Фёдор Крашенинников - Любовничек
- Ну… Я же говорю, мне понравилось… вчера! – он многозначительно посмотрел на Лену, очевидно пытаясь ее смутить.
- Что именно, Гриша? Стриптиз? Как я тебе сосала? Жопу мою разглядывать? – Лена говорила все тем же спокойным голосом, но как-то устало и равнодушно.
- Ну… Я на самом деле в шоке… Я хотел поговорить как раз… - спесь слетела с него окончательно. Мне стало интересно, что он скажет дальше. Чтобы занять руки, я решил налить себе виски.
Увидев мое движение, он слегка подался вперед и, чуть заикаясь, попросил:
- Ой, и мне тоже налей немного…
Я молча разлил теплый напиток в два немытых бокала и взял себе один.
Гриша мгновение сидел, очевидно ожидая, что я подам ему, но, увидев, что я не собираюсь этого делать, вынужден был встать с кресла, подойти к столу и перегнуться через меня. Проделав все эти движения с неловкой суетой, он наконец взял второй бокал и отхлебнул.
Ленка в это время встала с кровати и пошла в туалет. Не закрывая дверь, она сняла трусики, достала прокладку, выбросила ее в ведро и села на унитаз.
Это зрелище произвело на незваного гостя сумасшедшее впечатление. Реакции Гриши с одной стороны были объяснимы, с другой – все-таки нелепы. Ленка была очень естественна, но в то же время вела себя провокационно. Все это поставило нашего гостя в тупик. Наблюдая за его растерянной мордочкой, я мысленно упивался его замешательством. «Интересно, а при муже она так делает?» – подумал я вдруг и сам себе ответил: «Конечно нет, там же еще и ребенок». В очередной раз я понял, что ничего о ней не знаю. Какая она в своей обычной жизни – осталось для меня тайной, и это, наверное, не так уж плохо.
Короче говоря, публичное отправление естественных надобностей выбило нашего гостя из колеи. Мысленно я аплодировал Ленке, понимая, что играет она на грани фола. Чем все это кончится - было еще не ясно, но пока инициатива была на нашей стороне.
Гриша откровенно занервничал. «Мальчику неловко в обществе голых тети и дяди!» - мысленно съехидничал я, жестоко ненавидя в этот момент прыщавых задротов всего мира. Можно было только примерно догадываться, что сейчас творится у него в голове.
- Ну, так и что ты не бежишь звонить, а? – Ленка встала с унитаза и залезла в душ, наполовину закрыв шторку.
- Блин, все так странно… Не знаю, как сказать… Давайте я никуда звонить не буду и сейчас уйду, а через двадцать минут мы встретимся за завтраком и поговорим, хорошо? Вы успеете, Лена? А, Филя? – он смотрел то на меня, но не в глаза, то в сторону душа, на Ленку.
- Конечно, давай поговорим за завтраком… - Я встал, и он поднялся тоже.
- Гриша, я успею, давай так и сделаем, – Ленка выглянула из-за шторки, буднично улыбаясь.
Он поставил стакан на низкий холодильник и вышел из номера. Я закрыл за ним дверь и зашел в душевую.
- И что дальше будем делать?
Ленка с явным удовольствием принимала душ. Я молчал.
- Ты молодец, он явно в замешательстве. Психологически ты его переиграла, – я решил рассуждать вслух, чтобы посмаковать подробности маленькой психологической победы. – Но реакция у него странная. Как он пялился на тебя. А вроде говорили, что он педик…
- Он и на тебя пялился, любовничек. – Она отключила воду и принялась вытираться, основательно и качественно. Я, кстати, с детства не научился вытираться так методично и основательно, чтобы насухо. Обычно я просто промокаю себя полотенцем и потом хожу мокрый. Наверное, и тут выходит наружу какая-то разница в характерах и привычках, подумал я тогда, наблюдая за ее отточенными движениями.
- Ну, честно сказать, не заметил… Ну, в общем, если он голубой… - мне было неловко, как бывает неловко любому мужчине, ставшему объектом внимания гомосексуалиста.
- Да не гомик он, вот в чем дело. Во всяком случае, не совсем. Он вчера возбудился, да и сегодня тоже вел себя не как пидор. – Ленка наконец завершила вытирание и шагнула из ванны на коврик.
- Тогда как это все понять? И о чем он хочет говорить? – Я серьезно задумался.
- Ты же у нас психолог-самоучка, вот и подумай на досуге. Одевайся, надо выходить. – Ленка достала новую прокладку, я тоже спохватился и поднял с пола свои шорты.
- У меня ощущение, что он просто никогда не занимался сексом с женщиной, да и с мужчинами, похоже, тоже… Мне кажется, он просто слишком влюблен в себя, чтобы снизойти до банального секса… - прокручивая в голове все известные мне сплетни и факты о Гришиной личной жизни, я пытался как-то сориентироваться.
- Но тема ему явно интересна, это факт. – Ленка уже была в новых трусиках и через голову надевала озорной сарафанчик.
- Да… Я думаю, он сейчас судорожно думает, как воспользоваться ситуацией… Так получается, что мы дали ему шанс войти в тему секса, не теряя лица мудрого, взрослого и великого… Он же явно мучился своей непросвещенностью в этой теме, а тут такая шикарная женщина, готовая на все.
- Шикарному мужчине тоже надо быть готовым ко всему. – Она сунула ноги в шлепанцы и занялась прической.
- М-да… Я думаю, в итоге все вернется к твоему плану, но с поправками… - Я снял с вешалки гавайскую рубашку и тоже подошел к зеркалу, приглаживая вихры.
- С какими это? – Лена развернулась и посмотрела мне в глаза.
- Думаю, он согласится молчать, но за это нам придется удовлетворить любопытство этого говнюка. И, скорее всего, в городе все продолжится.
- Как говорит моя мама, порочный круг и сексуальное рабство. Да?
- Ну, вроде того…
- Вот уж не думала… И что будем делать?
- Выхода у нас нет. Придется ему подыграть. В конце концов, если нам удастся без скандала вернуться в город, мы сможем смело послать его куда подальше.
- Почему? – Ленка посмотрела на меня, и мне показалось, что у меня появился шанс вернуть себе ее утраченное доверие – пусть для начала доверие не как к мужчине, а как к стратегу и мыслителю.
- Потому что он известный сплетник и врун. Ничего доказать не сможет. Ты скажешь мужу, что это все чушь какая-то, что ты не знаешь ни меня, ни его. Ну и мотив его вранья понятен: мы с ним, в общем, никогда друзьями не были, просто решил нагадить, вот и сочинил байку. Кроме того, я тут получил хороший контракт и все вполне можно списать на интриги конкурентов… Как раз и тема сходится. – Я полез в шкаф за новой рубашкой. При ближайшем рассмотрении гавайка оказалась чрезмерно измятой.
Тут мне открылась еще одна грань проблемы, которую я как-то упустил из вида раньше. Денежки на пропаганду нравственности должен был давать один олигарх, нешуточным образом повредившийся умом на почве религии. Говорили даже, что у него в отдельном кабинете, рядом с приемной, постоянно сидел поп, с которым он советовался по разным вопросам. Короче говоря, дойди история до олигарха – финал был бы предсказуем. Он сразу потребует устранить аморального типа от его святых денег, выделенных на святое дело. И даже разбираться долго не будет.
