Сделка с врагом. Ответ на измену (СИ) - Беж Рина

— У тебя там остались документы? Ценные вещи?

Отрицательно мотаю головой. Документы еще на прошлой неделе увезла на работу и убрала в сейф, так на всякий случай. Драгоценности... их все покупал Рома, чтобы его жена на приемах не выглядела белой вороной. Сама же я к ним почти равнодушна. Да, они красивы, но из-за них сейчас лезть в пекло — да ни за что.

— Только вещи. Одежда, обувь, сумки.

— Ясно, — обрывает Арбатов и командует уже водителю, — Вить, едем на Лиговский.

— Что? Зачем? — волнуюсь, когда, не доезжая буквально двухсот метров до пункта назначения, где припаркована моя ласточка, автомобиль плавно разворачивается и устремляется в обратную сторону.

— Купим тебе одежду, обувь, сумки... — передразнивает Сатана.

Игнорируя мои слова, что мне ничего не надо, мужчина преспокойно открывает ноутбук и начинает в нём что-то печатать.

— Можешь пока ответить своему благоверному, — бросает между делом.

Фыркаю, не обозначая вслух, куда и как быстро он может идти со своими советами, и демонстративно отворачиваюсь к окну. Раз от меня в данный момент ничего не зависит, буду сидеть и молчать.

Не зря говорят: молчание — золото. Вот и проверю.

И Зотову отвечать не стану. При нём — однозначно. Сделаю это позже, оставшись одна. Я и так еле справляюсь с нервами в компании одного агрессора, а когда в трубку будет давить и нагнетать второй... нет уж. Увольте.

Позже. Позже позвоню сама. Когда буду морально готова.

Последующие часы назвать спокойными невозможно. Руслан Германович уверенно заводит меня в дорогой бутик и нет, не предлагает отовариться, а целенаправленно ведет за собой в кабинет заведующей и уже вот той говорит.

— Аля, это Арина. Ей нужен полный гардероб и вся соответствующая к нему лабуда.

На всё про всё у вас, девочки, два часа.

После этого Сатана с самым непробиваемым видом возвращается в зал, занимает диван в обнимку с ноутбуком и разрешает напоить себя кофе.

Глаз от такого самоуправства дергается, как и язык, который буквально чешется чтобы высказать Руслану Германовичу то, как сильно в этот момент я его «люблю».

Не успеваю. В меня вцепляются сразу два улыбчивых консультанта. И это, не считая той самой Али, красивой стройной брюнетки в стильном брючном костюме.

Сохраняя невозмутимый вид, эти дамочки крутят и вертят меня во все стороны, дотошно измеряют все части тела, задают вопросы по предпочтениям в цвете, а после не заваливают примерочную всем подряд, чего я больше всего опасаюсь, а приносят варианты одежды и обуви, которые, по их мнению, мне идеально подойдут.

— Я сама рассчитаюсь, — заявляю, вскинув подбородок, когда знакомая Арбатова направляется к нему с РОЗ-терминалом в руках, а довольные проделанной работой продавцы выставляют на прилавок не меньше десятка пакетов.

Самой сложно в этом признаться, но я тоже постфактум довольна.

Еще совсем недавно я говорила Зотову, что ненавижу шопинг. И ведь не кривила душой. Да, я — девочка, и люблю красивые вещи. Но когда у тебя нестандартная фигура, да-да, я о тощем теле и большой груди, то подбор одежды становится не просто сложным, а сверхсложным. И консультанты далеко не везде стремятся помочь именно тебе, у многих цель хитрее — спихнуть товар и получить за это процент от продажи себе в карман.

А ты в итоге, как дура, потом забрасываешь большую часть вот таких покупок подальше в шкаф, потому что... «сидят как на корове седло» — самое подходящее им определение.

— Угомонись уже, самостоятельная моя, — фраза настолько не вяжется с образом Сатаны, что я теряюсь и перестаю спорить. А он, зараза такая, усмехается.

Перца добавляет веселый взгляд той самой Али, который она, не стесняясь, переводит с Арбатова на меня и обратно.

В машину возвращаемся в гробовом молчании. Я под впечатлением от пережитого и услышанного. О чем думает Руслан Германович — один черт знает. Водитель же привычно сохраняет покерфейс и ничем не выдает своего отношения к происходящему. Ну еще бы, ему не за мысли платят.

— А разве это нормально: привозить одну любовницу в бутик к другой, чтобы просить ее ту одеть? — не выдерживаю тишины и довольной рожи Арбатова.

Кажется, чем больше я киплю внутри, тем расслабленней он становится.

— Ну, ты мне пока не любовница, Арина, а Аля не может ей быть по определению.

Она — моя двоюродная сестра.

Вас когда-нибудь ментально били по голове пыльным мешком?

Меня да. Вот прямо в этот момент. Прикладывают несколько разков кряду. Да так, что все мысли выветриваются, и о чем-то говорить дальше, тем более спорить, уже не хочется.

— Держи, — Арбатов достает из мини-холодильника бутылку с водой.

Понимаю, что это не оливковая ветвь мира, но благодарю от души. Сегодняшний день оказался настолько насыщенным и так качественно потрепал нервы, хотя еще даже не подошел к финалу, что любой добрый жест воспринимается сверхостро.

Желая сразу утолить жажду и освежиться, пробую отвернуть крышку, но пальцы бесполезно проскальзывают по резьбе.

— Не получается, — жалуюсь Руслану Германовичу, который внимательно наблюдает за моей второй и третьей попытками.

Не знаю, кем мысленно он меня называет, но глаза закатывает показательно, а потом в одно движение решает мою проблему.

Честное слово, не хочется проводить параллелей, но они без спроса сами проводятся.

Отчего-то становится себя очень жалко. Чтобы не выдать эмоционального перенапряжения, отворачиваюсь к окну и просто пью. Дышу и пью маленькими глоточками, уходя в себя.

Только когда перед глазами появляется моя любимая ласточка, сверкающая на солнце белоснежными боками, отмираю и оглядываюсь.

Это не парковка бизнес-центра, а закрытая территория элитного комплекса, где раньше жил мой покойный дядя, а теперь планирую жить я. И вот тут, во дворе, стоит на парковке моя машинка. А рядом с ней черный джип охраны Арбатова.

— А-а-а... как?

Озвучиваю вопрос, желая прояснить момент как мог сюда переместиться автомобиль, если ключи от него у меня никто не забирал.

Ан-нет забирал. Стоит нам выйти из машины, как один из молчаливых двухметровых «шкафов» подходит ближе и передает Руслану Германовичу увесистую связку. По брелоку в виде рубиновой звездочки, оправленной в золотой круг без труда признаю в ней свою.

— Ты рылся в моей сумке? — выпаливаю, тыкая в Арбатова пальцем, и шокировано распахиваю глаза.

Момент, когда он мог это провернуть в голову приходит быстро: во время моей примерки. Он забрал мои вещи, чтобы те, якобы, не мешали, еще и фыркнул, когда я нахмурилась:

— Арина, иди уже и не кривляйся. Не маленькая.

— Да ты... да ты наглый! Беспринципный! Самоуверенный! — шиплю гюрзой. — Я же тебя сейчас стукну!

Сжимаю кулаки, прищуриваюсь и наступаю на двухметровую детину, забывая обо всем. О страхе. О том, что обещала его слушаться. О том, что я — девочка, а они мальчиков не бьют.

— Хочешь покажу, как успешно умею обрывать женские истерики? — выдает также тихо Сатана и вместо того, чтобы отступить от злой меня, наклоняется ниже, опаляя лицо горячим дыханием.

— Любовниц своих усмиряй, — прищуриваюсь, не желая сдавать позиции.

— А ты, милая, у меня кто?

— Я... ты... ну знаешь…

На качелях эмоций подкидывает и штормит.

Как там Тузик грелку рвет? Вот. Я его тоже сейчас так.

— Ар-рина, — звучит предупреждающе.

Застываю, пару раз моргаю и затихаю. Но не от услышанных слов или прочувствованной интонации, а от того огня, что вспыхивает в темных глазах.

Мамочки, точно, Сатана, не скрывающий свой интерес.

Сглатываю и затихаю, убеждая себя, что в лесопосадке по-любому быстрее закопают меня, нежели его.

— Вот и умница, — хмыкает исчадие ада. А потом свои пять копеек вставляет, — зато смотри, как быстро с «вы» на «ты» перескочила.

Боже, хорошо, что под рукой ничего в этот момент нет, а взглядом убивать людей не научили. А ведь я бы смогла. Попыталась бы уж точно.