, произносит раздражённо:

- Представляешь, уволил тут администраторшу, косячила только так, думал, быстро нового человека найду, а всё никак. То зарплата маленькая, то район неудобный, то график не подходящий, аж зло берёт! Хоть на улицу иди и заманивай первого встречного, - сокрушается он. - Может ты ко мне пойдёшь?

- Ты серьёзно? - ошарашенно спрашиваю я. Работа мне нужна, объявления разные я просматриваю регулярно, как вернулась из Питера. Несмотря на примирение с отцом, больше не хочу от него зависеть. Собственно, я ни от кого не хочу зависеть. Наша ссора прекрасно показала, что рассчитывать, в первую очередь, нужно только на себя.

- Почему нет? - пожимает плечами он. - Последняя администратор тоже студенткой - очницей была. Ты девчонка неплохая, условия у меня подходящие. Салон я открываю в два часа дня. Сам сижу до последнего клиента, что называется, но ты в девять будешь свободна. Из обязанностей - звонки принимать, запись вести, материалы заказывать, да уборщицу контролировать, чтобы не халтурила. Ну, чай - кофе иногда клиентам подать. Воскресенье и понедельник - выходные. Комп есть, интернет есть, можешь учиться себе, время свободное будет. Главное, чтобы с записью не косячила.

- Я не всегда смогу к двум успевать, - всё ещё немного заторможено начинаю обсуждать условия возможной работы.

- Ничего, договоримся, - уверенно говорит Фома.

Из салона ухожу с законченной татуировкой и новой работой.

В должности администратора осваиваюсь быстро. Конечно, совмещать работу с учёбой оказывается непросто. Устаю, сильно устаю, но оно и к лучшему. Зато не остаётся времени на то, чтобы мучить себя мыслями о Никите.

Отец новость о моём трудоустройстве воспринимает с недовольством. Пытается меня отговорить, но поняв, что я не намерена отступать от принятого решения, приходит в салон с «инспекцией». Нет, он говорит, что просто ехал мимо... всё - таки люди не меняются за пару месяцев полностью. Отец старается, но желание всё держать под контролем нет - нет, а берёт над ним верх. Фома довольно доброжелательно относится к тому, что папа заглядывает чуть ли не в каждый угол, всё внимательно осматривая. В какой - то момент, он подходит к отцу, кивает в сторону компьютера:

- Пойдём, кое - что покажу.

Отсаживаюсь в сторону, но так, чтобы видеть компьютер. Фома берёт мышку, пару секунд роется в каких - то папках на рабочем столе, выводит на экран фотографии.

- Смотри, - кивает отцу. - У меня у самого две девочки. Одной шесть, второй года ещё нет. Я тебя понимаю, как отец, ты за дочку волнуешься. Но можешь быть уверен, в моём салоне твою Полину никто не обидит, - Фома листает фотки.

Не знала, что у него есть дети. Впрочем, он мало говорит о семье, хотя и любит её до беспамятства. Это видно по тому, как он смотрит на жену и дочерей. Отец расслабляется. По мере возможностей забирает меня с работы, подбрасывая до дома, чем заметно облегчает мне жизнь. Если оказывается занят, то обязательно звонит, чтобы убедиться, что я добралась до квартиры без происшествий. Раньше меня бы это злило, но теперь я понимаю, что так он заботится обо мне. Да, немного навязчиво, но как умеет.

Маринка часто ночует у меня. Пока я на работе, она проводит время в библиотеке, потом Дима подбрасывает её ко мне. Она привозит с собой копии с монографий и статей из журналов, благодаря чему я могу нормально готовиться к семинарам. Я, в свою очередь, делаю тоже самое по воскресеньям и понедельникам, давая ей возможность немного отдохнуть от учёбы. Димка тоже нам помогает, отдав все свои тетради и работы, какие у него сохранились за второй курс.

После разговора на кухне Дима уже вполне откровенно начинает ухаживать за мной. Ненавязчиво, но так, что у меня не остаётся сомнений в том, что я ему нравлюсь. Не поощряю его, но и не отталкиваю: он хороший парень, и мне не хочется обижать его грубостью, хотя и пустых надежд я ему не даю.

Но всё меняется в середине марта. Меня вызывает к себе декан. Волнуюсь, не понимая, зачем я могла ему понадобиться.

- Полина, здравствуйте, у меня для вас приятные новости, - декан сразу переходит к делу, как только я появляюсь на пороге его кабинета. - Два дня назад на кафедре мы пересматривали состав участников программы обмена. К сожалению, в последнюю сессию несколько человек, включая вас, получили четвёрки. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу, что теперь есть два места, на которые претендуют четыре студента, у которых в зачётке после трёх сессий помимо отличных оценок есть по одной четвёрке. Вы - среди них, - заканчивает декан, прикуривая сигарету. В кабинете дышать почти нечем, декан курит много, в том числе и прямо за своим столом. - Надеюсь, вы в полной мере воспользуетесь своим шансом, - добавляет он. - Внук рассказал мне, как у вас всё вышло с экзаменом по философии. Причин не доверять ему у меня нет. Да вы и не единственная, кто столкнулся с некоторой предвзятостью со стороны Ангелины Петровны, - декан говорит медленно, подбирая весьма дипломатичные формулировки. - Не в моих силах изменить оценку, формально она была права. Но беседу я с ней провёл. Смею надеяться, впредь Ангелина Петровна будет более справедливо относиться к студентам.