Плохие парни оставляют раны (СИ) - "Айнави"

Вечером, вернувшись в квартиру Веры, уже лёжа в постели, я перечитываю его смс. Ни одной не стёрла, даже из тех, что он присылал мне больше года назад, когда взял номер телефона после похода в кино.

Так, под серым питерским небом я понимаю, что хочу оставить прошлое прошлому. И, за пару дней до планируемого возвращения в родной город, набираю Нику смс: «Я справилась. А ты?» Подумав, стираю вопрос. Потому что не знаю, сколько времени нужно Никите, чтобы разобраться в себе. Я не буду на него давить. Если нужно, подожду.

Потому к нему летит короткое сообщение: «Я справилась». В ответ ничего не получаю.

*****

Отец встречает меня в аэропорту. Обнимает за плечи, подхватывая чемодан. Выглядит хорошо, хотя и немного напряжён. Но он улыбается мне, а это уже многого стоит. Отец старается измениться. Это одновременно и странно и обнадёживающе. После того, как я узнала его историю, моё отношение к нему стало иным: злость и раздражение ушли, и я надеюсь, что может быть не сразу, но мы всё же сможем стать нормальной семьёй.

- Как Питер? - заводит разговор отец, как только мы выезжаем с парковки.

Хмыкаю насмешливо, спрашивая:

- Это всё, что тебя интересует?

- Как Вера? - отец сговорчиво переводит тему.

- Как всегда, - уже серьёзнее отвечаю я. - Мало спит, много работает, переживает за нас. Ей бы не помешал отпуск.

- Знаешь, сколько раз я ей об этом же говорил? - раздражённо цедит отец. - Но ей что в лоб, что по лбу! Упрямая девчонка!

- Кхм, - не могу сдержать своих эмоций, переспрашивая в изумлении, - упрямая девчонка? - Девчонка? Серьёзно? Неужели, отец именно так воспринимает Веру?

- А что, нет? - на секунду оторвав взгляд от дороги, отец с недоумением смотрит на меня. - Упрямая ослица. И всегда такою была. Я ей на первый Новый год говорил, что маленькая ещё для шампанского, так нет же - напилась так, что потом полночи с ней провозился. Кирилл этот её? Муженёк, блять, недоделанный, как не убил его тогда, сам не знаю, когда он её из квартиры с чемоданом выставил. Мудак конченный. Тоже, сколько её отговаривал, чтобы не связывалась с ним? Так, нет, не только связалась, ещё и замуж за него выскочила, - отец говорит быстро, распаляясь всё сильнее, перебирая то ли старые воспоминания, то ли обиды. - Питер? Вот, нахера, было уезжать? Талдычил ей, что она там одна будет. Не дай Бог, что случится, я ведь могу и не успеть помочь, - сокрушённо качает головой отец. - А...

- Так, стоп, - обрываю его на полуслове. - Про упрямую спорить не буду, согласна. Вот только благодаря своему упрямству она твой характер и выносит, - усмехаюсь, видя, как недовольно морщится отец. - Но какая она тебе девчонка?

Меня всегда немного удивляли отношения между отцом и тётей. После развода он открыто ненавидел мать, с нескрываемой неприязнью относился к бабушке, а Веру уважал, прислушивался к ней иногда, искренне переживал за неё. Правда, это не мешало ему ругаться с ней почти каждый раз, как она оказывалась в нашем доме. И поводы - то были одни и те же: его развод и отношения с бывшей тёщей. Но интуитивно я понимала, что отец не воспринимает Веру как мамину сестру. Может, потому что внешне они были совсем не похожи: светловолосая и зеленоглазая Вера пошла, по словам бабушки, в «родову проклятого забулдыги», - так она всегда называла деда. А может, просто потому, что Вера поддерживала отца в самые сложные моменты его жизни. Теперь я знаю, по какой причине. Я попробовала поговорить с ней, будучи в Питере, но тётя пресекла мои попытки на корню. Так может зайти с другой стороны? В конце концов, два моих близких человека на протяжении многих лет живут в одиночестве, а ведь отец и Вера могли бы быть отличной парой. Но если папа воспринимает её как «девчонку», или, что ещё хуже, кем - то вроде упрямой младшей сестрички, а Вера боится своих чувств к нему, то у них никогда и ничего не выйдет. Что ж, я же могу со своей стороны немного помочь?

- Какая она тебе девчонка? - вновь повторяю вопрос. И тут же сама на него отвечаю: - Вера - красивая молодая женщина, если ты вдруг не заметил. Вообще, тебе самому отдых не помешает, - рассуждаю я, как будто эта мысль только что пришла мне в голову. - Купи два билета, да хоть в тот же Таиланд, и съездите вместе, - как бы между прочим предлагаю я.

- И ты была бы не против? - задумчиво спрашивает отец.

- Я только за.

- Отдых бы и вправду не помешал, - произносит он, подумав ещё немного.

Мысленно хвалю себя, надеясь, что мысли отца таки свернули в нужное направление. Уверена, если он примет решение отвезти Веру на отдых, он это сделает, так или иначе уговорив её. Она ведь его любит, а значит, уступит.

- Ты как? - голос отца вырывает меня из приятных размышлений. - Что ты решила? - он говорит осторожно, понимая, что касается тяжёлой для нас обоих темы. - Просто я хочу знать твоё мнение обо всём... этом, - пожалуй, я впервые вижу его таким растерянным.

Делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. Конечно, разговора не избежать, но я не знаю, насколько откровенной можно быть с отцом. Решаю начать с малого.

- Знаешь, пап, я немного обижена на тебя, - он мрачнеет, услышав мои слова. - Нет, не из - за нашей ссоры, - спешу успокоить его. - Эта тема закрыта: ты извинился, я простила. Я обижена, что ты столько лет скрывал правду. Зачем? - хочется понять, чем руководствовался отец. - Я ведь во всём винила тебя. Ненавидела даже, - уже тише добавляю я.

- Что я должен был сказать тебе, Поля? - с горечью в голосе спрашивает отец. - Ты же девочка, и тебе было всего десять, когда мы развелись. Мне казалось, я поступаю правильно. Хотел рассказать, не всё, конечно, хотя бы часть, позже, но... - он замолкает, пытаясь подобрать слова.

- У меня случился срыв, - заканчиваю за него. «Срыв», усмехаюсь про себя. Так мы называем моё неадекватное состояние, в котором я пребывала после рождения брата.

- Да, - кивает отец. - Я решил, ну его нахер, нет смысла ворошить всё это дерьмо. Понадеялся, что всё забудется, - он вздыхает, - не надо было тебя на истфак пускать. Но ты настаивала. Вера говорила, шанс, что ты свяжешься с кем - то из Пономарёвых невелик, а расстраивать тебя не стоит. Теперь имеем, что имеем, - подводит он неутешительный итог. - Что у тебя с этим парнем? - помолчав, отец задаёт наконец главный вопрос. - У вас серьёзно? - голос у него подрагивает, а лицо застывает, становясь похожим на неживую пластиковую маску.

- Я не знаю. Правда, не знаю, - повторяю ещё раз, замечая как ещё больше напрягается отец. - Не могу обещать тебе, что ты больше не услышишь о Нике или его семье, - говорю тихо, не зная как среагирует отец на мои слова. - Марина - моя лучшая подруга, а Никита... я... я всё рассказала ему. И пока сама не знаю, захочет ли он продолжения наших отношений, но если... - бросаю на отца взгляд исподлобья, боясь увидеть, что он злится на меня. Но он выглядит скорее уставшим, может даже немного разочарованным, чем злым.

- Полина, - произносит он, тяжело вздохнув, прекрасно поняв, к чему я веду. - Сам не верю в то, что говорю, но я не стану запрещать тебе встречаться с ним. Конечно, я не обещаю ему радушного приёма, - отец выдавливает из себя кривую усмешку, - чего уж там, лучше ему вовсе не попадаться мне на глаза в ближайшие сто лет, - отец издаёт нервный смешок. - И, не дай Бог, узнаю, что он тебя обидел... - бросает на меня быстрый взгляд, - но, думаю, со временем я привыкну к мысли... постараюсь привыкнуть.

- Я поняла тебя, пап, - улыбаюсь благодарно. - Спасибо. Ты и вправду меняешься.

- Ну, как сказать, - уже более расслабленно произносит отец, - хорошо, что ты не умеешь читать мысли. Во всяком случае, пытаюсь.

- Я ценю это. У меня ещё вопрос, ты не дал Вере в кафе закончить, но она явно хотела сказать, что подозревает в покушении...

- Поль, - отец перебивает меня, - ни твоя мать, ни мой бывший друг не имеют отношения к тому, что меня подстрелили. Были у меня такие мысли, но это не так, - нехотя говорит он. - Света, конечно, та ещё... кхм, - делает вид, что закашлялся, - но у неё кишка тонка для подобных дел. А Володя мог стать следующим.